Я пошла дальше и осмотрела остальные окна. Все они все были
заперты, но по ходу дела мое внимание привлекло что-то, отражавшее лунный свет.
Я присела, присмотрелась и пришла в восторг.
Рядом с кустом валялся молоток, на который и упал лунный
луч. Окно здесь было приоткрыто. Кто-то подложил кирпич, чтобы оно не
захлопнулось. Тут же лежали шприц для заделки швов и шпаклевка. Человек
закончил работу и не закрыл окна, чтобы все подсохло.
Я поцеловала пальцы и коснулась ими моего нежданного друга.
— Спасибо тебе, кирпич, спасибо!
На сей раз протиснуться через окно оказалось гораздо
труднее, чем четыре года назад. Увы, с тех пор, как мне было двенадцать лет, я
переусердствовала со сладким.
Мне пришлось втянуть живот, напрячься, выпустить весь
воздух. Я пролезла, оказалась внутри и с облегчением вздохнула, вбирая в себя
темный, пропахший пылью воздух подвала старого особняка.
Фонарик вел меня в обход каких-то коробов, ящиков и старой
мебели. Я обратила внимание на прямоугольные предметы, прислоненные к стене и
закрытые одеялами. Картины?
Дрожа от предвкушения, я схватилась за уголок одеяла,
медленно оттянула его назад и ахнула. На меня уставилось лицо с двумя
застывшими глазами.
Это было зеркало!
Я ухватилась за бешено бьющееся сердце. Надо же, прикрытое
зеркало! Я стала стаскивать одно одеяло за другим. Это были сплошные зеркала в
золоченых и в деревянных рамах, прямоугольные и овальные. Невероятно! Кто
прикрывает зеркала? Только вампиры!
Я продолжила обшаривать подвал. В одной из коробок
обнаружилась посуда, фарфоровые блюда и хрустальные бокалы, совершенно не
похожие на обычные стаканы. Потом я нашла коробку с наклейкой «Акварели
Александра», наполненную изображениями поместья, точно такого же, как то, где я
сейчас находилась.
Были там и рисунки Спайдермена, Бэтмена, Супермена и еще
одна версия большой тройки — Франкенштейн, оборотень и граф Дракула. Я
собралась было положить их в свой рюкзачок, но тут вспомнила, что обещала Беки
ничего не красть, поэтому достала камеру и сфотографировала эту прелесть.
Следующей находкой оказался пыльный свернутый свиток с
выцветшим фамильным древом. Там были длинные непроизносимые имена герцогинь и
баронов, уходящие в глубь веков, последним значилось имя Александр. И никаких
дат рождений или смертей!
Потом я нашла три короба с наклейкой «Грунт» и маркировкой
румынской таможни.
Пробираясь к лестнице, я запнулась обо что-то, накрытое
белой простыней. Похоже, это было то самое, что меня особо интересовало, то
есть гроб. По размеру предмет мог бы быть гробом. Судя по звуку, он был
деревянным. Я подумала так, когда постучала по нему костяшками пальцев,
испытывая испуг и возбуждение одновременно, закрыла глаза и рывком сдернула
простыню, а потом сделала глубокий вдох и широко раскрыла глаза. Оказалось, что
это всего лишь кофейный столик.
Я вернула на место пыльную простыню, осторожно поднялась по
скрипучей лестнице, повернула стеклянную шарообразную ручку и толкнула дверь,
но тщетно, толкнула снова, изо всех сил, и тут она неожиданно распахнулась. Я
влетела в коридор.
По его стенам висели портреты седовласого мужчины и женщины,
а также какие-то завиральные картины, которые мог написать Ван Гог или Пикассо.
Я знала бы это наверняка, если бы когда-нибудь интересовалась живописью. Мне
казалось, будто я нахожусь в музее, только здесь были свечи, а не лампы
дневного света.
Я на цыпочках двинулась в гостиную, мебель в которой
оказалась очень стильной. Огромные красные бархатные занавески висели на тех
самых окнах, в одно из которых я однажды махала красной бейсбольной шапочкой.
Циферблат моих часов светился в темноте, они показывали
почти восемь тридцать. Пора было уходить, но я задержалась у подножия
величественной лестницы. Подниматься наверх было бы безумием, неоправданным
риском, но мне так хотелось увидеть все. Когда, спрашивается, выпадет другой
такой случай?
Первая комната, в которую я вошла, была большим кабинетом.
Кругом одни книги собственной библиотеки Стерлингов. Слава богу, здесь не
нашлось никакого библиотекаря. Мол, здравствуйте, я просто зашла полистать
«Преступление и наказание» — такая отмазка с чудиком не прошла бы.
Я быстро заглянула в другие комнаты и должна сказать, что в
жизни не видела столько туалетов на одном этаже. По-моему, их и на стадионе
меньше. А вот маленькая гостевая спальня была на удивление спартанской, с
одной-единственной кроватью.
В хозяйской спальне находилась кровать под балдахином с
черными кружевными занавесями. Та еще роскошь, но и здесь ни одного зеркала!
Рядом с ней на столике лежали маленькие гребешки, щетки и флакончики с лаком
для ногтей. Он был черный, серый и коричневый.
Я уже решилась было заглянуть во встроенный шкаф для одежды,
когда музыка неожиданно прекратилась и наверху, у меня над головой, раздались
шаги.
Я быстро без оглядки сбежала по лестнице, стараясь не
потерять равновесия, не споткнуться и не упасть, как те девицы в фильмах
«Пятница, тринадцатое», но когда надо было открывать дверь, пальцы мои
непроизвольно затряслись, как у тех самых глупых, охваченных ужасом девиц.
Я производила слишком много шума, а кроме того, вдруг
увидела, что дверная ручка поворачивается с другой стороны. Я побежала по
коридору, но услышала шаги, развернулась и бросилась в гостиную. Времени на то,
чтобы открыть окно, уже не было, и я метнулась за красные бархатные занавески.
— Я вернулся. — Это был голос чудика, говорившего
с заметным румынским акцентом. — Покупки от Уэксли доставят завтра в
обычное время. А сейчас я удалюсь.
Никто ему не ответил.
— В три года их не заткнуть, знай трещат, а в
семнадцать и рта не раскроют, — бормотал он себе под нос, медленно проходя
мимо большой лестницы. — Вечно он оставляет двери открытыми, —
произнес чудик напоследок и захлопнул дверь, которая, должно быть, вела в
подвал.
Я выскользнула из-за занавески, побежала, за рекордное время
открыла все запоры передней двери и была готова убежать, когда меня посетило
знакомое ощущение присутствия.
Я обернулась и увидела его — гота. Он стоял неподвижно, как
будто вдыхая в себя незваную гостью.
Когда он протянул мне руку, показывая, что не нужно его
бояться, я заметила на его руке черное кольцо, то самое, которое я подарила
чудику на Хеллоуин и называла паучьим!
Такого момента я ждала всю свою жизнь. Увидеть,
познакомиться, подружиться с кем-то, кто отличается от всех остальных, с кем-то
таким же, как я. Первым моим чувством был восторг, и лишь потом до меня дошел
весь ужас ситуации.
Меня застукали!
Я побежала через лужайку особняка, мигом взобралась по
воротам, тронутым ржавчиной, уже перекинула через них ногу в армейском башмаке
и оглянулась.
