– Ну ладно, Альберт, – сдался Томми. – Пойдем и проявим
смелость.
«Отличный стол, – думал Томми, стоя возле Альберта и
рассматривая этот предмет, полученный в наследство от тетушки Ады. – Так хорошо
сохранился, прекрасная полировка и вообще великолепная старинная работа».
– Ну что же, начинайте, Альберт, – сказал он. –
Развлекайтесь. Только смотрите не переусердствуйте.
– О, я всегда действовал очень осторожно. Никогда ничего не
сломал и не пускал в ход нож. Правильно, вот это откидная доска, за ней старая
леди сидела. У вашей тетушки было отличное пресс-папье, отделанное перламутром.
Оно лежало в левом ящике.
– Посмотрите, тут какие-то интересные штучки, – сказал
Томми. Он достал два изящных неглубоких вертикальных ящичка.
– Ах, эти, сэр. В них, конечно, можно засунуть бумаги,
однако в них нет ничего особенно тайного. Наиболее вероятное место обычно
находится в маленьком среднем шкафчике; на дне его есть небольшая выемка.
Вставив в нее палец, вы сдвигаете дно, и там обнаруживается свободное
пространство. Но есть и другие способы и места. В такого рода столах можно
найти довольно обширные пустоты.
– Но в этом опять-таки нет ничего тайного. Просто
отодвигаете панель...
– Дело в том, что создается впечатление, будто человек нашел
самое укромное место. Он отодвинул панель, обнаружил пустое пространство и
сложил туда вещи, которые хочет убрать с глаз долой, чтобы их не трогали чужие
руки. Однако это еще не все. Посмотрите, видите, вот тут небольшой выступ,
нечто вроде рейки. Ее можно приподнять, видите?
– Да, вижу. Ее действительно можно приподнять.
– Вот вам и тайник позади среднего замка.
– Но в нем ничего нет.
– Правильно, вы чувствуете себя разочарованным. Но если вы
просунете руку внутрь этой впадины, то с правой и левой стороны нащупаете два
крохотных ящичка. На верхушке есть маленькая выемка, ее можно подцепить пальцем
и осторожно потянуть на себя. – Говоря это, Альберт производил кистью руки
поразительно ловкие манипуляции. – Иногда немного заедает. Минутку...
минутку... вот, пошла.
Согнутым пальцем Альберт что-то осторожно вытаскивал наружу,
пока в отверстии не показался крохотный ящичек. Он наконец извлек его и положил
перед Томми с видом пса, который кладет перед хозяином свою косточку.
– Погодите минутку, сэр. Там что-то есть, что-то в длинном
тонком конверте. А теперь посмотрим, что у нас с другой стороны.
Он переменил руку и возобновил свои манипуляции. Вскоре на
свет появился другой ящичек и был положен рядом с первым.
– В нем тоже что-то есть, – сообщил Альберт. – Еще один
запечатанный конверт, который кто-то спрятал здесь в свое время. Я не пытался
их открыть – ни тот, ни другой, не стал этого делать, – произнес он с видом
человека самых высоких моральных принципов. – Я оставил это до вас. Но все-таки
я говорю: это, может быть, и есть ключ.
Вместе с Томми они вытащили из пыльных ящичков то, что там
лежало. Сначала Томми взял в руки заклеенный конверт, перетянутый резинкой. При
первом же прикосновении резинка разорвалась.
– Похоже, здесь что-то ценное, – сказал Альберт.
– Томми взглянул на конверт. На нем было написано:
«Конфиденциально».
– Ну вот, – изрек Альберт. – «Конфиденциально». Это ключ.
Томми вытащил из конверта содержимое. Это был листок,
вернее, пол-листка почтовой бумаги, на котором выцветшими чернилами было что-то
написано угловатым почерком. Томми повертел листок в руках, в то время как
Альберт заглянул через его плечо, тяжело дыша от волнения.
– «Рецепт лососевого крема от миссис Макдональд, – прочитал
Томми. – Дан мне в виде особого одолжения. Возьмите два фунта
среднепорубленного лосося, пинту джерсейского крема, рюмку коньяку и свежий
огурец...» – Он остановился. – Простите, Альберт, я не сомневаюсь, что этот
ключ приведет нас прямехонько в кухню.
Альберт издал восклицание, выражающее отвращение и
разочарование одновременно.
– Ничего, – утешил его Томми. – У нас в запасе имеется еще
один.
Второй запечатанный конверт не казался таким древним. На нем
стояли две бледные восковые печати с изображением дикой розы.
– Красиво, – заметил Томми. – Слишком изысканно для тетушки
Ады. Там, наверное, говорится, как готовить пирог с говядиной.
Томми разорвал конверт. Брови его поползли вверх. Из
конверта выпали десять аккуратно сложенных пятифунтовых банкнотов.
– Какие симпатичные тоненькие бумажки, – сказал Томми. –
Явно старого образца. Такие деньги были во время войны. Бумага отличная. Только
они уже, наверное, не годятся.
– Деньги! – воскликнул Альберт. – Зачем ей могли
понадобиться деньги?
– О, это обычная стариковская заначка, – пояснил Томми. – У
тетушки Ады всегда было что-то отложено на черный день. Давно еще она мне
говорила, что у каждой женщины обязательно должны быть пятьдесят фунтов
пятифунтовыми бумажками на всякий пожарный, как она выражалась, случай.
– Ну, я думаю, они и сейчас пригодятся, – сказал Альберт.
– Может быть, они и не окончательно вышли из обращения. Мне
кажется, стоит сходить в банк и попробовать их обменять.
– Но у нас есть еще один конверт, – напомнил Альберт, – тот,
что из другого ящика.
Этот выглядел потолще. В нем содержимого было больше, и он
был запечатан тремя красными печатями. Надпись на конверте, сделанная тем же
неверным почерком, гласила: «В случае моей смерти этот конверт должен быть
передан в запечатанном виде моему поверенному, мистеру Рокбери из фирмы
«Рокбери и Томкинс», или моему племяннику Томасу Бересфорду. Никто из
посторонних открывать не имеет права».
В конверте было несколько листков бумаги, густо исписанных
скверным, заостренным почерком. Томми, с трудом разбирая эти каракули, начал
читать:
– «Я, Ада Фэншо, хочу записать некоторые вещи, которые стали
мне известны и о которых мне рассказали люди, живущие в доме для престарелых
под названием «Солнечные горы». Я не могу ручаться за правильность этой
информации, однако у меня есть основания считать, что здесь творятся
подозрительные, а может быть, и преступные дела. Элизабет Моди, женщина глупая,
однако, как мне кажется, не лгунья, утверждает, что видела здесь одного
известного преступника. Возможно, что среди нас находится отравитель. Я сама предпочитаю
быть объективной, однако отныне буду записывать все, что станет мне известно.
Возможно, что все это глупости. Прошу моего поверенного или же моего племянника
провести детальное расследование...»
