Достигаю дна. Судя по глубине, я примерно на середине фарватера. Иопять ни одного намека на подлодку. Пусто.
Не останавливаясь, решаю проплыть дальше в западном направлении. Проплыть столько, насколько хватит запаса воздуха.
Выжимаю из своих мышц последнее. Пройдя метров пятьдесят, замечаю впереди темное пятно.
Неужели она?!
Надо бы подойти ближе, но… чувствую, что больше без воздуха не могу. Резко взмываю вверх.
Вылетев на поверхность, прочищаю легкие и призывно машу рукой экипажу катера.
Кажется, Горчаков кричит, интересуясь результатами заплыва. Отвечать некогда. Надо срочно идти вниз– проверить, не ошибся ли. Изакрепить успех.
Субмарину я настиг метров через сорок.
Это была она! Хищная форма корпуса, выкрашенного в темно-серый цвет. Смещенная назад приземистая рубка с предохранительным ограждением убранного перископа, с крышкой шноркеля, обрубком антенны и прозрачным плексигласовым колпаком. Снизу по бокам устроены бугельные торпедные аппараты, но вместо оружия– пеналы, лишь отчасти напоминающие торпеды. Вхвостовой части единственный вертикальный руль, горизонтальное оперение, маленький гребной винт…
Я даже проплыл некоторое время следом за субмариной, ощущая тугие водяные струи, закрученные гребным винтом. Но преследование было недолгим, мне снова не хватило воздуха.
Взмахнув руками, я ушел к поверхности…
* * *
Повернув в правое русло и застопорив ход, белоснежный катер покачивается на волнах. Ясижу у борта катера, набросив на плечи куртку. Сейчас раннее утро, солнце находится у горизонта и над рекой довольно прохладно.
После моего доклада о визуальном контакте с подлодкой, Горчаков вытянул руку на запад и скомандовал: «Полный вперед!»
Ну чисто адмирал Нахимов!
– Сергей Сергеевич, – остановил я его порыв. – Вы ничего не забыли?
На секунду задумавшись, он хмурит брови.
– Ну-ка напомни.
– Устюжанин на глубине.
– Ах, да. Так ведь мы лодку упустим!
– Никуда мы ее не упустим, – спокойно возразил я. – Она идет экономичным ходом со скоростью в три узла. Старушки-пенсионерки за трамваями бегают быстрее. Цель маршрута мы знаем, на выходе из устья дежурит буксир. Так что можем спокойно подобрать Жору.
– Ладно, подождем твоего заместителя, – вздыхает шеф и тянет из пачки очередную сигарету. Сделав пару глубоких затяжек, он подсаживается рядом и негромко спрашивает – Мысли есть? Давай подсказывай– ты же все-таки морской офицер. Что, по-твоему, мы должны сделать?
Подумав, отвечаю:
– Во-первых, вам надо связаться с командованием Балтийского флота или с Главным штабом флота.
– Так. Это нам по силам. Что я должен потребовать?
– На выходе из Калининградского залива расположена Балтийская военно-морская база. Неплохо было бы в ближайшие два часа вывести в Балтийский пролив, узким горлышком связывающий залив с морем, любой противолодочный корабль из 146-й тактической группы.
– Согласен, – кивает он, нашаривая рукой батарею радиостанций и телефонов. – Этот вариант сгодится на самый крайний случай. Акак, по-твоему, можно взять «археологов» до Балтийского пролива?
– Попробуем, – уклоняюсь от прямого ответа. – Кажется, впереди– метров через восемьсот– русло поворачивает на юг, верно.
– Да, поворачивает.
– В середине поворота торчит сложный мост, видите?
Генерал щурится, вглядываясь в даль.
– Вижу. Почему ты называешь его сложным?
– Насчет автомобилистов и железнодорожников– не уверен, а вот для экипажей подлодок прохождение между опорами его короткого пролета– трюк не из простых. Особенно если подлодка идет скрытно.
– Согласен. Так что же ты предлагаешь?
– Предлагаю для начала подойти ближе к мосту, пришвартоваться к любому причалу и подождать. Уверен: экипаж субмарины не рискнет входить в плавный поворот вслепую из боязни протаранить одну из мостовых опор.
В этот момент неподалеку послышался всплеск. На поверхности появился Устюжанин, и прежде чем он успел огорчить Горчакова отсутствием результата поисков, тот крикнул:
– Георгий, возвращайся на борт! Тебя одного ждем…
* * *
Наш катер прижался бортом к яхте, пришвартованной у небольшого деревянного пирса. Двухъярусный мост всего в сотне метров ниже по реке, позиция для наблюдения– лучше не придумаешь. Ясижу на диванчике, Горчаков изучает поверхность с помощью бинокля. Всех остальных он попросил спуститься в каюту, дабы не маячили на палубе. На поверхности ничего, кроме мелкой ряби от дуновений слабого ветерка…
Пока катер шлепал черепашьим ходом до пирса, Сергей Сергеевич связался с московским начальством и коротко изложил ход операции. Затем он посетовал на проблему, связанную с внезапно появившейся в распоряжении «археологов» сверхмалой подводной лодкой. Ипопросил помощи, почти дословно пересказав мое предложение касательно вывода противолодочного корабля в Балтийский пролив. Начальство выслушало, недовольно поворчало и пообещало помочь. На том разговор и окончился.
– Вижу! – громко шепчет генерал и толкает меня в бок. – Посмотри туда! Это перископ или я ошибаюсь?
Смотрю в указанном направлении…
На водной глади действительно появилась тонкая трубка. Она медленно двигалась вниз по течению, оставляя за собой короткий белесый бурун.
– Вы правы, – возвращаю шефу бинокль. – Это перископ. Значит, мы на верном пути.
– Что дальше, Женя?
– Подождем, пока они пройдут под мостом, закончат разворот, и пойдем за ними.
– И долго мы будем за ними плестись?
– А куда нам торопиться? Отсюда до Балтийска миль двадцать. Подлодка идет на экономичной скорости, выдавая узла три– не более. Так что у нас целый воз времени. Кстати, начальство чешется по поводу корабля из Балтийской базы?
– Пока молчит…
Прячась за каютой, мы по очереди рассматриваем верхушку перископа и ждем, когда бурун исчезнет за поворотом. После чего Горчаков снова перевоплощается в адмирала Нахимова, вызывает из каюты капитана катера и приказывает отшвартоваться от яхты.
Мы продолжаем преследование субмарины.
* * *
Минул час. Солнце приподнялось над горизонтом, немного согрев воздух. За кормой остались три мили пути и акватория Калининградского морского порта. Слева и справа открываются относительно пустынные берега. Кое-где виднеются дачные поселки, вышки ЛЭП, нефтеналивные резервуары… Иногда мимо проходят большие грузовые суда, и наш катер вынужден жаться к правому берегу.
Мы по-прежнему торчим возле капитанского кресла и не сводим взглядов с поверхности реки. Пройдя все три мили, никто из нас ни разу не заметил перископ.
