Биби Латиф, юрист, которую София в последний раз видела в Гааге, стала теперь министром по социальному обеспечению в столице страны — городе Носсоб. В честь приезда Софии мадам Латиф устроила ей экскурсию по городу, жители которого заново строили свою жизнь. Женщина ужасалась при виде стольких обездоленных людей. Приют для сирот «Детская деревня» был переполнен детьми, которые из-за войны лишились всего. Некоторые из них потеряли родителей в совсем юном возрасте, поэтому даже не могли сказать своим спасителям, как их зовут. Детей-сирот было так много, что усыновление являлось задачей государственного значения. Однако, занимаясь повседневными делами, взрослые и дети пели, и их высокие чистые голоса напомнили Софии о вечере в Гааге, но здесь, при свете яркого африканского солнца, ее ночные кошмары держались на расстоянии. Для женщины устроили небольшую благодарственную церемонию, по окончании которой ей вручили буклет с фотографиями, тканое настенное украшение и ожерелье из разноцветных бусин. Одного визита в приют было явно недостаточно, поэтому София пообещала приехать еще раз нынешним вечером, чтобы поужинать с детьми в столовой.
Закат окрасил окружающий пейзаж в яркие цвета, придавая особое очарование разрушенным зданиям и памятникам в центре города. По улицам сновали трехколесные бело-зеленые такси, из-под колес которых летели столбы пыли, сияющей, точно золото, в лучах заходящего солнца. Водитель Софии доставил ее в отель «Парадиз», где удобства были просты, но номера чистые, а проживание безопасно. У нее было немного времени на то, чтобы принять душ.
Волосы Софии еще были влажными, когда она, нагруженная пакетами с продуктами, вышла из отеля на мощенный кирпичом тротуар, ожидая, когда за ней заедет водитель. Мимо нее в город привычным рейсом проследовал автобус из аэропорта, везущий сотрудников социальных служб да случайных журналистов. Время от времени София встречала людей, с которыми работала, когда собирала материалы дела.
Несмотря на разорение и бедность, столица все же сохранила неподвластное времени величие построенных из туфа зданий, образующих улицы и аллеи. Круглые крытые соломой башенки дворца Нарина смотрели на каменный вход в шахту, загоны для скота и сочные пастбища, лежащие за пределами города. Софии очень хотелось привезти в Умойю Макса, Дэзи и Чарли, чтобы открыть для них мир, разительно отличающийся от того, в котором жили они.
До отъезда у нее оставалось еще три дня. Возвращение в Авалон было для Софии и горьким, и сладким одновременно. Она тосковала по своей семье, но также чувствовала опустошенность. Теперь в Авалоне у нее было уже два бывших.Две неудачные попытки завязать отношения. Ей пришлось напомнить себе, что общение с детьми и внуком может с успехом компенсировать отсутствие личной жизни.
Внимание Софии привлекла свора тощих собак, затеявших потасовку. Сражаясь за объедки, они подняли густое облако пыли, за которым вдруг проступили очертания высокого широкоплечего мужчины, идущего прямо к ней. Его силуэт был подсвечен лучами заходящего солнца. Вероятно, это работник социальных служб. На плече у него болталась сумка, а раскованная походка мужчины вдруг показалась Софии очень знакомой.
София стояла, не в силах сдвинуться с места, пока мужчина приближался к ней по пыльной площади. Боже всемогущий, неужели это?.. Она прижала руки ко рту, подавляя крик удивления.
— Я тебе уже как-то говорил, что последую за тобой на край света, — сказал Ной, опуская сумку и одновременно привлекая Софию к себе. — Эта страна может сойти за край света?
— Какой же ты все же сумасшедший! — прерывающимся от чувств голосом воскликнула женщина.
Когда Ной поцеловал ее, София чуть отклонилась, не разрывая кольца его рук, рассмеялась так, как не смеялась со дня их последней встречи, и произнесла слова, которые подсказало ей сердце:
— Я обожаю тебя, и это, полагаю, также делает меня сумасшедшей.
— Я очень на это рассчитывал, София. Мне было так плохо без тебя, ты даже не представляешь. Мне вообще не следовало отпускать тебя.
— Тогда мы оба страдали, потому что мне следовало остаться и изыскать решение… — тут София серьезно посмотрела на Ноя, — которое устроило бы нас обоих, — закончила она мысль. — О, Ной, это возможно?
— После совершения этого путешествия я могу с уверенностью заявить, что возможно абсолютно все. — Он отступил на шаг и, проведя пальцами по волосам, окинул взглядом площадь. — В самом деле, до сегодняшнего момента я никогда нигде не был.
Она взяла его руку и, поднеся к губам, поцеловала в ладонь.
— Это потому, вероятно, что все необходимое тебе есть в Авалоне.
— Уже нет. Я в самом деле имею это в виду, София. Я люблю тебя и хочу быть с тобой, где бы ты ни находилась.
Он был человеком, которого она любила, и он говорил ей вещи, заставляющие трепетать ее сердце. Тем не менее она не могла не напомнить:
— Разница в возрасте между нами, Ной, — ее не изменить, она всегда будет с нами.
— Твой возраст — одна из самых моих любимых черт в тебе. — Он ухмыльнулся. — Когда занимаешься любовью, не нужно ничего говорить.
— Еще одно преимущество зрелого возраста. — Все еще держа его за руки, женщина отступила на шаг назад. — Я же хорошо тебя знаю, Ной. Ты прирожденный семьянин. Ты хочешь стать отцом, а я не могу родить тебе детей.
— Мне нужна жена, а не племенная кобыла. Ты утверждаешь, что больше всего на свете я мечтаю о семье и детях, но ты заблуждаешься. Больше всего на свете я мечтаю о тебе.
Два таксиста никак не могли разъехаться на площади и отчаянно жали на клаксоны. Софии пришлось говорить громче, чтобы быть услышанной.
— Мне очень хочется в это поверить, но ты не можешь просто взять и перестать хотеть семью, удовольствовавшись чем-то меньшим.
Ной приложил палец к ее губам. В это же самое время такси уехали, обгоняя друг друга.
— Погоди минутку. Дай мне закончить. Я очень долго летел сюда, и у меня было достаточно времени, чтобы обо всем как следует поразмышлять. Отказавшись от тебя, я действительно удовольствуюсь чем-то меньшим, потому что жизнь моя переменилась, когда я встретил тебя. Приоритеты стали другими. Посмотри на меня. Я никогда прежде не покидал пределов своей страны, а теперь пересек половину мира. И у меня есть заграничный паспорт! Я хочу, чтобы ты стала моей женой. Пожалуйста! — С этими словами Ной совершил поступок, о котором София и мечтать не могла. Не отпуская ее руки, он опустился на колено прямо посреди улицы перед отелем и произнес: — Умоляю тебя, София, стань моей женой.
Стать женой Ноя? Провести с ним остаток жизни? Какая-то часть ее безмолвно кричала: «Да!» Но здравый смысл взял верх над неуемной фантазией. Не сводя с Ноя глаз, она заставила его подняться на ноги.
— Это ты сейчас так говоришь. Но задумайся о будущем. Через десять лет мне будет почти пятьдесят.
— А мне — сорок. Ты только представь, насколько мы постареем, если не поженимся. — Взяв Софию за плечи, он посмотрел на нее в упор. — Ты меня любишь? — прямо спросил он.
