Ник возвращается к нашему столу с кислым выражением лица.
— Я плохо себя чувствую. Мы можем уже уходить?
— Сколько ты съел, Ник? — спрашивает Гевин, вставая со стула.
Эдди смотрит на меня и кивает головой в сторону выхода, намекая, что пора идти.
— Увидимся завтра, мистер Купер, — говорит она.
— Ты уверена в этом, Эдди? — спрашивает Уилл. — Вы со своей подругой не собираетесь снова подремать во дворе?
Она оглядывается на меня и прижимает ко рту ладонь, разрываясь между ахом и смехом. Пока они уходят, мы с Уиллом встаем.
— Просто оставь Кела у меня дома, — говорит он, когда все отходят на достаточное расстояние, чтобы не услышать разговор. — Завтра я отвезу его в школу. Все равно мальчики уже, наверняка, спят.
— Ты уверен?
— Да, все нормально.
— Ладно, спасибо.
Мы оба просто стоим, не зная, как расстаться. Он отходит с моего пути.
— Увидимся завтра, — говорит он. Я улыбаюсь и плетусь мимо него, чтобы догнать Эдди.
***
— Мам, ну пожалуйста! Пожалуйста? — умоляет Кел.
— Кел, вы и так провели ночь вместе
прошлойночью. Уверена, его брат хочет провести с ним немного времени.
— Нет, не хочет, — говорит Колдер.
— Видишь? Клянусь, мы будем сидеть в комнате.
— Ладно. Но учти, Колдер, завтра мне нужно, чтобы ты ночевал в своем доме. Я веду Лэйк и Кела на ужин.
— Да, мэм. Я пойду, скажу брату и возьму свои вещи.
Кел и Колдер выбегают за дверь. Я ерзаю на диване и расстегиваю ботинки. Должно быть, это будет тот самый ужин; великого
знакомства. Я решаю еще чуть надавить на нее.
— И куда мы пойдем?
Она подходит к дивану, и садиться, хватая пульт от телевизора.
— Без разницы. Может, просто поедим дома. Не знаю. Я просто хочу провести время с вами. Втроем.
Я снимаю ботинки и беру их в руки.
— Втроем, — бормочу я по пути в свою комнату. Я продолжаю думать об этом, закидывая обувь в шкаф и ложась на кровать. Когда-то было «вчетвером». Затем стало «втроем». Теперь, меньше, чем через семь месяцев, она вновь меняет нас на «вчетвером».
Кем бы он ни был, он никогда не будет считаться с Келом и мной. Она понятия не имеет, что я знаю о нем. Она даже не знает, что я уже окрестила его и ее как «двое них», а нас с Келом «двое нас». Разделяй и властвуй. Это новый девиз моей семьи.
Мы прожили в Ипсиланти уже месяц, и каждый пятничный вечер я проводила у себя в комнате. Я хватаю телефон и пишу Эдди сообщение, надеясь, что они с Гевином не будут против третьего колеса на их кино-свидании.
Ответ приходит через пару секунд, давая мне полчаса на то, чтобы собраться. Времени недостаточно, чтобы полностью насладиться душем, потому я иду в ванную и накладываю макияж. Наша почта лежит на тумбочке рядом с раковиной, я поднимаю ее и просматриваю. Все три конверта имеют большие красные почтовые штампы. «Переслано на новый адрес» написано поверх нашего техасского адреса.
Восемь месяцев. Еще восемь месяцев и я вернусь домой. Я подумываю повесить себе на стену календарь, чтобы начать отсчет дней. Кинув конверты на тумбочку, я замечаю, что один свалился на пол. Подняв его, я обращаю внимание на цифры в верхнем правом уголке.
$178,343.00
Это извещение из банка. Наш счет. Схватив оставшуюся почту, я бегу в свою комнату и закрываю за собой дверь.
Посмотрев на дату на банковском извещении, я просмотрела остальные конверты. Один из них из ипотечной компании, и я решаю открыть его. Это счет за страховку. За наш дом в Техасе, который, якобы продали. Господи, я хочу
убитьее. Мы не банкроты! Мы даже не продали наш дом! Она оторвала нас с братом от единственного дома, чтобы мы познакомились с каким-то парнем? Ненавижу ее. Мне нужно выбраться отсюда, пока я не взорвалась. Я хватаю телефон и кидаю конверты себе в сумочку.
— Я ухожу, — кричу по пути через гостиную к выходу.
— С кем? — спрашивает мама.
— Эдди. Мы идем в кино. — Я отвечаю коротко и мило, чтобы она не заметила ярость за моим голосом. Все мое тело трясется от гнева. Я просто хочу уйти и все обдумать прежде, чем нападать на нее.
Она подходит ко мне и выхватывает телефон из рук, начиная нажимать на кнопки.
— Какого черта ты делаешь? — кричу я, выхватывая его обратно из ее хватки.
— Я знаю, что ты задумала, Лэйк! Не обманывай меня!
— И что же я задумала? Очень хотелось бы узнать!
— Вчера вы с Уиллом оба отсутствовали. Он нанял няню. Сегодня его брат заявляет, что остается у нас, а через полчала ты
уходишь? Ты никуда не пойдешь!
Я забрасываю телефон в сумку и вешаю ее себе на плечо, направляясь к двери.
— Вообще-то, пойду! С
Эдди. Можешь посмотреть, как я ухожу с
Эдди. А затем, как я буду возвращаться с
Эдди. — Я выхожу за дверь, и она следует за мной. К счастью, подруга как раз паркуется у дома.
— Лэйк! Немедленно вернись! Нам нужно поговорить, — кричит она с входа.
Я открываю дверь машины Эдди и поворачиваюсь к ней.
— Ты права, мама, но, мне кажется, это
тебенужно поговорить. Я знаю, почему мы завтра ужинаем вместе! Я знаю, почему мы переехали в Мичиган! Я все знаю! Так что не смей говорить со
мнойо том, что я что-то скрываю!
Я не дожидаюсь ее ответа, просто сажусь на заднее сидение и хлопаю дверью.
— Забери меня отсюда. Быстрее, — говорю я Эдди.
Мы выезжаем, и я начинаю плакать. Не хочу сюда возвращаться. Никогда.
***
— На, выпей это. — Эдди толкает еще одну банку с содовой через стол, а затем они с Гевином смотрят, как я пью и плачу. Мы остановились в Гетти, потому что Эдди сказала, что их пицца единственное, что может мне сейчас помочь. Но мне кусок в горло не лезет.
— Простите, я не хотела испортить ваше свидание, — говорю я обоим.
— Ты и не испортила. Не так ли, малыш? — Эдди поворачивается к Гевину.
— Вовсе нет. Это внесло новизну в нашу повседневную жизнь, — говорит он, засовывая пиццу в коробку, чтобы забрать ее с собой.
Мой телефон снова завибрировал. Мама звонит уже в шестой раз, потому я выключаю его и кидаю в сумку.
— Мы еще успеваем на фильм? — спрашиваю я.
Гевин смотрит на часы и кивает.
— Да, если ты действительно хочешь сходить.
— Хочу. Мне нужно хоть ненадолго перестать думать об этом.
