– Что ты хочешь сказать?
– Посмотри на них повнимательнее. Потрогай их.
Она с удивлением взяла несколько штучек.
– Самые обыкновенные камешки, – сказала она. – Одни
побольше, другие поменьше. Что тебя так взволновало?
– Я начинаю кое-что понимать, Таппенс. Это не камешки, детка
моя, это бриллианты.
Глава 15
Вечер у Викария
I
– Бриллианты? – ахнула Таппенс. Переводя взгляд с мужа на
бриллианты и обратно, она недоверчиво спросила: – Эти маленькие пыльные штучки
– бриллианты?
Томми кивнул:
– Понимаешь, Таппенс, все это начинает приобретать какой-то
смысл. Связывается в единое целое. «Дом на канале». Картина. Увидишь, что
будет, когда Айвор Смит услышит об этой кукле. Тебя наверняка ждет букет
цветов.
– За что же это?
– За помощь при поимке крупной банды.
– Ах, поди ты вместе со своим Айвором Смитом! Ты, наверное,
с ним и провел всю последнюю неделю, бросив меня на произвол судьбы в этой
паршивой больнице, когда я так нуждалась в моральной поддержке и мне так не
хватало содержательного собеседника.
– Я приходил к тебе в приемные часы почти каждый вечер.
– И ничего мне не рассказывал.
– Этот дракон, твоя палатная сестра предупредила меня, что
тебе нельзя волноваться. Но послезавтра сюда приезжает сам Айвор Смит, и у нас
состоится небольшой светский вечер у викария.
– Кто на нем будет?
– Миссис Боскоуэн, один из крупных местных землевладельцев,
твоя приятельница мисс Блай, мы с тобой и, разумеется, викарий.
– Мистер Айвор Смит... Это его настоящее имя?
– Насколько мне известно, его зовут Айвор Смит.
– Ты всегда осторожничаешь. – Таппенс внезапно рассмеялась.
– Что тебя развеселило?
– Просто подумала, какая жалость, что я не видела, как вы с
Альбертом нашли тайники в письменном столе тетушки Ады.
– Это полностью заслуга Альберта. Он мне прочел целую лекцию
на эту тему. Все это он узнал, когда работал в юности у антиквара.
– Ай да тетушка Ада! Оставила в тайнике секретный документ,
запечатанный – все честь по чести. Она ведь, в сущности, ничего не знала,
однако готова была поверить, что в «Солнечных горах» находится человек, опасный
для других. Интересно, догадывалась ли она, что это мисс Паккард?
– Это только твоя идея.
– И очень здравая идея, если мы ищем банду преступников. Им
нужно именно такое место, спокойное и респектабельное, во главе которого стоит
опытный преступник. Человек, имеющий право распоряжаться наркотиками и
использовать их в случае нужды. Рассматривая подобные смерти как что-то вполне
естественное, она оказывала влияние и на доктора, который тоже считал, что все
в порядке.
– Ты отлично все рассудила, однако на самом деле твои
подозрения основаны только на том, что тебе не понравились зубы мисс Паккард.
– Чтобы легче тебя съесть, – задумчиво проговорила Таппенс.
– Скажу тебе еще кое-что, Томми. Что, если эта картина – «Дом на канале» –
вообще никогда не принадлежала миссис Ланкастер?
– Но ведь нам известно, что это так. – Томми смотрел на жену
с удивлением.
– Отнюдь нет. Мы знаем только то, что нам сказала мисс
Паккард. А она сказала, что миссис Ланкастер подарила картину тетушке Аде.
– Но зачем, собственно... – Томми не договорил.
– Возможно, именно поэтому миссис Ланкастер и убрали. Чтобы
она не говорила, что эта картина вовсе ей не принадлежала и что она не дарила
ее тетушке Аде.
– Ну, знаешь, ты все это выдумала.
– Возможно. Но картина-то была написана в Сэттон-Чанселоре,
дом, изображенный на ней, находится в Сэттон-Чанселоре. И мы имеем основания полагать,
что дом этот является – или являлся раньше – притоном преступной группы.
Полагают, что во главе этой группы стоит мистер Экклз. Именно он послал миссис
Джонсон, чтобы она увезла миссис Ланкастер. Я считаю, что миссис Ланкастер
никогда не бывала ни в Сэттон-Чанселоре, ни в «Доме на канале» и у нее никогда
не было этой картины, хотя я допускаю, что она слышала об этом от кого-нибудь
из обитателей «Солнечных гор». Возможно, от миссис Какао? Вот она и начала
болтать, а это было опасно, поэтому ее и убрали. И я когда-нибудь ее найду!
Попомни мое слово, Томми.
II
– Смею сказать, вы выглядите просто замечательно, миссис
Томми, – заявил мистер Айвор Смит.
– Я полностью оправилась и чувствую себя прекрасно, –
сказала Таппенс. – Так глупо с моей стороны позволить, чтобы меня стукнули по
голове.
– Вы заслуживаете медали, в особенности за это дело с
куклой. Просто не представляю, как вам это удается.
– Она у нас настоящий терьер, – вступил в разговор Томми. –
Стоит ей учуять след, и ее ничто не остановит.
– Вы ведь не собираетесь исключить меня из сегодняшнего
светского сборища? – Таппенс бросила на мистера Смита подозрительный взгляд.
– Конечно, нет. Видите ли, кое-что у нас уже прояснилось. Не
могу выразить, как я благодарен вам обоим. Имейте в виду, мы уже и так немного
продвинулись в своих расследованиях по поводу удивительно ловкой группы
преступников, на счету которой за последние несколько лет числится невероятное
количество ограблений. Как я уже говорил Томми, когда он пришел ко мне и
спросил, не знаю ли я чего-нибудь о нашем хитроумном адвокате мистере Экклзе,
мы давно его подозревали, но это не такой человек, которому можно с легкостью
предъявить обвинение. Он слишком осторожен. Он на самом деле практикует как
адвокат и поверенный в делах и имеет обычных, вовсе не подставных клиентов. Как
я уже говорил Томми, одним из важных обстоятельств была эта серия домов.
Реально существующие, вполне респектабельные дома, в которых жили
респектабельные люди, жили себе и жили, а потом уезжали. А теперь благодаря
вам, миссис Томми, и вашему расследованию, связанному с каминами и дохлыми
птицами, мы совершенно точно обнаружили один из этих домов. В нем хранилась
значительная часть награбленного. Весьма остроумная система – обращать
драгоценные украшения или какие-либо другие вещи в необработанные бриллианты,
прятать их, а потом переправлять за границу на рыбачьих судах, когда затихнет
шум, связанный с ограблением.
– А как супруги Перри? Я надеюсь, они не замешаны в этих
делах?
