— Некому, что ли, открыть? — крикнула я и только
тут вспомнила, что все мое семейство отчалило в кино.
Я посмотрела в глазок, с первого раза никого не увидела, а
со второго разглядела Беки.
— Чего тебе нужно? — спросила я, открыв дверь.
— Одевайся!
— Я думала, ты пришла попросить прощения.
— Прости, но ты должна мне поверить! Ты должна пойти в
особняк прямо сейчас!
— Иди домой!
— Рэйвен, собирайся немедленно!
— Что происходит?
— Пожалуйста, Рэйвен, поторопись!
Я взбежала по лестнице и натянула черную футболку и джинсы.
— Поторопись!
Я бегом спустилась по лестнице. Беки схватила меня за руку и
потащила на улицу.
Когда мы забрались в тачку ее отца, я, естественно, закидала
подружку вопросами, но она ни в какую не хотела ничего мне говорить.
Я ожидала увидеть особняк покрытым гнусными надписями, окна
разбитыми, а Тревора и его шайку ликующими по этому поводу. Потом мне в голову
пришла другая ужасная мысль — дом опустел, и перед ним красуется табличка
«Продается».
Беки не стала парковаться у особняка, а остановилась в
квартале от него.
— И что? — спросила я. — Почему ты не
остановилась поближе?
Но когда мы выскочили из машины, я увидела несколько
автомобилей, прижавшихся к обочине дороги, ведущей к особняку, что было
необычно для этой безлюдной улочки.
Вдалеке я заметила двух женщин, одетых в черное, как будто
на похороны. Но они шли быстро, держа в руках зажженные факелы. Сердце у меня
упало. Потом я увидела мужчину, тоже в черном, с зажженным факелом в руках. Это
было еще хуже. Мне стало страшно, внутри все опустилось. Я вспомнила окончание
«Франкенштейна», когда горожане собираются сжечь замок и выкинуть из дома
бедного Фрэнки. Только на сей раз толпа была поменьше. Я не могла поверить, что
дошло до этого. Мне уже чудился дым.
— Нет! — закричала я, но тот человек уже завернул
за угол, к воротам.
Самое мрачное мое воображение не могло предсказать того, что
я увидела. Маленькая толпа горожан собралась напротив особняка, причем все были
выряжены в черное, на вампирский лад. Мне показалось, будто я надела
солнцезащитные очки, но радостная Беки, напротив, так и сияла. Она всячески
пыталась убедить меня в том, что все идет как надо.
Вскоре и мне стало ясно, что народ, толпившийся перед
особняком, вовсе не злобствует, а скорее веселится. Это несколько успокаивало,
но все я поняла лишь тогда, когда я увидела на открытых воротах баннер, мигом
расставивший все по местам: «Добро пожаловать, соседи».
— Лучше поздно, чем никогда, — сказала Беки.
С ворот также свисали красные вымпелы. На лужайке горели
факелы и освещали холм.
— Эй, девчонка, иди сюда! — крикнул кто-то, когда
мы с Беки подошли к толпе.
Я обернулась. Это была Руби. Она была одета в плотно
облегающее черное синтетическое платье. Эротичные сапоги-чулки того же цвета
доходили до середины бедра.
— Знаешь, Рэйвен, благодаря этому наряду я уже
заполучила ухажера. Ты ни за что не поверишь, но это дворецкий! Он пригласил
меня на свидание! Каково?
Она хихикнула, как смешливая школьница, поглядела в
зеркальце и вспушила волосы, окрашенные в черный цвет.
— Он, конечно, далеко не мальчик, но еще о-го-го!
Судя по внешнему виду Руби, она слетала за своим прикидом в
Париж, зато теперь даже ее белый пудель красовался в черном ошейнике с
заклепками и черном же собачьем свитере.
— А меня узнала?
Это была Дженис в черном мини и армейских ботинках.
— Как по-твоему, это мой цвет?
Она показала мне ногти, покрытые черным лаком.
— Любой оттенок черного, это то самое, что надо! —
сказала я.
— Я пыталась предупредить тебя, чтобы ты не приходила
на Снежный бал, — быстро начала Беки, когда мы шли по подъездной
дорожке. — Но Тревор стал шантажировать меня, и я струсила. Ты меня всегда
выручала, а когда от меня потребовалась помощь, я подвела. Ты когда-нибудь
простишь меня?
— Да ладно. Я сама виновата, настолько увлеклась своими
переживаниями, что в упор не слышала предупреждений. Главное, теперь ты привела
меня сюда. Я рада, что ты избавилась от чар Тревора.
Мы с Беки поднялись на холм и наткнулись на Джека
Паттерсона, который был в черном свитере с высоким воротом и в джинсах.
Теперь, после всех этих лет, пришел мой черед одарить его
признательным поцелуем в щеку.
— Поверить не могу, как это здорово!
— Не я додумался до того, чтобы все вырядились в
черное. Это его заслуга.
Джек указал на парня в черной футболке, с зачесанными назад волосами.
— Привет, подруга!
Это был Мэтт.
— Я боялся, что ты не придешь. Нам пришлось послать за
тобой Беки. Не можем же мы толком, по-соседски приветствовать Александра без
тебя.
Глаза у меня загорелись.
— Он весь вечер спрашивал о тебе.
Я принялась отчаянно озираться по сторонам, на время потеряв
дар речи. Мне хотелось обнять их всех. Но где же Александр?
— Думаю, ты найдешь его в доме, — подсказал Мэтт.
— Не могу поверить в то, что вы сделали это!
Мысль о том, что я снова увижу Александра, приводила меня в
восторг. Я крепко обняла Руби и Мэтта, которого, по-моему, это пылкое
проявление чувств несколько напугало.
— Давай-ка беги туда, пока солнце не поднялось, —
сказал он.
Я помедлила, вспомнив, что одного человека так и не увидела.
— А он не будет прятаться в тенях?
— Кто?
— Ты знаешь кто!
— Тревор? Его не пригласили.
— Большое спасибо, Мэтт! — сказала я и показала
ему два поднятых больших пальца.
— На самом деле это все сделала ты. А мы просто
устроили классную тусовку.
Беки схватила меня за руку и повела к особняку. У двери
стоял стол с закусками и напитками — соками, чипсами, попкорном, сластями и
прочим, всем тем, что было у Александра в тот вечер, когда мы смотрели
телевизор у него дома.
— Не может быть! — воскликнула я и уставилась на
Беки. — Я что, тебе про все это рассказывала?
— Конечно. Но если бы я сохранила это в секрете, то мы
сейчас не смогли бы угоститься.
Она собралась было оправдываться, но я не рассердилась, а
напротив, улыбнулась и сказала:
