— Боюсь, я заинтересовалась и потеряла к ней интерес
одновременно. Это случилось давным-давно. Просто кое-что проверяла… Как
поживают Кейди и О'Нил?
— Их расследование значительно продвинулось. — Сет
добродушно улыбнулся, и я поняла, что не могу отвести взгляда от его
янтарно-карих глаз. В последние дни я получила от него еще несколько сообщений
по электронной почте и насладилась несколькими мини-романами, но наше устное
общение нисколько не улучшилось. — Я только что закончил главу и решил
сделать перерыв. Хочу немного пройтись и что-нибудь выпить.
— Без кофеина? — Я выяснила, что Сет не
употребляет напитков с содержанием кофеина.
Это казалось мне пугающим и неестественным одновременно.
— Да, без кофеина.
— Вам не следует от него отказываться. Кофеин повышает
работоспособность.
— Ах да, верно. Вы считаете, что я пишу недостаточно
быстро.
Я застонала, вспомнив день нашей встречи.
— Кажется, тогда я сама немного поторопилась.
— Ни в коем случае. Вы говорили прекрасно. Я никогда
этого не забуду.
Как во время урока танцев, с лица Сета на мгновение
соскользнула маска, и я снова увидела мужской интерес и восхищение. Сидя на
корточках рядом с ним, я ощущала то же чувство, которое испытывала рядом с
Дагом или одним из бессмертных. Чувство непринужденности и спокойствия. Как
будто мы с Сетом знали друг друга всю жизнь. Возможно, оно передалось мне через
его книги.
Но, как ни странно, к этому ощущению примешивалась
неловкость. Меня что-то отвлекало. Я начала обращать внимание на его узкие, но
мускулистые плечи и нечесаные русые волосы, обрамлявшие лицо, замечать его
сексуальную щетину, изучать очертания губ… Почувствовав, как внутри
зашевелилась жажда жизненной энергии, я отвернулась и подавила желание
прикоснуться к его лицу. Трансформация около магазина причинила мне больше
вреда, чем я думала. По-настоящему заправиться энергией мне еще не требовалось,
но инстинкт суккуба брал свое. Скоро мне придется его утолить, но не с Сетом.
Я поспешно встала, все еще держа в руках Библию, и хотела
уйти. Но Сет поднялся одновременно со мной.
— Ну, — неловко сказала я, когда пауза
затянулась, — мне пора за работу.
Сет кивнул, а потом нерешительно начал:
— Я…
— Да?
Он проглотил слюну, отвернулся, потом снова посмотрел на
меня и сказал так, словно бросился с разбега в холодную воду:
— В воскресенье состоится одна вечеринка, и я подумал…
подумал, что если вы не заняты и не работаете, то могли бы… если захотите,
пойти со мной.
Я широко раскрыла глаза и потеряла дар речи. Сет Мортенсен
меня куда-то приглашает? Неужели у нас наконец-то получилась связная беседа? А
если прибавить еще и то, что впервые он показался мне привлекательным, можно
было подумать, что мир перевернулся с ног на голову. Но хуже всего оказалось
то, что мне хотелось принять приглашение. Все, имеющее отношение к Сету,
представлялось правильным и естественным, хотя рядом с ним я и не испытывала того
возбуждения, которое ощущала с красавцем Романом. Наши отношения с Сетом были
странными, но мне искренне нравился этот писатель, не имевший ничего общего с
героями своих романов.
Однако принять приглашение я не могла. Я обругала себя за
то, что пыталась флиртовать с ним. Это сыграло свою роль, несмотря на все мои
старания сделать наши отношения платоническими. Я была разочарована и в то же
время хвалила себя за благоразумие.
— Нет, — решительно ответила я, придя в себя.
— Ох…
У меня не осталось выбора. Каким бы привлекательным ни
казался мне Сет, завязать близкую дружбу с автором моих любимых романов было
слишком рискованно.
Поняв, что мой ответ прозвучал очень грубо, я попыталась это
как-то компенсировать. Нужно было просто сказать, что я занята. Вместо этого я
начала бормотать слова, которые несколько лет назад говорила Дагу:
— Понимаете… сейчас я не хочу ни с кем встречаться и
вступать в близкие отношения. В этом нет ничего личного… Конечно, вечеринка —
дело хорошее, но я просто не могу принять ваше приглашение… Я уже сказала, что
дело не в вас. Просто мне так легче. Без свиданий, без связей и прочего…
Сет долго и задумчиво изучал меня, и я невольно вспомнила
тот первый вечер, когда объясняла свое правило пяти страниц.
Наконец он произнес:
— Что ж, ясно… Но разве вы не встречаетесь с тем
высоким черноволосым парнем?
— Нет. Мы не встречаемся. Мы просто друзья. Ну, типа
того.
— Ясно, — повторил Сет. — Значит, с друзьями
на вечеринки не ходят?
— Нет. — Внезапно я пожалела о своих
словах. — С друзьями иногда пьют кофе. Здесь, в магазине.
— Я не пью кофе.
Его слова прозвучали очень резко. Я почувствовала себя так,
словно получила пощечину. Ситуация оказалась крайне неловкая. За всю мою жизнь
таких у меня было не больше пяти. Пауза затягивалась. Наконец, я неуклюже
воспользовалась своим прежним предлогом:
— Мне пора работать.
— О'кей. Еще увидимся.
Просто друзья, просто друзья… Сколько раз я повторяла эти
слова? Сколько раз лгала, боясь взглянуть правде в глаза? Это началось много
веков назад, когда я обманула мужа, прячась от действительности и не желая
признавать очевидное даже тогда, когда наши отношения испортились.
«Просто друзья?» — повторил Кириакос, глядя мне прямо в
глаза.
«Конечно. Сам знаешь, он и твой друг тоже. Он составляет мне
компанию в твое отсутствие, только и всего. Без тебя мне одиноко».
Но я никогда не говорила мужу, как часто ко мне приходил его
друг Аристон и как мы искали предлог, чтобы дотронуться друг до друга. Ох, эти
случайные прикосновения… Однажды он подал мне руку, помогая встать. А потом
наступил день, воспоминание о котором обжигает меня до сих пор. Аристон
потянулся за бутылкой, стоявшей по другую сторону от меня, и нечаянно коснулся
моей груди. Я невольно ахнула, а он на мгновение задержался и только потом
продолжил движение.
Не говорила я Кириакосу и о том, что Аристон заставлял меня
испытывать то, что я ощущала в свой медовый месяц, чувствовать себя умной,
прекрасной и желанной. Аристон оказывал мне такое же внимание, которое тогда
проявлял Кириакос.
А Кириакос… Да, он тоже любил меня, но эта любовь
проявлялась уже не так часто, как раньше. Он допоздна работал на отцовском
поле, а когда приходил домой, то либо сразу засыпал, либо играл на флейте. Я
ненавидела эту флейту… ненавидела и любила ее. Ненавидела за то, что Кириакос
уделял ей больше внимания, чем мне. Но когда вечерами я сидела на крыльце и
слышала игру мужа, то восхищалась его искусством и умением извлекать такие
красивые звуки.
