— Это несколько участников «Хабстер Дабстерс», Бас. Мои коллеги-соавторы. Они собрались здесь, чтобы принять сегодня участие в одном или даже нескольких «Вуди».
Бас попытался в сложившейся, слегка гнетущей обстановке перевести разговор в более разумное русло:
— Должен признаться, я никогда раньше, до моей сегодняшней встречи с Дагни, не слышал о вашей особой разновидности… э-э-э… искусства. Вы, ребята, насколько я понимаю, каким-то образом без спроса вторгаетесь в старые фильмы…
Шилл нахмурился.
— Сказано довольно грубо, но достаточно точно. Только диалоги, ничего больше.
— Ссорвессенно верно. — Это в разговор вмешалась Диддумс. По причине своих необычных зубов она заметно пришепетывала. — Мы занимаемшя ишшкушштвом более возвыссенным, чем то, сто делают эти ленивые болваны, которые вшех доштали твоими дерьмовыми обрасссами. У них имеютшя швои премии. Вшякие там «Жжжелиги».
Бас изумленно посмотрел ка зубастую даму.
— Постойте. Ваша награда получила название по имени Вуди Аллена, верно? Потому что он более полувека назад изменил звуковую дорожку японского фильма…
— «Как дела, Тигровая Лилия?»? — подсказала Дагни тоном доброго преподавателя, вытягивающего ответ из нерадивого студента.
— Но разве не Аллеи снял фильм под названием «Зелиг»?
— Конечно, он, — вяло согласился Мексикорн.
— Но точно так же, как превосходная «Лилия» предшествовала ничтожному «Зелигу», так и наша церемония предвосхитила задумку наших дегенеративных соперников. Мы-то понимаем разницу между Хорошим Вуди и Плохим Вуди.
— Мы, понимаете ли, писатели, — вмешался в разговор Фландерс, сделав жест, после которого в воздухе сверкнула змейка золотистых искорок. — Для нас слово имеет первостепенную важность.
Крикет Ликлидер сняла с головы громоздкий, неудобный шлем и почесала представшую взгляду Баса копну белокурых волос.
— И неизбежно при вкладывании наших слов в уста всеми признанных знаменитых персонажей возникает творческий вызов, и неожиданно понимаешь, что в процессе работы создается поразительно новый, практически другой фильм. Любому идиоту под силу вклеить Кинг-Конта в «Угадай, кто придет к обеду?». Но потребуется истинное мастерство, чтобы сформулировать новый сценарий, который идеально сочетается с оригиналом, артикуляцией и жестами актеров, и в то же время придает совершенно иной смысл.
— Хорошо сказано, Крикет! — похвалила Дагни. — Вот, коротко, наше кредо, Бас. Поразительная новизна рождается из поразительной тривиальности. Ты сам все скоро увидишь. Вот возьми-ка бокал шампанского. Это совсем недорогое пойло, его готовят из картофеля. Но на вкус ты ни за что не отличишь его от настоящего.
Бас сделал глоток. Действительно, вкус у псевдошампанского оказался недурен. Дагни оставила его одного, а сама отправилась о чем-то переговорить с коллегами. К Басу приблизилась Крикет. Он беспокойно принял другую позу и залпом осушил бокал. С этим он явно поспешил, потому что картофельное шампанское тут же ударило ему в голову.
— Значит, — промолвила Крикет, — вы тот самый башковитый парень, который изобрел протеобумагу.
— Так точно, — подтвердил Бас. — Все верно. Только для этого потребовалось не так уж много мозгов. В конце концов и другие какое-то время возились над созданием электронной бумаги. Пусть даже им и не удалось сильно продвинуться в своих изысканиях. Дело ведь не в том, что я все сам с нуля разработал. Я просто усовершенствовал идею, остальное — вопрос техники, обычный добротный инженерный труд, пусть даже и с искрой вдохновения.
— Но почему же никто не додумался до этого раньше? Нет-нет, вы заслуживаете всяческих похвал. — Крикет пронзила Баса острым взглядом крокодильих глаз. — Скажите мне, вас еще не слишком достали поклонники вашего таланта?
— Э-э-э… видите ли…
— Поверьте, сегодня вы сможете подцепить здесь целую толпу почитателей протеобумаги любого пола на выбор. Не забудьте — если та, с которой вы встречаетесь этим вечером, не даст вам, ну, вы меня понимаете, как вы того ожидаете, то на открытых трибунах найдется масса других, свободных девушек. Я — в их числе.
Крикет широко улыбнулась, после чего повернулась к Басу спиной, собравшись уходить.
— Подождите минутку, Крикет.
— Да-а-а?
— Вы, случайно, не родственница?..
— Это мой прапрадед. Неужели он не продал бы моего деда за один-единственный лист протеобумаги?
Вскоре к Басу подошла Дагни.
— Пойдем. Для нас оставлены места в ряду для почетных гостей, но мне хотелось бы быть поближе к проходу, чтобы при случае побыстрее подняться на сцену, когда меня назовут в числе победителей.
Бас вышел следом за ней из Зеленой Комнаты, которая пустела прямо на глазах. В танцевальном зале поклонники нового искусства торопились занять места поудобнее. Помещение наполнилось почти осязаемым возбуждением. Дагни удалось разжиться нескольким бокалами горячительного, после чего они с Басом заняли места в зале. Вскоре свет погас, и началась церемония вручения наград.
Сначала вниманию зрителей были предложены несколько живых песенно-танцевальных номеров, сделанных в духе обоих Вуди. Музыка и хореография повторяли знаменитые сюжеты, однако сопровождались совершенно другими словами. Вражда молодежных шаек, «ракет» и «акул» из «Вестсайдской истории» изображала современную научно-политическую вражду между виридианцами и дансгаард-ошгеритами. Акробатические фортели Фреда Астора из «Поющих под дождем» легли в основу пародии на недавний скандал с участием Лурдес Чикконе
[12]
и министра Евросоюза Рэнди Ратгера. Каждое выступление публика встречала бурными аплодисментами. Бас поймал себя на том, что поражен тем, с каким воодушевлением принималась столь непритязательная молодежная сатира. Неужели это и есть истинное проявление культурной революции, которую, предположительно, породило изобретение протеобумаги? Если дело обстоит именно так, то ему должно быть стыдно.
Наконец на сцене появился конферансье. Он был одет в одноразовый костюм, скроенный по лекалам знаменитого мешковатого прикида, который во время своих концертов в конце прошлого тысячелетия надевал певец Дэвид Бирн, чья восьмидесятилетняя исполнительская карьера недавно достигла нового всплеска популярности благодаря успешному совместному гастрольному туру вместе с «Блидинг латас». Его одеяние, полностью изготовленное из протеобумаги, представляло собой стремительно меняющуюся комбинацию психоделических образов. От их беспорядочного мельтешения стало больно глазам, и Бас был вынужден отвести взгляд в сторону.
— Первая категория — «Лучшее превращение трагедии в комедию». Одна из претендентов — Фаустина Кенни и ее «Касабланка»…
На огромном экране протеобумаги и на аналогичных листках, которые держали в руках зрители, появился видеоклип.
