— Не думаю, что эти ублюдки уйдут по доброй воле. Возможно, кому-то из полицейских это будет стоить жизни.
— Тогда я добавлю: «Осторожно, вооружены и очень опасны».
— Вот так лучше.
— И еще я хочу, чтобы ты сегодня отправился в Джорджтаун и оценил ситуацию на месте, как это было в прошлый раз. А дальше все то же самое: встречи с нашими добрыми друзьями из Секретной службы и местной полиции, и мы наметим планы на пятницу.
— В пятницу ничего не будет.
— Хотелось бы надеяться. А тем временем мы станем ждать, когда нас снова вызовет к себе директор.
— Конечно, — сказал Боб, — жду не дождусь.
— Старлинг говорит, ты поработал отлично.
— У нас с этой девчонкой-пилотом много общего. И я не хочу, чтобы у нее возникли неприятности.
— Не вижу, что ей может грозить. Официального дела никто возбуждать не будет, ты должен быть к этому готов. Нынешняя администрация влюблена в беспилотные зонды и ни за что не станет ставить программу под угрозу срыва. Понятно? Comprende?
[48]
— Да уж понятно.
— А теперь занимайся своим делом. Или чьим-то чужим делом, все равно чьим.
— Слушаюсь, сэр, — ответил Боб, размышляя о том, что первым делом ему нужно помыть свою машину.
Гостиница «Четыре времени года»,
номер люкс 500,
Северо-западная М-стрит,
Вашингтон, округ Колумбия,
12.07
— Вы такая красивая, — сказал Зарси. — Ваши глаза подобны черным бриллиантам. Ваша кожа гладкая, словно атлас. Ваши руки нежные и изящные, будто стихи. Ваша шея подобна золотой вазе, полной тончайших нюансов. И все же самой примечательной чертой является ваш ум, опережающий красоту. Он видит, он проникает, он выделяет все существенное, он понимает игру истории и традиции. Это самое необычайное из ваших многих-многих дарований.
Он положил руку ей на плечо.
— Прошу прощения, сэр, — сказала Сьюзен Окада, — но, чисто из любопытства, скажите: а все эти уловки когда-нибудь дают результаты?
— Вы будете удивлены, — продолжал Зарси. — Я мог бы сделать вас царицей.
— Царицей Афганистана! — презрительно фыркнула Сьюзен. — Нет уж, увольте. Вы что, пытаетесь меня рассмешить?
— Я сделаю вас царицей Вашингтона. Я сделаю вас царицей «Блуминдейла».
[49]
— Гм. А как насчет «Сакса»?
[50]
— Ну, я…
— Нет, даже ради «Сакса». К тому же вы все равно лжете, причем очень искренне. Ложь вам к лицу. Однако мы оба понимаем, что вы не сделаете меня никакой царицей. И мы оба понимаем, что я не хочу ею быть. Я и так уже принцесса, так зачем же мне бремя ответственности?
— Какой блестящий ум! Но вы думаете, что слишком хороши для меня?
— Ничего подобного я не думаю, сэр. Тут думать не нужно. Я знаю, что слишком хороша для вас. Это простой факт.
Вокруг на заводных устройствах качались циферблаты часов. Не являлось ли это частью техники соблазна? Быть может, на безмозглых тупиц это и действовало, однако Сьюзен лишь ощущала легкую тошноту. Она шла сюда, зная наперед, что ублюдок будет к ней приставать. Это у него в натуре. Фу, он красивый и обаятельный, но при том чрезвычайно неинтересный. Да, все технические аспекты на месте, однако ему недоставало единого центра, чтобы связать все вместе.
— Итак, полагаю, мы закончили с отступлением в духе Кэри Гранта и Дорис Дей.
[51]
А теперь можно мне продолжить?
— Разумеется.
— Итак, в тот день около пяти часов вечера взорвалась гостиница, расположенная прямо напротив вашего особняка.
— Самым ужаснейшим образом.
— Управление поручило мне разобраться с этим взрывом. Нас беспокоит, что это было покушение на вашу жизнь, устроенное талибами или даже «Аль-Каидой».
— Нет, нет, — с жаром возразил Зарси. — Братство не промахнулось бы. Если оно решит, что я должен умереть, то я умру. С радостью принесу в жертву свою жизнь ради благополучия моей родины. Я жажду мученической смерти — не для того, чтобы попасть в рай, но чтобы своим примером воодушевить нашу молодежь не склонять голову перед силами зла, ополчившимися против нас. Зачем мне мечтать попасть в рай? Я и так уже в раю.
— Ну, если ваше представление о рае заключается в том, чтобы быть окруженным часами…
— И плотью красавиц. Вы отвергли меня, это право западной женщины, но я должен сказать, немногие поступают так. У меня есть… как это называется?.. ах да, согласно иллюстрированному приложению к «Нью-Йорк таймс», те самые «вибрации в духе Омара Шарифа в роли доктора Живаго». И, похоже, несколько дней назад в меня влюбился один молодой журналист из этой славной газеты. Такой очаровательный щеночек. Представьте себе, он даже упал в обморок. Пришлось вызывать врача.
— Ох уж эти журналисты, — пробормотала Сьюзен. — Потаскушки, жадные до внимания, все до одного.
— Знаете, милая дама, возвращаясь к теме взрыва: в тех местах процветает торговля наркотиками. Уверен, этот взрыв был как-то связан с наркоторговлей. Деньги, которые вращаются в этом бизнесе, способны совратить самого святого из имамов.
Разумеется, Сьюзен знала, что Зарси положил в швейцарский банк около девяноста миллионов долларов, полученных от контроля за обширными плантациями опийного мака в провинции Забуль, но она не стала заострять на этом внимание и попробовала зайти с другой стороны.
— Говорили, что этот взрыв сыграл ключевую роль в вашем решении связать будущее своей родины с Америкой — «судьбы наших стран тесно переплетены, и впереди нас ждет светлое будущее».
— Да, кажется, я действительно это сказал. Конечно, еще одна ложь. Ничего не могу с собой поделать, Запад так ждет еще тысячу сказок Шехерезады. И, как вы сами сказали, ложь мне к лицу. Видите, вот еще одно ваше примечательное качество — проницательность. Такая точная, такая глубокая.
— Быть может, нам не следует отвлекаться на этические, психологические и политические аспекты, а просто сосредоточиться на практической стороне дела? Что вы можете сказать про взрыв?
