— Странный клуб, ты не находишь, — сказала Лёка Ж.
— Да уж, мы тут явно лишние, — согласился я. — У всех этих красивых девочек уже есть свои девочки, а у красивых мальчиков — свои мальчики.
— Гей-клуб — это как в кондитерской: просто посмотреть, — изрекла Лёка Ж.
— Скажи, а Гарик отправил тебя сюда до того, как ты ему… отказала. Или после? — спросил я.
— После… — вздохнула Лёка Ж. Неожиданно весь свет погас, прозвучали литавры, и в тишине металлический голос угрожающе произнес:
— Muccassassina-a-a-a-a!
Все завизжали, заорали, толпа надавила на нас со всех сторон, подхватила и вынесла в разные стороны танцпола. Взорвался фейерверк, из труб на танцпол со свистом повалил холодный пар со снегом. На сцену выбежали поющие тетки в разноцветных перьях и танцующие голые мужики. Я огляделся, ища Лёку Ж. Ее отбросило в самую гущу событий. От неожиданности она вскрикнула, поскользнулась и чуть не упала. Пока кто-то сзади ловил ее на лету, Лёка Ж. искала опору каблуком и, судя по крику боли, нашла ее в чьей-то ноге. Лёка Ж. обернулась, чтобы извиниться и поблагодарить, и остолбенела, увидев, что ее спасителем и жертвой стал парень с ободком в волосах, которого она назвала синьорой.
Пока я пробирался сквозь толпу к ней на помощь, Лёка Ж. и ее новый ухажер слились в страстном танце. Я не стал им мешать. Вернулся к колонне и наблюдал за ними с расстояния, поднимаясь на цыпочки и глядя поверх дергающихся в танце голов. Вскоре наблюдать стало гораздо легче — толпа отступала от Лёки Ж. и ее парня на безопасное расстояние. Когда обзор стал шире, я увидел, что они танцуют знойное танго. Лёка Ж. высоко забрасывала ноги, партнер крепко держал ее в своих объятиях. И откуда только взялось столько энергии! То двух шагов не может пройти, чтобы не присесть, а тут вдруг такая прыткость. Делая очередной мах, Лёка Ж. угодила каблуком в лысину бугаю, который танцевал к ней спиной и ничего не подозревал о грозящей ему опасности. Лёка Ж. прыгнула на руки партнеру, и он отнес ее подальше от возмездия. Бугай, обернувшись, посмотрел на странное существо, повисшее на руках у парня с ободком, почесал затылок и махнул рукой. Лёка Ж. воодушевилась.
Свободное от танго место тут же затянулось танцующими, а Лёка Ж. с партнером перешли на тектоник. Надо сказать, что Лёка Ж. ничего, кроме работы, не делает в полсилы. Поэтому ее тектоник был еще опаснее, чем ее танго, и не только для окружающих. Через несколько минут я услышал душераздирающий визг Лёки Ж. и снова поспешил на помощь.
Лёка Ж. стонала, прислонившись к мужественному плечу итальянца.
— Что с тобой? — спросил я.
— О-ё, кажется, я вывихнула плечо, — простонала она и тут же нашла в себе силы, чтобы улыбнуться и представить меня своему партнеру: — Джованни, зис из Сева.
Джованни пожал мне руку и поинтересовался, являюсь ли я «хёр бойфрэнд».
— Ноу, — вмешалась Лёка Ж., — хи из май бразер. — Даже на грани потери сознания она не теряла бдительности. — Ай уонт ту дринк, — простонала Лёка Ж.
— Вотер?
[11]
— уточнил Джованни.
— Но вотер! Водка.
Джованни оставил мне раненую, а сам убежал за водкой.
Я вывел Лёку Ж. в курилку на лестничной клетке и усадил на какую-то металлическую конструкцию.
— Видел, какой он заботливый! — умилилась она.
— Какое плечо у тебя болит? — спросил я. — Пошевели.
Лёка Ж. повела левым плечом и застонала пуще прежнего. Джованни вернулся с водкой, отдал стакан, показал жестом, что выпить надо залпом. После того как Лёка Ж. опрокинула стакан внутрь, Джованни вручил мне ее правое плечо и распорядился, чтобы я держал ее «вэри хард».
Я сжал правое плечо Лёки Ж., как тисками, а Джованни взял ее левую руку и резко дернул. Лёка Ж. взревела как белуга, но рукой пошевелила и даже подняла ее.
— Бениссимо! — сказал я Джованни.
Он обрадовался тому, что я говорю italiano, но я признался, что делаю это «мольто мале», очень плохо.
Лёка Ж. прервала нашу беседу, сообщив: «Ай уонт ту дэнс», — схватила Джованни за руку и понеслась на площадку.
Я последовал за ними. Для подстраховки.
На сей раз в дело пошли ноги Лёки Ж. — она решила продемонстрировать навыки буги-вуги, которые получила на открытом мастер-классе в питерском ТЦ «Варшавский». На фазе буги-бэк к Лёке Ж. и Джованни присоединился друг, с которым он пришел. Лёка Ж. переключила внимание на новый объект, запуталась в ногах и подвернула лодыжку.
Джованни снова вывел Лёку Ж. на площадку. Его друг, которого, как выяснилось, звали Паоло, сбегал за водкой. Я снова поддерживал Лёку Ж., а Джованни выправлял ей ногу. Лёка Ж. покричала, но выпив водку, принесенную Паоло, успокоилась и готова была опять танцевать. Однако, поднявшись, основательно закачалась.
Джованни распорядился, чтобы мы с Паоло «гоу ту зэ стрит», а сам подхватил Лёку Ж. на руки и понес вниз по лестнице. Из благодарности Лёка Ж. хотела поцеловать Джованни в лоб, оторвала руки от его плеч и, выскользнув из объятий, шмякнулась на лестничную площадку — хорошо, что не на ступени. Дальше мы выносили Лёку Ж. втроем, как раненого солдата с поля боя.
Глотнув свежего воздуха, Лёка Ж. разревелась, уткнулась в плечо Джованни и стала горько жаловаться на свою непутевую жизнь. Жаловалась она по-русски, поэтому Джованни ни бельмеса не понял.
Используя смесь английского и итальянского, он выяснил у меня, где мы живем, и предложил подбросить до дома. Я ответил: «Ва бэнэ», что означает «лады». Международная языковая солидарность торжествовала.
Мы сели в тачку Джованни — серебристый «альфа ромео», припаркованный у кладбищенской стены. Джованни извлек из-под водительского сиденья пятилитровую бутыль вина «Fontana di Papa», гордо предъявил ее нам и тут же спрятал обратно. Затем достал упаковку пива и водрузил ее на заднее сиденье между мной и Лёкой Ж. Он вытащил бутылку, откупорил, сделал большой глоток. Затем скрутил косячок, раскурил, пустил его по кругу и нажал на газ.
На своем плохом итальянском я спросил у Джованни, не будет ли у него проблем из-за употребления наркотиков за рулем. Про пиво спрашивать не стал — это уже такие мелочи… На пару с Паоло они по-английски рассказали, что лет пять назад, когда правительство Италии приравняло марихуану к героину и кокаину, люди вышли к зданию парламента и демонстративно курили папиросы с травкой. С тех пор за марихуану никого не трогают.
За окнами «Альфа Ромео» мелькали типовые постройки негритянского гетто. Всем было весело. Лёка Ж. взбодрилась и намеревалась продемонстрировать свои вокальные данные. Я сунул ей бутылку пива и напомнил, что она очень хочет пить, опасаясь, что если Лёка Ж. запоет, то домой мы не доберемся.
Косячок обошел круг и вернулся к Джованни. Лёка Ж. допила бутылочку пива и все-таки завыла Аявриком. Ее камлания слились с воем полицейской сирены.
