С мешком в руке я вошла в дом, где и перехватила испуганную
Беки. Подружка тащила пиво к столику, за которым играли в покер.
— Где ты была? — вскрикнула она. — Я не могла
нигде тебя найти! Мне пришлось прислуживать этим уродам! Туда, сюда — пиво,
чипсы, пиво, чипсы. А теперь еще и сигары! Рэйвен, где мне взять сигары?
— Забудь о сигарах! Нам нужно бежать!
— Эй, дорогуши, где сухарики к пиву? — потребовал
подвыпивший парень.
— Бар закрыт! — сказала я ему в лицо. — А за
обслуживание полагаются чаевые.
Я схватила со стола то, что он выиграл в покер, и засунула в
сумочку Беки.
— Нам пора! — сказала я, увлекая ее прочь.
— Что в том мешке? — спросила она.
— Мусор, что же еще!
Я вытолкала подружку в переднюю дверь. Как бы то ни было, а
в том, что у тебя нет друзей, есть-таки одно приятное преимущество. Когда
сваливаешь, можно ни с кем не прощаться.
— Что случилось? — допытывалась Беки, пока я
тащила ее через передний двор к ее пикапу десятилетней давности, терпеливо
дожидавшемуся нас в конце улицы. — Где ты была, Рэйвен? У тебя листья в
волосах.
И только когда мы проехали полпути до дома, я обернулась к
ней, расплылась в ухмылке и выпалила:
— Я трахнула Тревора Митчелла!
— Что ты сделала? — крикнула она в ответ, чуть
было не съехав с дороги. — С кем?
— Я трахнула Тревора Митчелла.
— Не может быть! Ты не могла! Ты этого не делала!
— Не в буквальном смысле, конечно. Но в переносном
трахнула, да еще как! Смотри, Беки, у меня тут все его манатки в знак
доказательства. — И я стала вытаскивать из мешка одежду, один предмет за
другим.
Когда до Беки дошло, в чем дело, она покатилась со смеху.
Когда машина сворачивала за угол, неподалеку от Бенсон-хилл, мы обе чуть ли не
бились в истерике.
Нет, конечно, из лесу этот козел как-нибудь да выберется, но
с какой физиономией он предстанет перед своими приятелями?! Голый, продрогший —
смех, да и только. Всем будет ясно, чего он стоит на самом деле.
В конце концов, сладкое шестнадцатилетие должно запомниться
на всю жизнь. Уж я-то свое запомню, это точно. Тревор Митчелл его тоже не
забудет.
* * *
Когда мы ехали по пустынной загородной дороге, огибавшей
Бенсон-хилл, посвечивая фарами на мрачные деревья, мошкара атаковала ветровое
стекло, словно предупреждая нас, чтобы мы выбрали другой путь.
— Особняк в полной темноте, — сказала я, когда мы
приблизились к нему. — Давай остановимся и посмотрим?
— Твой день рождения закончился, — устало
откликнулась Беки, держа ногу на педали газа. — Сходим в следующем году.
Неожиданно фары выхватили из тьмы фигуру, стоявшую посреди
дороги.
— Осторожно! — заорала я.
Парень, с белой, как лунный свет, кожей и длинными черными
волосами, в черной куртке, черных джинсах и черных ботинках «Док Мартенс»,
вскинул руку, чтобы прикрыть глаза от ослепительного света фар, а не от
неминуемого столкновения с пикапом.
Беки надавила на тормоз. Мы услышали глухой стук.
— Ты в порядке? — крикнула подружка.
— Да. А ты?
— Я ударила его? — В ее голосе звучала паника.
— Не знаю.
— Я не могу смотреть, — пролепетала Беки, уронив
голову на руль. — Не могу! — И заплакала.
Я выскочила из машины и с тревогой стала всматриваться в
дорогу перед нами, боясь увидеть на ней распростертое тело, но ничего не
увидела. А вот осмотр капота и бампера принес менее утешительные результаты.
Там обнаружились пятна крови.
— Эй, вы в порядке? — крикнула я, но ответа не
было.
Я выудила фонарь из бардачка.
— Что ты собираешься делать? — спросила подруга с
беспокойством.
— Поискать.
— Что?
— Там была кровь.
— Кровь? — вскричала Беки. — Я кого-то убила?
— Успокойся. Может быть, это был олень.
— Олени не носят черные джинсы! Я позвоню в службу
спасения.
— Валяй, но где тело? — урезонила я ее. — Ты
ехала не настолько быстро, чтобы отбросить его в лес.
— Может быть, он под машиной?
— Я уже посмотрела. Наверное, ты просто стукнула его и
он удрал. Но я хочу убедиться в этом.
Беки схватила меня за руку, больно впившись в нее ногтями.
— Рэйвен, не ходи! Давай уберемся отсюда! Лучше вызвать
подмогу!
— Запри дверцу, если боишься, — сказала я и
вырвалась. — Но не выключай мотор и фары.
— Рэйвен, скажи мне вот что, — прерывисто
пробормотала она, глядя на меня перепуганными глазами. — Какой нормальный
парень станет бродить посреди дороги в кромешной тьме? Как думаешь, может, он…
Я ощутила приятный, возбуждающий холодок.
— Беки, не обнадеживай меня!
Я прочесала кусты, которые спускались к воде, а когда стала
подниматься к особняку, пронзительно взвизгнула.
— Что там? — крикнула Беки, опустив окно.
Кровь! Лужицы крови в траве! И никакого тела! Я последовала
за кровавыми пятнами, боясь увидеть разбросанные ошметки плоти, зацепилась
ногой за что-то твердое, решила, что сейчас увижу отсеченную голову, но, когда
с опаской направила под ноги луч фонаря, оказалось, что это помятое ведерко
из-под краски.
— Он мертв? — охнула Беки, когда я вернулась к
тачке.
— Нет, но я думаю, что ты, наверное, оставила его без
краски, — ответила я и помахала перед ней ведерком. — Но что он делал
на дороге посреди ночи, с ведром краски? И куда он подевался?
— Так это была всего-навсего краска! — облегченно
вздохнула Беки, убирая телефон и запуская двигатель. — Раз так, давай
сматываться.
— Но что было нужно этому придурку ночью на
дороге? — продолжала недоумевать я. — Он что, собирался разукрасить
полосу граффити или чем-то в этом роде?
— А откуда он взялся? И куда мог он так быстро
деться? — подхватила Беки.
В зеркало заднего вида я уловила отражение особняка,
погруженного в темноту, и успела заметить, как в окне мансарды загорелся свет.
6. Посмешище
История о голом Треворе моментально разнеслась по Верхнему
Занудвиллю. Некоторые ученики говорили, что он притащился в дом Мэтта,
прикрывая чресла мешком для мусора, другие утверждали, что его нашли без
сознания в голом виде на задней лужайке, но насчет моей причастности к этой
истории никто так и не догадался. Единственным, кто знал подлинную историю, был
сам красавчик Тревор. Не знаю уж, что он там наплел, небось какую-нибудь ахинею
про свидание с девицей из группы поддержки футбольной команды, но, так или
иначе, все посмеялись и успокоились.
