Последовала пауза.
— Да.
— А я нет.
Я открыла глаза и посмотрела на него.
— Однажды я была замужем. — Признаться в этом
можно было только спьяну. — Вы знали это?
— Нет.
— И никто не знает.
— И у вас не получилось? — после минутной паузы
спросил Сет.
Я горько рассмеялась. Не получилось? Слишком мягко сказано.
Я была слабой, глупой и поддалась физическому желанию, которое чуть не довело
меня до катастрофы с Романом. Но в случае с Аристоном я не могла сослаться на
то, что пьяна. Нет, я была абсолютно трезвой и, честно говоря, давно собиралась
сделать это. Точнее, это собирались сделать мы оба.
Однажды он пришел ко мне, но в тот раз мы почти не
разговаривали. Думаю, к тому времени стадия бесед прошла. Мы не находили себе
места, расхаживали, отпускали короткие реплики, но не слушали друг друга. Я
была сосредоточена на физических ощущениях, вызванных его присутствием. В
воздухе чувствовалось такое сексуальное напряжение, что мы с трудом могли
двигаться.
Я подошла к окну и уставилась в пространство, слыша, как
Аристон бродит по дому. Через минуту он вернулся и остановился у меня за
спиной. Внезапно его руки легли на мои плечи, это было его первое сознательное
прикосновение ко мне. Мужские пальцы жгли меня огнем. Я вздрогнула, после чего их
хватка стала еще сильнее.
— Лета, — сказал он мне на ухо, — понимаешь…
понимаешь, я все время думаю о тебе. Думаю о том, что было бы, если бы мы… были
вместе.
— Мы и так вместе.
— Ты знаешь, что я имею в виду.
Аристон повернул меня лицом к себе, посмотрел в глаза, и от
этого взгляда я почувствовала, как по телу разливается тепло. Он провел руками
по моей шее и взял в ладони лицо. Потом наклонился, и его рот оказался в
волоске от моего. Затем он слегка прошелся языком по моей нижней губе. Это была
самая нежная из ласк. Мои губы раскрылись, и я устремилась к нему, желая
большего. Но Аристон слегка улыбнулся и отстранился. Его рука потянулась к
пряжке на моем плече и расстегнула ее. Хитон скользнул на пол, и я осталась
обнаженной.
Его глаза вспыхнули и стали изучать мое тело. Я должна была
ощущать стыд и смущение, но почему-то не чувствовала их. Я была прекрасной.
Желанной. Обожаемой. Могущественной.
— Я отдал бы все на свете за то, чтобы быть с
тобой, — прошептал он. Его руки погладили мои плечи, грудь, талию и легли
на бедра. Мать всегда говорила, что бедра у меня слишком узкие, но теперь они
казались полными и женственными. — Ради тебя я мог бы убить. Дойти до края
света. Сделал бы все, о чем ты попросишь. Все, лишь бы почувствовать, как ты
обхватываешь меня ногами.
— Еще никто не говорил мне этого. — Я сама
удивилась тому, как спокойно звучал мой голос, все внутри таяло.
За тысячу с лишним лет, прошедших с тех пор, я слышала те же
слова от сотен мужчин, но тогда они казались новыми и неизбитыми.
Аристон горько усмехнулся.
— Кириакос наверняка повторяет это каждую ночь. —
Зависть, звучавшая в его голосе, заставила меня вспомнить, что, хотя эти двое
были старыми друзьями, их дружба больше напоминала скрытое соперничество.
— Нет. Он любит меня глазами.
— А мне этого мало.
И тут я поняла, что у женщин есть власть над мужчинами. Это
было весело и одновременно удивительно. Женщины правили не в стране, не в доме,
а в спальне. Среди мокрых от пота простынь. Осознание этого возбудило меня
сильнее любовного эликсира. Я затрепетала от наслаждения. Наверное, именно это
открытие позже позволило силам ада сделать меня суккубом.
Я протянула дрожащие руки и начала снимать с него тунику.
Пока я раздевала Аристона, он стоял неподвижно, но каждая клеточка его тела
сгорала от желания. Когда я стала изучать, чем его тело отличается от тела
Кириакоса, дыхание Аристона участилось. Я гладила его кончиками пальцев, слегка
прикасаясь к загорелой коже, рельефным мускулам и соскам. Потом мои руки
спустились к паху. Аристон негромко застонал, но не сдвинулся с места,
продолжая ждать моего согласия.
Я оторвала взгляд от этой чудесной картины и посмотрела ему
в глаза. Он действительно сделал бы для меня все. Это открытие только усилило
мое желание.
— Делай со мной что хочешь, — наконец, произнесла
я.
Это звучало как уступка, но на самом деле я сама хотела
этого. Мои слова разрушили сковывавшие нас чары. Это напоминало взрыв. Выдох
после долго сдерживаемого вдоха. Побег из тюрьмы. Я бросилась к нему так,
словно с меня, наконец, сняли оковы. Теперь было ясно, что нам следовало
сделать это давным-давно.
Язык Аристона проник в мой рот, он обхватил мои ягодицы,
поднял меня и прижал спиной к стене. Он вошел в меня одним сильным рывком. Не
знаю почему, но я ощутила сладкую боль. Я вскрикнула от изумления, но он не
обратил на это внимания. Аристоном овладела страсть, то животное стремление в
крови, которое обеспечивает продление рода. Теперь он сосредоточился только на
собственном удовольствии, вонзаясь в меня все глубже и глубже и заставляя меня
стонать от наслаждения. Я не думала, что такой грубый секс может довести меня
до экстаза, однако испытала это, причем не однажды. Каждый из них был волной
потрясающих ощущений, начинавшейся глубоко внутри, распространявшейся по всему
телу и затоплявшей каждый нерв, каждую клеточку. Потом волна дробилась на
кусочки, оставляя меня без сил. Казалось, кто-то вновь и вновь разбивал только
что вставленное стекло. Это было чудесно. Это возбуждало Аристона все сильнее,
и, наконец, он тоже достиг пика наслаждения. На этот раз я сама поторопила его,
глубоко вонзив ногти в его спину, отчего он задрожал всем телом.
Но на этом дело не кончилось, потому что вскоре Аристон
снова был готов к бою. Он отнес меня на кровать и поставил на колени.
— Я слышал, как старухи говорили, что это лучшая поза
для зачатия, — прошептал он.
Не успела я опомниться, как он снова овладел мной, так же
грубо и жадно. Аристон раз за разом вонзался в меня, а я думала, что, возможно,
отцом моего ребенка суждено стать ему, а не Кириакосу. Мысль была странной,
соблазнительной, но грустной.
Когда потом мы, сытые и измученные, лежали на простынях,
Аристон не испытывал никаких угрызений совести. В окно врывались лучи теплого
предвечернего солнца.
— Причина может быть не в тебе, а в Кириакосе, —
объяснил он. — Сегодня я овладел тобой столько раз, что ты просто не
можешь не забеременеть. — Аристон обхватил губами мочку моего уха, обнял
сзади и положил ладони на мои груди. — Я наполнил тебя, Лета.
Его голос звучал глухо и таинственно. Казалось, он обрел
что-то большее, чем секс. И тут я засомневалась, что в спальне правят женщины.
Я лежала рядом с ним и думала, что делать дальше. Разве
можно снова стать чьей-то женой, если до того ты была богиней? Но найти ответ
мне так и не удалось. Снаружи раздался голос Кириакоса, вернувшегося с работы
раньше обычного. Мы с Аристоном вздрогнули и сели. Я сбросила с себя простыню.
У меня дрожали руки. Нужно было найти хитон, но его здесь не оказалось. Он
остался в другой комнате. Может быть, мне удастся найти его прежде, чем нас
застанет Кириакос. Возможно, я окажусь быстрее. Но я ошибалась…
