58
На самом пороге слышимости Пендергаст различил шум лодочного мотора, удаляющийся вниз по течению. По его губам скользнула тень улыбки, и он продолжил путь по оставшейся после джипа колее сквозь мокрую хвою остроконечных араукарий, то и дело роняющих на землю тяжелые капли. Как и прежде, время от времени он останавливался, чтобы рассмотреть очередную бабочку. Дорога вела все выше и выше, пока не исчезла под завесой низких облаков.
Через полчаса колея пропала, достигнув кромки вулканического кратера. Оттуда поднимался туман, и граница видимости уменьшилась до нескольких сотен ярдов.
Пендергаст попытался рассмотреть что-нибудь внизу, затем достал из кармана свернутый листок бумаги — рисунок Тристрама, изображающий горы возле Нова-Годой, вид которых мальчик не сумел объяснить на словах. Рисунок был очень похож на то, что сейчас видел перед собой Пендергаст.
Он начал спускаться, и, когда колея снова стала заметна, впереди возникли два столба, высеченные из застывшей вулканической лавы. Массивные решетчатые ворота закрывали проход, а по обеим сторонам от них в лес уходила высокая каменная стена. За воротами виднелась сторожка. Когда Пендергаст подошел ближе, из нее выскочили два охранника, вскинули винтовки и окликнули его на немецком языке.
— Я говорю только по-английски, — прокричал в ответ Пендергаст, поднимая руки. — Я биолог. Разыскиваю редких бабочек.
Один из охранников, вероятно старший, выступил вперед и заговорил на отличном английском:
— Кто вы такой? Как попали сюда?
— Меня зовут Персиваль Фосетт, — сказал Пендергаст, выискивая в рюкзаке британский паспорт. — Я — член Королевского энтомологического общества. Приплыл сюда по реке на моторной лодке. И должен вам сказать, что это было мало похоже на увеселительную прогулку.
Охранники немного расслабились и опустили винтовки.
— Это частная территория, — объявил старший. — Вам нельзя идти дальше.
— Я проехал полмира, чтобы найти Королеву Беатрис, — ответил Пендергаст умоляюще и в то же время настойчиво. — И не могу повернуть назад. — Он протянул охраннику аккуратно сложенный листок. — У меня есть рекомендательные письма от губернаторов Санта-Катарины и соседнего штата. — Затем он вытащил другие бумаги на государственных бланках, скрепленные печатью и заверенные нотариусом. — А вот письмо из Королевского энтомологического общества с просьбой помочь моим исследованиям, и другое — из отдела лепидоптерологии Британского музея, поддержанное Sociedade Entomológica do Brasil
[86]
. — Еще один документ показался на свет. — Как видите, мои исследования имеют огромную научную ценность.
Он говорил все громче и громче.
Старший охранник взял пачку бумаг, хмуро осмотрел их, и недовольная гримаса исказила черты его точеного нордического лица.
— Мы не разрешаем проход никому, ни при каких обстоятельствах, — отрезал он. — Я вам уже объяснил, что это частная территория.
— Если вы не пропустите меня, — пронзительно выкрикнул Пендергаст, — будет грандиозный скандал. Это я вам гарантирую. Международный скандал!
На лице охранника появилось обеспокоенное выражение. Он отошел на пару шагов и посовещался с товарищем. Потом зашел в караулку и запросил инструкции по радио. Выслушав ответ, он вернулся к воротам и произнес:
— Подождите здесь.
Через несколько минут к воротам подъехал джип с водителем в военной форме и сидящим позади него мужчиной в сером мундире. Автомобиль остановился, пассажир открыл дверцу и направился к воротам. Хотя на плечах у него не было погон, армейская выправка выдавала в нем офицера.
— Откройте ворота, — приказал он.
Охранники раздвинули створки. Мужчина в сером подошел к Пендергасту.
— Капитан Шерман, — представился он с легким немецким акцентом и пожал руку агента. — А вы — господин Фосетт?
— Доктор Фосетт.
— Да, конечно. Вы ведь биолог?
— Именно так, — ответил Пендергаст, повысив голос. — Как я уже объяснял этим людям, я проехал полмира, чтобы завершить свои исследования исключительной научной важности. Что подтверждают письма от губернаторов двух бразильских штатов, а также из Британского музея и Королевского энтомологического общества, сотрудничающего с Sociedade Entomológica do Brasil. — Это название он произнес с чудовищным акцентом. — Я требую, чтобы ко мне относились с почтением. Если меня вынудят повернуть назад, вас ждет судебное разбирательство, я вам обещаю, сэр. Очень серьезное разбирательство!
— Конечно, конечно, — примирительно сказал капитан. — Если я могу…
Пендергаст не желал успокаиваться:
— Я разыскиваю бабочку Королева Беатрис, Lycaena regina, которую считают давно вымершей. Последний раз ее видели в кратере Нова-Годой в тысяча девятьсот тридцать втором году. Я двадцать лет работал…
— Да-да, — нетерпеливо оборвал его капитан. — Я понимаю. Не стоит так волноваться, и не нужно никаких разбирательств. Вы можете пройти. Мы никому этого не разрешаем, но для вас готовы сделать исключение. На непродолжительное время.
— Хорошо, — ответил Пендергаст. — Это очень любезно с вашей стороны. Очень любезно. Если нужно уплатить какие-то сборы…
Капитан замахал рукой:
— Нет-нет. Единственное, на чем мы настаиваем, — с вами должен пойти сопровождающий.
— Это еще зачем? — нахмурился Пендергаст.
— Мы привыкли к уединенной жизни, и кое-кому может не понравиться присутствие посторонних. Вам нужен сопровождающий, прежде всего для вашего удобства и безопасности. Сожалею, но это условие не обсуждается.
— Ну что ж, если это необходимо. Но я собираюсь бродить по лесу в любую погоду, и было бы лучше, если бы со мной отправился человек, способный выдержать большие физические нагрузки.
— Разумеется. А сейчас я должен проводить вас в ратушу, где мы сможем оформить все необходимые документы.
— Это мне нравится гораздо больше, — заявил Пендергаст, усаживаясь в джип рядом с капитаном. — Это замечательно. В самом деле замечательно.
59
Пока они ехали по городу, Пендергаст с нескрываемым интересом смотрел по сторонам. Дождь постепенно затихал, ветер уже начал разгонять тучи, и видимость улучшилась. Широкие улицы с аккуратно оштукатуренными домами вытянулись вдоль берега изумрудного озера. Хотя город был построен не раньше середины прошлого века, архитектура и планировка улиц с булыжными мостовыми в точности воспроизводили атмосферу старых баварских поселений, вплоть до крутых каменных лестниц на набережной, вывесок ручной работы, черепичных крыш и фахверковой конструкции больших общественных зданий.
Нарядная набережная из тесаного камня вела к ухоженным причалам и докам, возле которых были пришвартованы ярко окрашенные рыбацкие лодки и несколько катеров. Дальше все скрывал туман, само озеро пряталось за пеленой дождя, а остров посередине его лишь угадывался тускло-серым силуэтом.
