Книга Андроид Каренина, страница 77. Автор книги Бен Уинтерс

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Андроид Каренина»

Cтраница 77

— Почему все это продолжается? — прокричала Кити Левину, когда он вместе со своим преданным роботом-компаньоном вернулся обратно, исследовав разрушения и позаботившись о стенающих раненых.

— Отчего, отчего все по-прежнему? Ведь если это эмоциональные мины, — заключила она, — и если мины эти взорвались от того, что напитались нашей радостью, то отчего же они не перестали рваться теперь, когда счастье погублено этой атакой?

Татьяна проворными руками отразила новую порцию стеклянных осколков и деревянной щепы.

Левин, не ожидая того, улыбнулся ее словам. «Что за женщина! Как она умна и проницательна, раз может так здраво размышлять в столь ужасающих обстоятельствах».

— О, боже! — воскликнул он в ужасе. — Это все из-за меня. Я счастлив! Господи, прости меня, грешного, но я счастлив! Я смотрю на нее и ничего не могу с собой поделать: я люблю ее и чувствую радость от этого в душе своей!

Мрачным подтверждением того, что Левин не лукавил, стал еще один взрыв, прогремевший вместе со словом «радость» где-то в глубине церкви. Он обернулся, дивясь силе своей любви, произведшей столь сильный взрыв, и в то же время стараясь заглушить в себе это разрушительное чувство. Вдруг Кити бросилась на него, ее платье с пышными кружевами взметнулось белой волной, и через секунду она с яростью вцепилась ему в глаза и в бороду, принявшись с силой рвать ее. Испуганный Левин закрыл голову руками, пытаясь защититься от разъяренной возлюбленной — впрочем, он был настолько обескуражен этим внезапным нападением, что любовь в душе его сменилась диаметрально противоположным чувством.

— Прекрати! — закричал он на Кити. — Ради бога, прекрати это! Ты сошла с ума?

Он схватил ее за запястья, чтобы остановить разбушевавшуюся Кити. Она ослабла, бросилась ему на грудь и зарыдала. Сократ поднял голову, вопросительно бибикая, — неожиданно в церкви установилась тишина.

Вместе с радостью Левина стихла и атака. Эмоциональные бомбы перестали наконец рваться; в опустевшей церкви слышались только страшные стоны и плач раненых.

Она очень способная, — с уважением произнес Сократ, имея в виду Кити.

— Следует это признать, дружище, — согласился Левин и погладил ее по волосам. — Столь же способная и сообразительная, сколь и…

Ба-бах! Под потолком затрещали стропила, и на пол с грохотом рухнула люстра.

Хозяин, вам здесь опасно находиться — давайте поскорее уйдем отсюда.

* * *

Двадцатью минутами позднее уцелевший священник меланхолично продолжил церемонию бракосочетания на открытом воздухе, оставив за спиной развалины церкви. Кити и Левин стояли, соединив руки, изрядно помятые и угрюмые и все же не пожелавшие принять правила игры, которые им навязывал СНУ; проявляя силу духа, свойственную русским людям, они единогласно решили: свадьбе быть.

Священник обратился к венчающимся. «Боже вечный, расстоящияся собравый в соединение, — читал он кротким певучим голосом, — и союз любве положивый им неразрушимый; благословивый Исаака и Ревекку, наследники я твоего обетования показавый: сам благослови и рабы твоя сия, Константина, Екатерину, наставляя я на всякое дело благое. Яко милостивый и человеколюбец Бог еси, и тебе славу воссылаем, Отцу, и Сыну, и Святому Духу, ныне и присно и во веки веков». — «А-аминь», — опять разлился в воздухе невидимый хор.

Но даже после завершения древних песнопений чуда не произошло: в церкви лежали разорванные и беспомощные жертвы атаки СНУ в ожидании прибытия Смотрителя с группой 77-х, которые всегда приезжали после таких происшествий. Раненые стенали от боли, проклинали СНУ, которое продолжал безжалостно убивать людей; они горько плакали от того, что их роботов-компаньонов не было рядом в трудную минуту и потому некому было защитить, поддержать, успокоить.

* * *

Грубое вмешательство в церемонию венчания, произошедшее в этот день, не могло не оказать влияния на романтические мечтания Константина Дмитрича, связанные с женитьбой и той жизнью, которую он собирался теперь вести. Левин чувствовал все более и более, что все его мысли о женитьбе, его мечты о том, как он устроит свою жизнь, — что все это было ребячество и что это что-то такое, чего он не понимал до сих пор и теперь еще менее понимает, хотя это и совершается над ним; в груди его все выше и выше поднимались содрогания, и непокорные слезы выступали ему на глаза. После ужина этим же вечером молодожены уехали в деревню.

Глава 4

Вронский с Анною три месяца уже путешествовали вместе по Луне. Они побывали на Море Спокойствия, увидели знаменитые каналы Святой Екатерины и только что приехали в небольшой отель, который был частью стоявшей на отдалении колонии. Здесь они хотели поселиться на некоторое время.

Лунит, один из тех странных тонких роботов II класса с головой в форме луковицы, выполнявших почти всю человеческую работу на Луне, стоял, заложив руки за серебряную обшивку, и строго отвечал что-то остановившему его господину в неопрятном комбинезоне, какие носили инженеры.

Услыхав с другой стороны подъезда шаги кого-то, всходившего на лестницу, Лунит повернул большую круглую голову и, увидав русского графа, занимавшего у них лучшие комнаты, наклонившись, объяснил, что сообщение было получено и что дело с наймом модуля состоялось.

— А! Я очень рад, — сказал Вронский. — А госпожа дома или нет?

— Они выходили гулять… но теперь вернулись, — отвечал Лунит в свойственной его классу прерывистой манере говорить.

Вронский снял со своей головы мягкую с большими полями шляпу и отер платком потный лоб и отпущенные до половины ушей волосы, зачесанные назад и закрывавшие его лысину. И, взглянув рассеянно на стоявшего еще и приглядывавшегося к нему господина, он хотел пройти.

— Господин этот русский и спрашивал про вас, — сказал робот.

Со смешанным чувством досады, что никуда не уйдешь от знакомых, и желания найти хоть какое-нибудь развлечение от однообразия своей жизни Вронский еще раз оглянулся на отошедшего и остановившегося господина. Лупо, не доверявший незнакомцам, подался назад и оскалил зубы, но через мгновение Вронский узнал господина, резко сказал роботу «Фу!» и широко улыбнулся.

— Голенищев!

— Вронский!

Действительно, это был Голенищев, товарищ Вронского по Пажескому корпусу. Товарищи совсем разошлись по выходе из корпуса и встретились после только один раз. Теперь же они просияли и вскрикнули от радости, узнав друг друга. Вронский никак не ожидал, что он так обрадуется Голенищеву, но, вероятно, он сам не знал, как ему было скучно за много верст от дома в компании одной только Анны, которая была единственным человеком в этом долгом путешествии. Он забыл неприятное впечатление последней встречи и с открытым радостным лицом протянул руку бывшему товарищу. Такое же выражение радости заменило прежнее тревожное выражение лица Голенищева.

— Как я рад тебя встретить! — сказал Вронский, выставляя дружелюбною улыбкой свои крепкие белые зубы.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация