— Нет… нет… это неважно…
Конечно, Роман выбрал именно этот момент, чтобы выйти из
моей спальни в одних трусах.
— Эй, что тут… Ага. Вы Сет, верно?
— Верно, — лаконично ответил Сет, глядя то на
меня, то на Романа.
Этот взгляд заставил меня забыть о нефилиме, бессмертных и
спасении Картера. Меня заботило только то, о чем подумал Сет. Бедный Сет,
который за все время нашего знакомства не сделал мне ничего плохого, но был
вынужден снова и снова страдать от моей бесчувственности. Господи, ну что за
несчастье! Я не знала, что сказать. Вся моя ложь, ветреность, легкомыслие и
кокетство выплыли наружу.
— Это завтрак? — весело спросил нефилим.
Он был единственным, кто чувствовал себя непринужденно.
— Что? — с трудом обретя дар речи, спросил
Сет. — Ах, да. — Он поставил коробку на столик. — Вот. Это
кофейный торт. С орехами. Знаете, я лучше пойду… Прошу прощения, что
побеспокоил. Я знал, что у вас выходной, и подумал, что мы могли бы… Не знаю.
Вчера вы сказали… Ну… Это было глупо. Мне следовало позвонить. Извините.
Он повернулся к двери, но это уже ничего не могло изменить.
Сет сказал именно то, чего не следовало говорить ни в коем случае. «Я знал, что
у вас выходной». Дерьмо. Роман повернулся ко мне. Изумление на его лице тут же
сменилось лютым гневом.
— Кому… — с трудом выдавил он. — Кому ты
звонила? Кому ты звонила, мать твою?
Я сделала шаг назад.
— Сет, скорее уходите…
Поздно. Сила, не уступавшая моще Джерома, прижала нас с
Сетом к стене гостиной.
Роман подошел к нам. В его глазах полыхало синее пламя.
— Кому ты звонила? — рявкнул он. Я не
ответила. — Ты представляешь себе, что наделала?
Он отвернулся от нас, схватил мой телефон и набрал номер.
— Приезжай немедленно… Да, да, черт побери, мне нет до
этого дела. Бросай все. — Он продиктовал мой адрес и дал отбой.
Спрашивать, кому он звонил, не имело смысла. Я и так это
знала. Второму нефилиму. Своей сестре.
Роман провел рукой по волосам и начал беспокойно расхаживать
по гостиной.
— Дерьмо. Дерьмо! Ты испортила все! — крикнул
он. — Ты понимаешь это? Понимаешь, лживая сучка? Как ты могла?
Я не отвечала. Потому что язык не двигался. Психическая
сеть, в которой я запуталась, не давала пошевелиться. Я даже не могла
посмотреть на Сета. Что он подумал? Одному богу известно.
Через десять минут в дверь постучали снова. Если наверху еще
не полностью отказались от меня, это должны были быть Джером и Картер,
поторопившиеся мне на выручку. «Даже суккуб время от времени может рассчитывать
на благоволение небес», — думала я, следя за тем, как Роман открывает
дверь.
В прихожую вошла Елена. О господи…
— Почти вовремя, — бросил Роман, захлопнув за ней
дверь.
— Что… — Она осеклась, увидев нас с Сетом, и
широко открыла глаза. Потом повернулась к Роману и посмотрела на его
трусы. — Ну, выкладывай, что ты натворил на этот раз!
— Сюда кто-то едет, — прошипел он, не обращая
внимания на ее вопрос. — И будет здесь с минуты на минуту.
— Кто? — подбоченившись, спросила Елена.
Теперь в ее голосе не чувствовалось хрипотцы, она полностью
владела собой. Если бы я уже не лишилась дара речи, то при виде ее потеряла бы
его снова.
— Понятия не имею, — признался Роман. —
Скорее всего, наш высокопоставленный родитель. Она кому-то позвонила.
Елена шагнула ко мне, и я похолодела от страха, поняв, какая
мне грозит опасность. Вторым нефилимом была безумная Елена. Мошенница,
морочившая людям голову. Женщина, которую я оскорбляла и высмеивала. У которой
украла сотрудников. Выражение лица Елены говорило, что она об этом не
забыла. — Сними поле, — велела она Роману. Через секунду сила
исчезла, мы с Сетом качнулись вперед и стали хватать ртами воздух. — Он
прав? Ты звонила нашему отцу?
— Я… никому… не звонила…
— Она лжет, — спокойно заметил Роман. — Джорджина,
кому ты звонила?
Не услышав ответа, Елена подошла и влепила мне звонкую
пощечину. В этом было что-то смутно знакомое. Впрочем, почему смутно? Именно
Елена избила меня тогда в темном переулке. Я поняла, что она узнала меня в
«Хрустальном пинцете», несмотря на то, что я сменила внешность. Ощутив мою
ауру, она решила поиграть со мной. Напророчить мне великое будущее, а потом
рассчитаться за все.
— Ты давно мешала мне! — крикнула она. —
Много лет! Я мирилась с тобой и тебе подобными. С теми, кто высмеивал мой образ
жизни и мое учение. Мне следовало удавить тебя давным-давно!
— Зачем? — громко спросила я, снова восстановив
контроль над своим голосом. — Зачем ты это делала? Ты, знающая об ангелах
и демонах… Зачем тебе понадобилось распространять всю эту новоэровскую чушь?
Она смерила меня уничтожающим взглядом.
— Да неужели? Ты называешь чушью стремление научить
людей самостоятельно управлять собственной жизнью, считать себя источником силы
и не верить в первородный грех и навязанные сверху понятия о добре и
зле? — Когда я не ответила, Елена продолжила: — Я учу людей тому, что они
должны реализовать свои способности, отказаться от концепции греха и спасения и
искать счастье на этом свете. Правда, кое-что приходится слегка преувеличивать
и приукрашивать, но главное — это результат. После моих лекций люди начинают
чувствовать себя богами и богинями. Искать спасение в самих себе, а не в
каких-то холодных и лицемерных институтах.
У меня не было ни секунды, чтобы вставить слово. Я поняла,
что Елена и Роман мыслили одинаково: оба были не удовлетворены системой,
которая их породила, но каждый воевал с ней по-своему.
— Я знаю, что ты обо мне думаешь. Слышала, что ты обо
мне говорила. Видела, как ты выбросила брошюры, которые я дала тебе в тот
вечер, посчитав меня выжившей из ума пропагандисткой движения «Новая эра». И
все же… Ты наглая, самоуверенная и в то же время самая несчастная из всех, кого
мне доводилось видеть. Ты ненавидишь эту игру, но все же участвуешь в ней. И
защищаешь ее, потому что тебе не хватает смелости делать что-то другое. —
Она покачала головой и иронически хмыкнула. — Чтобы предсказать твое
будущее, вовсе не обязательно быть экстрасенсом. У тебя есть дар, но ты им
пренебрегаешь. Понапрасну тратишь свою жизнь и проведешь ее в одиночестве и
забвении.
— Я не могу стать другой! — запальчиво ответила я,
задетая ее словами.
— Ты говоришь как покорная рабыня существующей системы.
— Да пошла ты! — крикнула я в ответ. Оскорбленные
гордость и самоуважение заставили меня броситься вперед очертя голову. —
Покорная рабыня лучше самовлюбленного мстительного ублюдка божества. Теперь я
понимаю, почему вас хотят уничтожить!
