Я никогда прежде не осознавала, что могу так ощущать, но,
стоя здесь, в морозной долине из красного песка с пеплом, словно снег,
плававшим в воздухе, я могу чувствовать все и могу вспомнить запахи, которые
хранятся во мне, а я этого и не знала.
Я ощущаю Рокси как теплую змею, она горячая, словно чешуя на
солнце, скользкая. Мне холодно и хочется обернуть ее вокруг себя, словно
электрическое одеяло. Вот только внезапно я вижу ее, открыв глаза от
прикосновения горячей руки, — на ее ладони змеи, на руках тоже. Повсюду
вокруг нее змеи.
Пожалуй, я погожу заворачиваться в нее.
Но эти змеи… это аватары? Охотники сказали, что здесь будут
аватары, но я, скорее, ожидала светящиеся фигуры, спускающиеся с небес, или
что-то подобное, они укажут нам дорогу и будут говорить загадками. Может быть,
так и окажется. Может, Рокси просто в глубине души змея.
Я смотрю на себя. Змей нет. Слава богу. Просто кожа и синее
пламя… и, кажется, что-то промелькнуло на границе видимости. Надо будет
спросить, что это — то, чего я не вижу. Я не хочу быть тем, чем не являюсь,
особенно если это что-то вульгарное. Кто хочет быть вульгарным? Сидеть тут,
лишиться всех денег, пройти через искупляющую бедность.
Я смотрю на Стэна. Его дыхание стало легче, это хороший
знак? Плохой? Он никак не изменился. Ничего нового, дополнительного. За одним
исключением: он пахнет местом, к которому принадлежит.
Мне не нравится, что теперь он принадлежит Аду.
Отрывистый хлопок доносится сзади; я поворачиваюсь — это
Райан выступает из Двери. Я вижу, что на него, словно диапозитив, наложилась
прозрачная женщина, она копирует его движения. Она выглядит как… — да, она
похожа на древнюю египтянку, какими мы их видели. Она красивая и одновременно
пугающая. Она что-то несет с собой и одета во что-то красное и обтягивающее,
слишком легкое для здешних температур.
Райан подходит ближе, и диапозитив двигается вместе с ним,
позади египтянки еще одна женщина, с крыльями, она окружена звездами. Когда она
двигается, за ее спиной я вижу еще один призрак, последний в очереди, —
это просто львица с рыжевато-коричневой шерстью и большими золотыми глазами.
Райан — явно сложная натура. Удивил меня. Он последний, так что я режу палец и
роняю каплю крови на землю.
— Ты знаешь меня, — громко говорю я, чувствуя себя
глупо.
Но это сработало раньше и на расстоянии (очень далеко), мне
кажется, я слышу, как Дверь говорит: Здравствуй, Элли.
Это все, что случается после того, как я роняю каплю, так
что я пожимаю плечами и указываю направление. Мы оказались в долине — здесь
есть горы с огнем, где расположена следующая Дверь, за пургой из пепла и под
красно-черным небом. Туда нам и надо. Элли, экстрасенс-любитель, теперь с
дополнительной функцией компаса. Похоже, это далеко отсюда, и ничто не защитит
нас от жалящего ветра на всем пути.
— Полагаю, это Кур, — говорит Райан. Вместе с ним
говорят как минимум два голоса, а то и три. — Значит, мы в череде
шумерских Адов. Доставайте платки.
Шумерских? Что? По-видимому, я произношу это вслух, потому
что Рокси спокойно отвечает:
— Он не знает, дорогуша. Точно не знает. Пойдем. Я
скажу тебе, если надо будет менять планы. — Она говорит, как шипит.
Не уверена, что это успокаивает.
Я стягиваю бандану с головы на нос, ветер ерошит волосы и жалит
щеки, но я не хочу дышать этим пеплом. Моя бандана розовая, у всех остальных —
черные. Я полная индивидуалистка. Я наклоняюсь и прикрываю лицо Стэна платком,
раз никто об этом не побеспокоился. Я беспокоюсь. Это важно. Только после этого
я достаю резинку из кармана и связываю волосы в хвост.
В голосе Кристиана слышится клацанье. Он выглядит как
гигантский паук, или он и есть гигантский паук, или его всего покрывают пауки.
Я не уверена; когда я моргаю, все движется, и я не могу толком разглядеть.
— Джэксон, где…
Его здесь нет. Я, наконец, замечаю. Он струсил? Я наложила
чары узнавания слишком быстро? Он не вошел вместе с Кристианом? Он…
Райан смотрит на меня, вздыхает и отворачивается. О…
Джэксон, должно быть, погиб. Первый из нас. Я знала, что это
случится, Рокси ведь говорила, что один из шести, если повезет, и я надеялась,
что это буду не я, а Джэксон сказал, что серебро убьет нас, и… «Это моя вина»,
пытаюсь я сказать, слова рвутся наружу, все, что происходит в последнее
время, — моя вина, но все, что мне удается выдавить из себя:
— Джэксон…
— Пошли, — командует Кристиан.
Он натягивает бейсболку на глаза и перекидывает Стэна через
плечо. Он идет в направлении, которое я указала, и не оглядывается.
Мы бредем по песку, холод пробирается сквозь сапоги, и мои
ноги немеют. Небо темное. Я провожу пальцами по железной цепи на поясе. Я
чувствую себя лучше с железом. Железо убивает, железо убивает, железо убивает,
железо убивает.
Передо мной Кристиан все щелкает и щелкает. Мы идем по
подъему, приближаясь к тем горам. Двери замедляют время, но в самом Аду все
движется быстро. Ирония, да?
Теперь мы идем по тропинке. Должно быть, в Аду есть горные
козы. Поворачиваем за угол — и натыкаемся на тело Джэксона. Оно наколото на
пять колышков — голова, сердце, гениталии, обе ладони. Его окружают трепещущие
крылья — это крошечные вампиры. Или просто бабочки. Не знаю. Он мертв. Это все.
Ад холодный и гористый, и мне хочется остановиться, но
сомневаюсь, что это возможно. Мы оставляем Джэксона позади.
Рокси берет меня за руку и сжимает. Я чувствую, как змеи
скользят по мне, горячие и сухие. Каждый раз, закрывая глаза, я вижу ладонь
Джэксона, пронзенную колом, его железный нож лежит рядом, кожа ламии не
тронута, за исключением того места, где в спину вонзен кол.
Мы не можем взять его с собой. Мы и так уже тащим на себе
мертвую тяжесть Стэна, однако мы всегда оставляем людей позади. Охотники не
могут возвращаться.
Я испугана и дрожу.
Долина, где мы вошли, осталась теперь далеко попади, и я
едва слышу ее Дверь. (Хотя то, что я слышу, — это нежное гудение, словно
колыбельная. Бросает в дрожь.) Следующая Дверь, однако, по моим ощущением, не
стала ближе. Не знаю. Мы идем уже давно, и Кристиан сгрузил Стэна на Райана. Я
предложила помочь, но Райан покачал головой, и Рокси пояснила:
— Мы не можем объединять вас двоих.
Я полагаю, это значит, что если кто-то нападет, то хоть один
из нас уцелеет, двоих одновременно не съедят. Рада слышать, что прагматический
подход сохраняет силу.
Для Ада это место удивительно пустое. Интересно, что за
демоны выходят отсюда к Рокси? Я думаю о ее шрамах.
Райан останавливается; рядом с тропинкой — голова пласта,
голый камень, очищенный ветром от песка и пепла. С одной стороны отвесный утес
— Райан направляется к нему и усаживает Стэна на землю. Райан сильнее кутается
в плащ и кивает мне.
