И вдруг, глядя на ярко-голубое мыло, я невольно вспоминаю Оуэна. Кто он? Что делал на моей территории? Я начинаю подозревать, что это был фантом, что я слишком сильно разделила сама себя. Но когда пронзал грудь Хупера ножом, этот парень казался вполне настоящим.
— У меня один вопрос, — говорю я, и Уэсли прекращает читать. — Ты говорил, что исследовал Коронадо. Что его раньше делили несколько Хранителей.
Он кивает.
— А другие Хранители патрулируют его сейчас?
— Нет, с тех пор как я в прошлом году получил собственный ключ. Когда-то здесь дежурила женщина, но она переехала. А что такое?
— Просто интересно, — автоматически вру я.
Он хитро изгибает губы:
— Если ты пытаешься врать мне, тебе придется научиться делать это получше.
— Ничего серьезного. Просто на моей территории произошел один… инцидент. Я как раз о нем вспомнила.
Я перескакиваю с Оуэна на Хупера.
— Там появился один взрослый…
Уэс вытаращивает глаза.
— Взрослая История? Убийца Хранителей?
Я киваю.
— Мне удалось справиться, но…
Он неправильно истолковывает мой вопрос о других Хранителях.
— Хочешь, я пойду с тобой?
— Куда?
— В Коридоры. Если ты боишься…
— Нет! — рычу я.
— Я могу пойти с тобой, просто чтобы защи…
Я угрожающе поднимаю губку.
— Попробуй только скажи это… — Я готовлюсь обрушить губку ему на голову. Надо отдать ему должное, он уклоняется, не договорив, и только хитро улыбается своей фирменной улыбкой. Тут я чувствую царапанье в кармане джинсов. Отложив губку в сторону, стягиваю перчатки и достаю Архивный листок.
Два имени, Мелани Аллен и Джина Фрит, на месте. Я хмурюсь. Под ними появляется надпись:
Мисс Бишоп, пожалуйста, явитесь в Архив. Р.
Р — это, похоже, Роланд. Уэсли развалился на стуле, вытянув ноги. Я показываю ему листок.
— Вызов? — удивляется он. — Ничего себе!
У меня екает сердце, и на мгновение я чувствую себя наказанной малолетней школьницей, сидящей на продленке. Раздается щелчок громкоговорителя, и меня вызывают в кабинет директора… Но тут я вспоминаю о нашем с Роландом уговоре. Неужели ему удалось найти убитую девушку?!
— Иди, — говорит Уэсли, закатывая рукава и подбирая с прилавка мои перчатки. — Я тебя прикрою.
— А что, если придет мама?
— Рано или поздно мы с ней все равно встретимся. Смирись с этим.
Могу себе представить, что произойдет.
— Иди скорее! — подгоняет он.
— Ты уверен?
Он уже взялся за губку и, склонив голову набок, хитро смотрит на меня. У него в ушах поблескивают сережки. Забавная картинка — парень весь в черном, с ярко-желтыми перчатками на руках хитро улыбается за прилавком.
— Что не так? — Он угрожающе поднимает губку. — Разве не видно с первого взгляда, что я все умею?
Я смеюсь, прячу Архивный лист в карман и шагаю к чулану.
— Вернусь так скоро, как смогу.
В ответ я слышу плеск воды, приглушенные ругательства и звук падающего тела. Пол слишком скользкий от мыла.
— Постарайся хотя бы не убиться, — говорю я и иду к двери.
Глава тринадцатая
В приемной Архива мягко шелестит классическая музыка.
За столом сидит Патрик, пытаясь сосредоточиться на работе, а над ним, размахивая ручкой, стоит Роланд. Библиотекарша, с которой мы не знакомы — но я слышала, что ее зовут Бет, — стоит у входа в Атриум и делает какие-то пометки. Шикарные рыжие волосы рассыпаны по спине. Роланд поднимает на меня глаза.
— Мисс Бишоп! — радостно говорит он, роняет ручку на записи Патрика и идет мне навстречу. Болтая о какой-то чепухе, он уводит меня подальше, к неизвестным стеллажам, но стоит нам повернуть за угол и пропасть из поля зрения его коллег, как он становится мрачным и собранным.
— Удалось найти девушку?
— Нет. — Он увлекает меня по коридору и затем вверх по какой-то узкой лестнице. Мы оказываемся в небольшой комнате, оформленной в голубых и золотистых тонах. Здесь приятно пахнет старыми документами. — В нашей ветви нет никого, подходящего под твое описание и названные даты.
— Это невозможно, может, стоило проверить более тщательно…
— Мисс Бишоп, я проверил все что мог, каждого жильца женского пола.
— А может, она там не жила, а просто пришла в гости.
— Если она погибла в Коронадо, ее определили бы в эту ветвь. Но ее здесь нет.
— Я видела все своими глазами.
— Маккензи…
Она просто обязана быть здесь. Если мы не найдем ее, то не найдем и ее убийцу.
— Она существовала. Я видела ее.
— Я в этом не сомневаюсь.
Меня охватывает паника.
— Как можно было стереть ее отовсюду, Роланд? И почему ты позвал меня? Если не сохранилось записей об этой девушке…
— Ее я не нашел, — говорит Роланд, — но я нашел кое-кого другого.
Он пересекает комнату и подходит к одному из ящиков. Открывает его и жестом подзывает меня. Поредевшая шевелюра, небольшое пивное брюшко, истоптанные ботинки… Обычный человек. Старая, но чистая, аккуратная одежда. На лице застыла равнодушная маска — сон смерти.
— Это Маркус Эллинг, — шепчет Роланд.
— И какое отношение он имеет к девушке, что я видела?
— В соответствии с воспоминаниями, он жил на третьем этаже Коронадо с 1950-го до самой своей смерти в 1953-м.
— Он жил там же, где и девушка, и погиб в то же время?
— Это еще не все, — говорит Роланд. — Положи руку ему на грудь.
Я колеблюсь — мне никогда еще не доводилось читать Истории. Ведь это позволено только Библиотекарям. Только они знают, как это правильно делать, а всех нарушителей ждет суровая кара. Но Роланд, похоже, обеспокоен не на шутку, поэтому я подчиняюсь и кладу ладонь на свитер Эллинга. По ощущениям он совершенно такой же, как все остальные Истории. Тихий и пустой.
— А теперь закрой глаза, — командует Роланд, и я слушаюсь.
И тут он кладет свою ладонь поверх моей и слегка прижимает ее. Мои пальцы немеют, и мое сознание перемещается в другое тело, иную форму, не имеющую ничего общего с моей собственной. Я жду прилива воспоминаний, но ничего не происходит. Я стою в полной темноте. Обычно картинка отображает настоящее, и ее надо перемотать назад. Мне говорили, что Истории ничем не отличаются от обычных предметов. Вот только они начинаются с конца, а именно — с момента смерти.
