«Джорджина!
Несколько лет назад во время работы над «Богами золота» я
познакомился на курсах по южноафриканской археологии с одной женщиной.
Возможно, у женщин это проходит иначе, чем у нас, мужчин, но, когда я
знакомлюсь с привлекательной женщиной, время для меня останавливается. Планеты
выстраиваются в очередь, и я перестаю дышать. Ангелы сами спускаются, садятся
ко мне на плечо и шепчут о любви и преданности, в то время как другие не столь
небесные создания сулят более земные и плотские наслаждения. Догадываюсь, что
это неотъемлемая черта человечества.
Но вернемся к этой женщине. Мы понравились друг другу и
очень долго встречались. Иногда мы не могли расстаться ни на минуту, а потом не
виделись месяцами. Должен признаться, второе происходило чаще по моей вине, чем
по ее. Я уже говорил что Кейди и О'Нил — публика очень требовательная. Когда я
писал, то не мог думать ни о чем, кроме своего романа. И делать тоже. Я знал,
что это причиняло ей боль, знал, что она была из тех людей, которым хочется
создать семью и вести тихую и спокойную жизнь. Я таким человеком не являлся и
не уверен, что стал им сейчас, но мне нравилось думать, что рядом всегда есть
тот, на кого можно положиться и к кому я всегда смогу обратиться за помощью. По
отношению к ней это было нечестно, нельзя все время держать человека в
подвешенном состоянии. Мне нужно было покончить с этим раньше, но я оказался
эгоистом и к тому же слишком любил комфорт.
Однажды я позвонил ей после нескольких месяцев молчания и с
изумлением услышал на том конце провода мужской голос. Потом она взяла трубку и
сказала, что встретила другого человека, так что больше мы видеться не сможем.
Сказать, что я испытал шок, было бы преуменьшением. Я начал лепетать, что она
мне очень дорога и не должна отказываться от связывавшего нас чувства. Она вела
себя безупречно, понимая мое психическое состояние, но, в конце концов,
поставила точки над i объяснив, что не могла ждать вечно. У нее есть своя
жизнь.
Причин, которые заставили меня поведать вам случай из жизни
Сета Мортенсена, две. Во-первых, я должен извиниться перед вами за вчерашнее.
Несмотря на свое брюзжание, я все же собирался встретиться с вами. За пару
часов до начала матча я приехал домой переодеться, и вдруг меня посетило
вдохновение, которое не приходило ко мне весь день. Я начал писать, надеясь
закончить через час. Но, как вы, наверное, догадываетесь, это заняло намного
больше времени. Я совершенно забыл про игру… и про вас. Не слышал, как звонил
мой мобильник. Не думал ни о чем, кроме того, как поскорее запечатлеть эту
историю на бумаге (точнее, на экране).
Боюсь, именно в этом и состоит моя проблема. Так случилось с
моей бывшей возлюбленной, так случается с моими родными и, к несчастью,
произошло с вами. Только не напоминайте моему брату, как я чуть не пропустил
его свадьбу. Миры и люди, обитающие в моей голове, настолько реальны, что я
порой не могу отличить реальность от вымысла. Я вовсе не убежден в том, что мир
Кейди и О’Ниле является моей выдумкой. Я ненавижу обижать людей. После этого я
ужасно переживаю, но ничего не могу с собой поделать.
Конечно, это не оправдывает мое вчерашнее поведение, но я
надеялся, что вы поймете, как тяжело жить в двух мирах одновременно. Я очень
виноват перед вами.
Вторая причина заключается в ваших словах «Кейди получила
свое». Думая о ее отношениях с О'Нилом, я решил, что она не из тех женщин,
которые будут ждать вечно. Поймите меня правильно: я не считаю, что у Кейди и
моей бывшей гёрлфренд много общего. Кейди не стремится к мирной супружеской
жизни с О'Нилом. Она умная и страстная женщина, которая любит жизнь и хочет
жить. Многих читателей огорчит, что она изменила О'Нилу и перестала играть роль
его комнатной собачки, но думаю, что это было необходимо. Давайте посмотрим в
лицо фактам: О'Нил без зазрения совести пользуется ее чувством и должен получить
урок. Возможно, именно этого не хватало главным героям, чтобы пожениться?
Читатели часто задают мне этот вопрос. Естественно, у меня, как их создателя,
на устах печать, но могу сказать только одно: я задумал еще несколько книг с их
участием, а после свадьбы главных героев читатели теряют к ним интерес.
Сет.
P.S. Кстати, я купил квартиру. Мисти была так возбуждена,
что отвезла меня туда, после чего мы занимались любовью на гранитном парапете
крыши.
P.P.S. Ладно, последняя фраза моя выдумка. Я уже говорил,
что я мужчина. И писатель».
Я терла слипавшиеся глаза и лениво обдумывала содержание
письма. Значит, у Сета была постоянная подружка. Вот тебе и раз. Впрочем, это
не удивительно. Сексуальные сцены он явно писал с натуры, одной фантазии для
этого недостаточно. И все же было трудно представить себе интроверта Сета
принимающим участие в общественных мероприятиях, которых невозможно избежать
при долголетней связи.
А объяснение того, почему он так и не пришел… Как к нему
относиться? Он прав: взрыв вдохновения — не оправдание. Впрочем, теперь
случившееся казалось не таким обидным: это была не сознательная грубость, а
простая забывчивость. Нет, забывчивость — это тоже обидно. Рассеянность — вот
подходящее слово. «Это не такая уж страшная вещь», — думала я, потому что
только игнорирование реального мира позволяет ему создавать мир вымышленным.
Просто я этого не знала.
Я думала над этим все утро. С каждой минутой мой вчерашний
гнев уменьшался, а уважение к труду писателя возрастало. Когда наступило время
ленча, мне стало ясно, что о вчерашнем недоразумении можно забыть. Он не хотел
меня обидеть, а вечер получился неплохой.
Во второй половине дня ко мне забрел Уоррен.
— Нет, — тут же сказала я, увидев его взгляд. Я
терпеть не могла его торопливость, но в ней было что-то зловеще
притягательное. — У меня отвратительное настроение.
— Я тебе его улучшу.
— Говорят тебе, я бросаюсь на людей.
— Вот и прекрасно. Мне это нравится. — Во мне
начал просыпаться инстинкт суккуба, требовавший пищи. Я разозлилась на
собственную слабость. — Кроме того, я занята. У меня есть дела… Я должна…
кое-что сделать. — Мои слова звучали неубедительно, и Уоррен это
почувствовал.
Он подошел, опустился на колени у кресла и погладил мое
бедро. На мне были слаксы из тонкого шелка, и ощущение пальцев, поглаживавших
меня через ткань, было более возбуждающим, чем прикосновение к обнаженной коже.
— Как прошло твое вчерашнее свидание? —
пробормотал он, затем поцеловал меня сначала в ухо, а потом в шею.
Несмотря на все свои благие намерения, я послушно нагнула
голову. Ощущение было приятным, а когда Уоррен начал меня слегка покусывать,
стало еще приятнее. Конечно, назвать его моим бойфрендом было нельзя, но наша
связь носила более-менее постоянный характер.
— Нормально.
— Ты была с ним?
— Увы, нет. Я спала одна.
— Хорошо.
— Но сегодня вечером он придет снова. На урок танцев.
