– Смотрите, – обрадовался Энди. Он лежал на полу. Когда Майк подошел к нему с фонарем, Энди подвинулся. – Здесь какая-то надпись.
– Где?
– Похоже, в кирпичную кладку попал кусок ткани. Видите слева?
Майк направил свет в нишу и прочел:
– «Крысиный яд Каплоцелли». Произведено в… Первые три буквы можно расшифровать как Детройт – здесь видны буквы Д, Е и Т.
– А дата? – спросила я.
– Терпение, детка, – ответил Майк. Он уткнулся носом в стену. – Нарисован череп и кости. «Беречь от детей»… Наш писатель чист. Яд расфасован в тысяча девятьсот семьдесят восьмом году.
Глава 6
Помощники Дорфмана принялись разбирать стену вокруг ткани, чтобы приобщить ее к остальным предметам.
– Она оказалась здесь не раньше семьдесят восьмого года.
– С кляпом во рту и в чем мать родила?
– Не исключено. Но яд мог уничтожить все, что было на ней…
– Она точно была жива, когда ее замуровали? – Ужасная картина ее предсмертных мук стояла у меня перед глазами. Мною овладел какой-то животный страх.
Энди и Майк переглянулись.
– Какой смысл затыкать рот мертвому человеку, правда, Майк? – проговорил Энди.
– Может, они тут играли в какую-нибудь странную игру, – ответил детектив. – Что у нас дальше?
– На сегодня хватит, – решил Энди. – Позаботьтесь о том, чтобы полиция взяла здание под охрану. Сейчас я даже не стану все это трогать, а с утра начну обрабатывать с головы до ног.
– Что ты думаешь найти?
– Следы ударов тупым предметом. Или старых переломов. Все, что может помочь с установлением причины смерти. Сомневаюсь, что она умерла от недостатка кислорода. В общем, переломы и больные зубы. Потом сопоставим эти данные с медицинскими картами. Может быть, удастся ее опознать.
– Мисс А.Т. пропала лет двадцать пять – двадцать шесть назад, – рассуждал Майк. – Нам осталось узнать всего лишь, кто она такая и кто ее сюда определил.
Теперь мне нужно опознать двоих. Эту женщину и насильника. Они ничем не связаны, кроме того, что я не знаю их имен и не представляю, как они выглядят. Как бы я хотела поскорее это выяснить.
– Условия работы здесь далеки от идеальных. Утром мы вышлем бригаду и перевезем скелет в морг, – рассудил Энди.
Майк позвонил своему лейтенанту, чтобы через него вызвать начальника окружной полиции и организовать охрану здания. Мы остались дождаться полицейских, а пока вышли на улицу. Нужно было посадить Нэн Тот на такси и отправить ее к мужу и детям.
– Ты на машине? – спросил Майк.
Я мотнула головой.
– Надень перчатки. У меня машина за углом. Есть хочешь?
Было уже за одиннадцать, и желудок издавал красноречивое урчание, напоминая о том, что час ужина давно миновал.
– Что такое «борборигми»? – вдруг спросил он.
– Последний вопрос из «Опасности»?
[4]
– устало спросила я. – Даже и думать не буду, готова сразу отдать двадцатку – только бы скорее поесть.
Сколько я их помню, каждый вечер, когда мы оказывались вместе, Майк и Мерсер на спор задавали мне последний вопрос из телевикторины. Где угодно – в баре или на месте преступления. Майк всегда находил способ прерваться и начать свою игру с вопросами. В колледже он изучал военную историю и мог описать чуть ли не любое сражение или биографию генерала, причем он знал о нем все вплоть до того, какого цвета была его лошадь.
– Отгадаешь – плачу за двоих.
Майк прыгнул в машину и запер двери, оставив меня на холоде. Я забарабанила по стеклу.
– Не знаю я. Я уплачу за твой ужин, только открой.
Он открыл дверь и перекинул несколько папок с бумагами на заднее сиденье.
В ногах у меня валялся недоеденный сэндвич с копченой колбаской. Кто-то умудрился на него наступить.
– Борборигми – это мускульные сокращения и повышение перистальтики, благодаря которым происходит перемещение содержимого в кишечнике, – решил просветить меня Майк.
– Это сегодняшний вопрос?
– Нет, конечно. Просто мне доктор рассказывал как-то, что это за урчание. Вот и твой красивый плоский живот издает эти звуки. Когда желудок полон, эти звуки не слышны. А сейчас от них оглохнуть можно. Дотерпишь до «Примолы»?
– Дотерплю. А я-то готова была предположить, что битва с борборигми была поворотной точкой в Крымской войне.
Мы отправились в мой любимый итальянский ресторан на углу Восьмой авеню и Шестьдесят четвертой улицы. Пешеходов не было видно – испугались прогноза погоды. Ближайшие дни обещали быть холодными.
– Чао, синьорина Купер. – Джилиано, владелец ресторана, подозвал главного официанта Адольфо и распорядился: – Накройте столик в углу для мистера Чэпмена. Subito.
[5]
– Потом сказал нам: – Фентон сейчас принесет что-нибудь выпить.
Этот ресторан давно стал моим любимым. Здесь была не только прекрасная кухня, но и прекрасное, родственное отношение к клиентам. У Джилиано всегда было приятно оказаться после тяжелого дня. Ресторан был его любимым детищем. Все это создало ему добрую славу среди людей с изысканным вкусом.
– Кухня еще работает?
– Только для вас, Майк. Даже если бы самому воду пришлось кипятить.
– Джилиано, сегодня, пожалуйста, без коктейля, – попросил Майк. – Льда хватает на улице. Принесите нам доброго красного вина.
Детектив не носил пальто даже в самую холодную погоду. Морская куртка была такой же неотъемлемой частью его стиля, как темные густые волосы и заразительная улыбка. Она сходила с его лица только на местах самых отвратительных преступлений.
– Что будете заказывать? – спросил Адольфо. – Или, может, заглянете сначала в меню?
– Все, что угодно, но только не ребрышки, – произнес Майк. – На них я сегодня тоже насмотрелся.
– Мне тарелку супа погорячее. Бульон страччателла, ризотто с колбасой и грибами.
– А мне говяжью отбивную. Самую большую, какая у вас есть. Еще стручковые бобы, картошку и всего остального понемногу. И передайте Джилиано, что мы приглашаем его присоседиться.
Хозяин ресторана был такого же роста, как Мерсер: шесть футов шесть дюймов. Оба были из тех, о ком говорят «широкая натура». В обоих сочетались теплота и жесткость. Джилиано приехал в Соединенные Штаты из крохотного городка на севере Италии. Он сделал карьеру от простого официанта в известном ресторане до владельца шикарной закусочной.
Адольфо плеснул нам вина и отправился выполнять заказы. Я рассказывала Майку о том, что маньяк в шелковом чулке вновь напомнил о себе.
