Мэлори писал, что в замке Корбеник сэр Галахад и его сотоварищи Персиваль (так у Мэлори) и Боре присутствовали при таинстве освящения Даров, которое совершал старец в епископском облачении возле серебряного престола со Святым Граалем. И вдруг они увидели, как из священного сосуда к ним вышла фигура человека со всеми знаками Страстей Господних, открытыми и кровоточащими, и произнесла:
«Мои рыцари и слуги и верные дети Мои, от жизни смертной пришедшие к духовной жизни. Я не буду более скрываться от ваших взоров, и вы увидите ныне Мое тайное и сокровенное. Примите же и вкусите пищи, которой вы алчете».
[20]
Призрак поднял священный сосуд, причастил Галахада и его спутников и спросил:
– Сыне, ведомо ли тебе, что держу я меж ладонями? Рыцарь ответил, что не знает и просит разъяснений. Таинственная фигура тогда сказала:
– Это – священный сосуд, из которого ел я агнца в четверг, и ты видишь теперь то, что видеть желал всего более. Но покуда ты еще видишь это не так ясно и открыто, как предстоит тебе это видеть в городе Саррасе, в храме духовном.
Затем призрак сообщил Галахаду, что ему надлежит покинуть здешний замок, взявши с собой этот священный сосуд, ибо сегодня ночью назначено увезти его из Логрского королевства. Утром он должен отправиться к морю, где его ожидает корабль. Галахад может взять с собой только сэра Персиваля и сэра Борса, Меч-на-Чудесной-Перевязи и кровь с копья, дабы натереть ею и исцелить Увечного короля. И видение исчезло.
Далее у Мэлори Галахад вылечил Увечного короля, рыцари поплыли на корабле в город Грааля Саррас, а священный сосуд, тоже оказавшийся на судне, покоился на серебряном престоле под покровом из богатого красного щелка. Последовала серия новых приключений: Галахад у ворот города исцелил калеку, страдавшего от недуга десять лет, повторив одно из чудесных деяний самого Иисуса Христа; правитель Сарраса, тиран-язычник по имени Эсторанс, бросил путешественников в темницу, но заболел и перед смертью просил прощения за свои злодеяния. Рыцари простили его, а граждане Сарраса, в котором началась смута, настояли на том, чтобы Галахад стал их королем. Как только Галахад короновался, он распорядился сделать для Грааля ларец из золота и драгоценных камней.
По прошествии года Галахад пришел во дворец и увидел мессу: перед ним молился некто в обличье епископа, а вокруг него великое воинство ангелов. Старец окончил службу и позвал Галахада:
– Ступай сюда и увидишь то, что горячо желал увидеть. И Галахад просил Господа Бога:
– Благий Господи, я не хотел бы оставаться ни дня в этом жалком мире, если будет на то воля Твоя, Господи!
Святой отец взял в ладони Тело Господне и протянул Галахаду, а рыцарь вкусил «смиренно и радостно».
Старец признался, что он не кто иной, как Иосиф Аримафейский, заботившийся отеле Христа после Распятия. Выяснилось, что Господь прислал его в сотоварищи к Галахаду, поскольку рыцарь, как и Иосиф, «сподобился видеть чудеса Святого Грааля» и «целомудрен и чист». Галахад расстался со своими друзьями, опустился на колени и…
«…Внезапно отлетела душа его к Иисусу Христу, и великое воинство ангелов вознесло ее к небесам прямо на виду у двоих его товарищей. И видели также двое рыцарей, как с небес протянулась рука, но тела они не видели, и та рука достигла до священного сосуда и подняла его и копье тоже и унесла на небо».
С тех пор не было больше на земле человека, повествовал Мэлори, который мог бы сказать, что видел Святой Грааль.
В самых разных текстах на тему Грааля – и прозаических, и поэтических – Галахад неизменно предстает в образе идеального рыцаря, прекрасно владеющего оружием, но не знающего плотской любви. Поэма Альфреда, лорда Теннисона, «Сэр Галахад» (1834) начинается такими словами:
Мой крепок меч, рука легка,
Ражу врага наверняка.
И далее Галахад говорит о себе:
Я поцелуев не срывал,
Я рук девичьих не сжимал.
В отличие от своего отца Ланселота Галахад целомудрен и чист, как священник, давший обет безбрачия. В этом отношении он лучше всего подходит на роль избранника Грааля. Познав тайны Святого Грааля, Галахад достиг цели своей жизни и на вершине блаженства умер.
Вдруг – дивный свет в тиши разлился нежно, —
Три ангела Святой Грааль несут.
Стройны и в одеяньях белоснежных,
На крыльях золотых они плывут.
Блаженное виденье! Кровь. Пресуща!
Душа моя оковы плоти рвет,
И, покидая славу дней минувших,
Лечу я в многозвездный небосвод…
[21]
● См. также: Альфред, лорд Теннисон; Гавейн; Гальфрид Монмутский; Иосиф Аримафейский; Круглый стол; Ланселот; Персеваль; Сэр Томас Мэлори; Тайная вечеря.
Гальфрид Монмутский
Гальфрид Монмутский был монахом, вероятно, уэльсцем или бретонцем, и родился он, по мнению историков, в Монмутшире, в Уэльсе. Гальфрид указал, что рядом с тем местом, где он появился на свет, находился древний римский город Каэрлеон, и там располагался легендарный двор Артура. Гальфрид также часто упоминал местные уэльские названия вроде Лландаффа. Предполагается, что больше двадцати лет он прожил поблизости Оксфорда или в самом Оксфорде, бывшем тогда центром притяжения для литераторов и интеллектуалов, а последние четыре года жизни провел в Лондоне.
Гальфрид вырос в церковном окружении. В 1140 году он стал архидиаконом, а в 1151 году его избрали епископом епархии Сент-Асаф в Уэльсе (ныне находится во Флинтшире, Уэльс), хотя формально его и не посвящали в духовный сан. Посвящение состоялось в 1152 году, и Гальфрида официально возвели в ранг епископа в Лондоне. Тогда шла война за английский трон между королем Стефаном и императрицей Матильдой. Это было время полного беззакония, и никто ни в Англии, ни в Уэльсе не мог чувствовать себя в безопасности. Уэльский вождь Овейн Гвинедд взялся за оружие, и вполне возможно, что Гальфрид никогда больше не увидел бы своей епархии. Но он стал одним из свидетелей заключения Вестминстерского договора, подписанного в 1153 году, между Генрихом, сыном императрицы, и королем Стефаном.
Главное сочинение Гальфрида «Historia Regwn Britanniae» («История королей Британии»), завершенное в 1135–1137 годах, вдохновляло браться за перо многих хронистов, таких как Вас и отчасти Лайамон. Сохранилось более двухсот рукописей – свидетельство большой популярности произведения, если учесть то немалое время, необходимое для переписывания манускрипта. К 1200 году «История» Гальфрида Монмутского читалась по всей Европе и даже в Византии.
Хотя Гальфрид назвал свой труд «История», он вставил в него многочисленные легенды и просто вымыслы, что, кстати говоря, не было исключительным явлением ни в Средние века, ни в античные времена. В чем, однако, Гальфрид преуспел, так это в создании незаурядной компиляции из сказаний и легенд о людях и событиях ранней Британии. По утверждению Гальфрида, его сочинение, написанное на латыни – lingua franca – общем языке литературной Европы, основывалось, хотя бы частично, на древней книге, составленной на «британском», надо понимать, ранневаллийском языке.
