Стоило Прюденс увидеть крупную фигуру на чалой лошади, ее спокойствию пришел конец. В мгновение ока она выхватила из трости шпагу и ударила резной рукоятью главного тюремщика промеж лопаток. Больше она и не взглянула на этого несчастного. Опершись одним коленом о сиденье, она напала на бедного Мэтью, который даже не успел понять, что случилось.
Он вскрикнул:
– Господи! – и схватился за карман.
В этом положении он и замер, ибо вместо лица узника, перед ним оказалось острие смертоносной шпаги. Она была всего лишь в дюйме от носа Мэтью. Рука мистера Мерриота была вытянута вперед, он был готов сделать выпад. Серые глаза мистера Мерриота смотрели на Мэтью с выражением, от которого глаза слуги закона полезли на лоб.
– Руки вверх! Быстро, или я проткну вам глотку, – коротко сказала Прюденс.
Извиняющийся джентльмен никогда не переживал ничего подобного в своей жизни. Его служба никогда не нарушалась столь неприятным образом, он и не знал, что делать. В кармане, конечно, был пистолет, но он не успел и коснуться его, а острие шпаги перед носом отнюдь не поощряло дальнейшее сопротивление.
Острие шпаги коснулось его горла.
– Руки вверх! – сказала Прюденс.
Трясущиеся руки Мэтью поспешно поднялись. Глаза его были прикованы к лицу Прюденс, а его губы едва могли выговорить:
– Не надо, сэр! Не надо. Это грозит виселицей. Мы не хотели вас обидеть. Долг службы, сэр...
Громадная фигура сэра Энтони заняла чуть ли не все пространство кареты. Он внушал страх – лицо закрыто шарфом, шляпа надвинута на глаза. Тяжелый плащ делал его каким-то гигантом. Мэтью задрожал и выкатил глаза.
– Правый карман. Пистолет, – проговорила Прюденс, не отводя шпаги от горла Мэтью.
Послышался негромкий басистый смех, прозвучавший для Мэтью как похоронный звон; гигантский незнакомец сунул руку ему в карман и извлек пистолет. К облегчению Мэтью, острие шпаги несколько отодвинулось.
В голосе сэра Энтони звучало оживление.
– Ну-ка, дружище, боюсь, придется связать вам крылышки. Ваш шарф для этого вполне сгодится.
Красивая рука без особых церемоний размотала шарф и галстук мистера Мэтью. Тот не противился. Слугу закона повернули спиной, через несколько секунд его руки были крепко связаны его же галстуком, а шарфом мистер Мерриот весьма ловко спеленал вместе его щиколотки. Мэтью оставили на заднем сиденье, в следующее мгновение оба – и гигант, и узник выпрыгнули из кареты.
Прюденс сунула шпагу обратно в трость и с изумлением огляделась. Главный тюремщик лежал связанным у дороги; кучер на козлах стонал и ругался, приходя в сознание; его товарищ отчаянно вцепился в вожжи, похвальным образом продолжая выполнять свои обязанности. Одним глазом он без особого успеха пытался следить за лошадьми, другим – за Джоном, сидевшим на своей кобылке. В одной руке у Джона покоилась узда чалой лошади, в другой – пистолет. Лошади в упряжке, видимо, безнадежно запутались в постромках, а по виду кучера можно было сказать, что он еще не скоро будет в состоянии заняться своими прямыми обязанностями.
Сэр Энтони отнес второго пленника в карету и запер за ним дверь. Из-под полей шляпы видны были смеющиеся глаза. Единственный несвязанный человек на козлах еще некоторое время не сможет выпустить вожжи из рук, удерживая перепуганных лошадей, пока они не успокоятся.
Сэр Энтони подошел к чалой и махом вскочил в седло. Он подобрал поводья в левую руку и подал правую Прюденс.
– Ставьте ногу, – сказал он, – ив седло!
Прюденс сначала забросила свой плащ, размахнувшись, отшвырнула в ров трость и взялась за руку сэра Энтони. Она встала на его носок и ловко перекинула ногу, усевшись в седло перед ним.
Сильная рука обхватила ее талию; лошади дали волю. Через несколько минут они были уже в роще, потом выехали в открытые поля, откуда уже не было видно дороги.
– Милый мой, милый, вы с ума сошли! – сказала она, но ее пальцы крепко сжали его руку. – Вы не должны были, Тони, не должны – даже ради меня!
Сзади послышался смешок, и сильная рука еще крепче обняла ее.
– Господи, несчастная ваша лошадь! – проговорила Прюденс. – Мы оба не перышки.
– Ничего с ней не будет, повезет, сколько нам нужно, – успокоил сэр Энтони. – Мы направимся к югу, Джон, и оставим вас около Истерли-Вудс.
– Есть, сэр! – отвечал Джон, стаскивая наконец с головы шарф. Прюденс обернулась к нему, улыбаясь при виде его мрачной физиономии.
– Расскажите все Робину, Джон. Вот бы он тут порезвился!
– Как бы он не учудил чего-нибудь! – проворчал Джон.
Впереди показался Истерли-Вудс. Через несколько минут они уже ехали под развесистыми буками, а затем остановили лошадей.
Сэр Энтони спрыгнул и снял Прюденс с седла. Она почувствовала странное удовольствие от этого властного обращения, хотя прекрасно могла бы спрыгнуть и сама.
Когда он снимал ее, она на мгновение посмотрела ему в глаза и увидела в них веселый смех и еще что-то, более глубокое. Он легко поставил ее на землю и на мгновение поймал ее руки в свои.
Она повернулась и взяла свой плащ с седла.
– Ну, все помнишь, Джон?
– Да, сэр. – Джон уже держал гнедую кобылку для Прюденс. Она подошла и взяла у него поводья. Теперь у нее не было сомнений относительно цели поездки.
– Ну, Джон, удержишь Робина от глупостей?
– Да уж, не сомневайтесь, миссис! Глаза ее засмеялись.
– Джон, неужели ты оставишь меня на попечение большого джентльмена?
– С дорогой душой, – ответил Джон и снизошел до пояснения. – В лучшие руки вам и не попасть, мисс Прю. Вы только делайте, как он велит, и все будет отлично. Ну, садитесь!
Он подставил ей ладонь, она встала на нее одной ногой, другую перемахнула в седло. Сэр Энтони сел на чалую.
– Счастливо и вам, сэр! – заметил Джон. – Насчет мастера Робина не беспокойтесь, мисс.
– Вечером увезите его, – сказал сэр Энтони и протянул руку вниз: – Неплохая вышла свалка, Джон!
Джон непривычно покраснел и, помедлив, крепко пожал протянутую ему руку.
– Да уж, сэр. До свидания, сэр!
Чалая тронулась вперед через лес, бок о бок с гнедой кобылкой.
Глава 28
МИСС МЕРРИОТ УХОДИТ СО СЦЕНЫ
Истерли-Вудс находился всего в двух милях по прямой от дома миледи Лоуестофт, и Джон быстро преодолел это расстояние. Он явился, когда в доме уже зажглись огни, и увидел миледи, сидевшую в ожидании в холле. Экипаж сэра Энтони стоял на дороге у входа. Джон стащил с головы шляпу и заговорил, прежде чем миледи открыла рот.
– Я доставил сэру Энтони поручение от мистера Мерриота, миледи, – громко доложил он, чтобы это было слышно и лакеям за дверью.
