Но все это было в прошлом, дорогая миссис Бересфорд, в
далеком прошлом.
Полковник Пайкавей кашлянул и внезапно перехватил
инициативу:
– Однако история повторяется, миссис Бересфорд. В Холлоуки
прошли опыты по преобразованию ядра. Об этом стало известно, и кое-какие люди
зашевелились. Именно поэтому, надо полагать, мисс Маллинз и вернулась в ваши
края. Снова вспомнили о прежних тайниках. Состоялись тайные встречи. Заговорили
о деньгах – сколько, откуда взять, на что истратить. Задействовали мистера
Робинсона. И тут является наш старый друг Бересфорд со своей в высшей степени интересной
информацией. Она в точности совпала с тем, что нам было уже известно. В
преддверии событий создавался соответствующий фон. Готовилась новая
политическая фигура, которая должна была возглавить и контролировать грядущие
события в стране. Снова пошел в ход старый фокус – доверие масс. Человек
безупречной честности, ярый сторонник мира. Не фашист, о нет! Только чуть-чуть
похоже на фашизм, самую капельку. Мир для всех на свете – и финансовая
компенсация для тех, кто будет сотрудничать.
– Неужели вы хотите сказать, что все это на самом деле
происходит? – спросила Таппенс, удивленно раскрыв глаза.
– Теперь мы более или менее знаем все, что нам нужно знать.
Отчасти благодаря тому вкладу, который сделали вы. Особенно ценные сведения мы
получили в результате хирургической операции над этой вашей лошадкой.
– Матильда! – воскликнула Таппенс. – Я так рада! Просто не
могу поверить. Чрево Матильды!
– Удивительные существа эти лошади, – заметил полковник
Пайкавей. – Никогда не знаешь, что они сделают – или чего не сделают. Вспомнить
хотя бы знаменитого Троянского коня.
– Надеюсь, даже «Верная любовь» оказалась полезной, –
сказала Таппенс. – Вот только, если все это еще продолжается… К нам приезжают
дети…
– Нет, теперь уже все спокойно, – заверил мистер Криспин. –
Вы можете не волноваться, эта часть Англии уже очищена. У нас есть основания
полагать, что операции перенесены в район Бери-Сент-Эдмундс. А за вами мы
постоянно будем наблюдать, как и прежде.
Таппенс вздохнула с облегчением:
– Спасибо. Понимаете, наша дочь Дебора приезжает иногда к
нам погостить, а у нее трое детишек.
– Вам больше не о чем волноваться, – еще раз заверил ее
мистер Робинсон. – Между прочим, после этого дела, касающегося «Н или М?», вы,
кажется, усыновили ребенка, девочку, которая фигурировала в этом деле; у нее
еще была эта детская книжка – «Гусёк» и другие стихотворения.
– Вы говорите о Бетти? – спросила Таппенс. – Да, конечно.
Она отлично окончила университет и теперь работает в Африке, занимается
исследованиями, изучает жизнь местных народов. Сейчас очень многие молодые люди
интересуются этими вопросами. Мы ее очень любим, и она счастлива.
Мистер Робинсон прочистил горло и выпрямился во весь свой
громадный рост:
– Я хочу предложить тост. За мистера и миссис Томас
Бересфорд в знак признательности за то, что они сделали для своей страны.
Все выпили с большим энтузиазмом.
– И если позволите, я бы предложил еще один тост, – сказал
мистер Робинсон. – За Ганнибала.
– Слушай, слушай, Ганнибал! – Таппенс погладила собаку по
голове. – Люди пьют за твое здоровье. Это почти так же замечательно, как когда
посвящают в рыцари или награждают медалью. Я только недавно прочитала «Графа
Ганнибала» Стенли Уэймана.
– Помню, я тоже читал, когда был мальчишкой, – сказал мистер
Робинсон. – «Кто тронет меня, будет иметь дело с Таванной». Кажется, так, если
не ошибаюсь. Правильно я говорю, Пайкавей? Будет ли мне дозволено потрепать
тебя по плечу, Ганнибал?
Ганнибал подошел к нему, позволил потрепать себя по плечу и
слегка повилял хвостом.
– Отныне возвожу тебя в звание графа этого королевства.
– Граф Ганнибал. Как мило это звучит! – сказала Таппенс. –
Ты должен очень гордиться, песик.
