Кристиан и Джэксон забираются внутрь и садятся напротив
меня. Райан и Рокси устраиваются впереди, поскольку они соперничают за
главенство, им следует сидеть на местах с ремнями.
— Ты волнуешься? — спрашивает меня Кристиан,
отодвигая сумку с деревянными колышками.
Я никогда прежде не пользовалась деревянным колом,
интересно, от них бывают занозы?
— О да, очень, — отвечаю я. Я действительно
волнуюсь. Я все еще злюсь, но справляюсь с этим. Вот только Райан… Он все еще в
моем списке подонков. — Но у меня такое ощущение, что мне не следует
волноваться. Да?
— Не следует, — говорит Джэксон.
Спасибо, Джэксон. Он сидит рядом с Кристианом, между ними
стоит коробка с солью. Они оба выглядят отлично в кожаной одежде — их брюки,
похоже, сидят идеально. Интересно, есть ли у них портной, которого можно
подкупить пирогом?
Джэксон неожиданно улыбается:
— Но я тоже волнуюсь.
— Ага. — Кристиан поворачивает бейсболку козырьком
назад.
Если бы он был одет не в кожу, а, скажем, в спортивный
костюм или что-то в этом духе, он бы ничем не отличался от парней, с которыми я
ходила в колледж на Лонг-Айленде. Каждый раз, когда он открывает рот и начинает
растягивать слова, я удивляюсь.
У Джэксона на самом деле нет акцента, что тоже удивительно.
Со своими высокими скулами и мягким ртом, он, по-моему, похож скорее на
француза, такого скользкого и, может быть, немножко вкрадчивого и кокетливого.
Но нет — он обычный парень. Возможно, из Калифорнии или откуда-то оттуда; у
него такое же правильное произношение, как у людей из телевизора. И у него
очень темная кожа, словно постоянный загар.
Кристиан толкает меня сапогом.
— Ты не так плоха для непосвященной, — произносит
он, когда Рокси заводит машину.
Для сосунка у него славная улыбка. Думаю, он заигрывает.
— Ты так говоришь, потому что я тебя накормила, —
говорю я.
— Все готовы? — окликает нас Рокси, но, не
дождавшись ответа, трогается с места.
У нее привычка носиться как сумасшедшая, мы явно едем
слишком быстро.
Машина резво заворачивает за угол.
— Эй, нам надо придумать какую-нибудь легенду? —
быстро спрашиваю я. — Мне интересно, как мы будем объясняться с копами,
когда они остановят нас, чтобы выписать штраф Рокси.
Я шучу только отчасти, но Кристиан и Джэксон оба смеются.
— Мы работаем в театре «Средневековые времена», —
говорит Райан с переднего сиденья.
Интересно, что, если он действительно это делает? Может
быть, он занимается этим, когда исчезает? Сэр Райан из Пеннитуэйта. Я
подшучивала бы над ним до конца времен.
— И если до этого дойдет, Стэн пьян.
— Но ты не волнуйся. — Джэксон качает
головой. — Копы ничего не спрашивают. А когда спрашивают, это не
непосвященные копы, а другие охотники, которые доставляют нам неприятности.
— Есть охотники, работающие копами? Серьезно? — Не
знаю, почему я удивлена; охотники, похоже, тяготеют в профессиям в униформах.
— Конечно. Охотники работают везде. Мы повсюду — или
пытаемся быть повсюду. Это намного упрощает жизнь. Охотник, работающий
полицейским, может потянуть за ниточки и спрятать улики лучше, чем охотник,
работающий в «Таргете». — Джэксон ухмыляется, а Кристиан хмурится.
Должно быть, это камень в огород бейсболок.
— Так, значит, большинство охотников, работающих
полицейскими, носят федоры? — догадываюсь я.
Кристиан снова морщится:
— Да, но они не охраняют Двери.
Я постепенно постигаю иерархию охотников.
— Значит… охотники, охраняющие Двери, лучше, чем
охотники, не делающие этого? — вслух предполагаю я.
— У охотников, охраняющих Двери, просто есть свои
посты. Охотники, которые не стерегут Двери, делают другие вещи, например
контролируют, чтобы демоны, которым удалось сбежать, были уничтожены, —
объясняет Джэксон.
Кристиан фыркает.
— Хорошие охотники, охраняющие Двери, не позволяют
ничему сбежать, — говорит Кристиан.
Его акцент стал отчетливее, видимо, он не в духе.
— Я не стараюсь никого обидеть, — говорю я слишком
громко.
Райан отвлекается от разговора с Рокси и смотрит на меня.
— Элли, просто заткнись! — резко командует он.
— Сам заткнись! — отвечаю я.
Джэксон и Кристиан переводят взгляды с Райана на меня и
смеются; Кристиан смеется громче и качает головой.
Джэксон пихает Кристиана в руку.
— Значит, вот оно как, — говорит Джэксон. —
Для нее эта тема запретная.
— Ничего подобного. — Я раздражена и не хочу
говорить об этом. — Я просто хочу знать…
— Можно немного тишины? — спрашивает Рокси.
Она тоже говорит грубо. Отлично, мы все не в духе. Наверняка
это будет здорово для нас — сражаться спина к спине. Если они позволят своему
банку крови сражаться.
— Элли, надень чертову шляпу.
— Я отказываюсь принимать участие в этой нелепой
партизанской войне шляп, — язвительно говорю я. — Можете оставить
свои шляпы при себе.
— Тебе надо будет что-то, потому что, когда мы войдем в
Дверь, — говорит Кристиан, похлопывая меня по ноге, — нам ни к чему,
чтобы ты металась от одной фракции к другой.
Я достаю солнечные очки из кармана плаща.
— У меня есть очки. Я организую новую фракцию, —
объявляю я.
— Годится, — кивает Джэксон. — Нам нужна
свежая кровь.
— Элли обучит команду задир-охотников в очках. —
Кажется, Райан сдерживает смешок. Его голос также выдает его возраст, что
странно. — Они будут сражаться с силами безвкусной моды повсеместно.
Это грубо даже для Райана.
— Что ж, никогда не знаешь. — Я мило улыбаюсь,
надевая очки. Я купила их в аптеке, по бокам у них стразы. — Мое чувство
стиля может спасти тебе жизнь.
— Наверняка, — отвечает Райан. — И тогда…
— Вы все, заткнитесь! — рявкает Рокси, и мы
умолкаем.
Полагаю, все-таки главная — она.
Рокси любит свою Дверь, насколько охотник может любить ее.
Она подтверждает это, говоря, что ее Дверь очень легко охранять. Мы идем к ее
Двери, потому что она достаточно велика для того, чтобы мы вчетвером
одновременно прошли в нее, к тому же рядом есть бесплатная парковка. Охотники —
скряги.
Когда мы подъезжаем к театру в Шипшед-Бей, Райан снова
превращается в Темного Рыцаря-Охотника и берет ситуацию под контроль. Дверь —
кованое железо, как у меня и в торговом центре, и она не говорит со мной, но я
слышу, как она бормочет что-то дружелюбное Рокси, — втиснута в дальний
угол балкона. Налево — завешенная ковром стена, направо — большая куча коробок
с наклейками «Повидловый ароматизатор», перегораживающих путь к сиденьям на
балконе в этой стороне. Куча в полном беспорядке — уверена, что это Рокси ее
навалила и делает это каждый раз после того, как театральные уборщики наводят
порядок.
