— Вот что я думаю, — говорит Райан, возвращая
шляпу на место. — Нарния, ты сможешь нас прикрыть?
Она вздыхает.
— Я знаю, куда вы собираетесь. И это будет
утомительно, — отвечает Нарния.
Она поворачивает руки ладонями вверх, слегка расставляет
ноги, ее глаза вспыхивают. Я слышу, как она воспламеняется, чувствую ее магию,
овладевающую нами, касающуюся каждого охотника. Но она не касается меня, что я
считаю несправедливым, — я формирую маленький крючок из моего внутреннего
синего огня и накидываю его на ее чары.
Послушай, терпеть не могу, когда меня игнорируют. К этому
моменту это должно стать очевидным.
Вот только вместо того, чтобы привлечь внимание к себе, я
заканчиваю тем, что следую за ней повсюду, куда она направляется, и «встречаю»
всех охотников. Нарния знает их всех по именам — не по настоящим, а по
охотничьим. Здесь Фэйги — кому захочется зваться Фэйги? — и Моше, Тереза,
Смит, Курлик и Стар (вот это уже на что-то похоже). Они прибывают и прибывают,
федоры, и стетсоны, и бейсболки; они на работе, дома, занимаются сексом,
ужинают.
«Иди сюда», — зовет Нарния.
Это похоже на зов моей Двери, но он вовсе не пахнет Дверью.
Тем не менее он властный и обращен ко мне. Я крепко хватаю ее за руку и
показываю ей изображение дома, дорог, ведущих к заливу Нойак и гавани Сэг,
деревья, пляжи, бесконечный синий океан. Потом, поскольку она никогда там не
была, я показываю ей свою закусочную, все, что помню о ней. Красные виниловые
кабинки, зеленые пластиковые стулья и синий блестящий пластик на барных
стульях. Столы, украшенные старыми газетными вырезками о протестах хиппи, в
которых Салли участвовала в свои лучшие годы. Я показываю ей Уильямсбург, ту
часть, где я живу, — сплошной бетон, метро и ряды старых многоэтажных
домов.
— Вели им встретиться там, — говорю я голосом моей
Двери.
И Нарния вздрагивает. Она вырывает у меня свою руку и
блокирует свою магию от моей синевы. Все темнеет.
Открыв глаза, я обнаруживаю себя в объятиях Райана, а
Нарнию, с откинутой головой, поддерживает Рокси.
— Я хочу чашку кофе, — невнятно бурчу я, и глаза
снова закрываются.
Когда я их снова открываю, я лежу в микроавтобусе. По одну
сторону от меня — арбалеты, по другую — Нарния. Она выглядит ужасно: пепельное лицо,
бледные губы под слоем помады от Элизабет Арден, темные круги под глазами.
Пока я разглядываю ее, она открывает глаза и смотрит на
меня.
— Спасибо за помощь, — хрипло говорит она. —
Я не смогла бы сделать это без тебя.
— Я просто следовала за тобой, — поясняю я.
Она поправляет меня:
— Ты одолжила мне свою силу. И у тебя ее много. Ты
никогда ею не пользуешься.
Что за черт!
— Я сказала всем идти в закусочную.
Нарния делает недовольную гримасу:
— Я знаю. Не лучшая идея, но я мало что могла сделать,
чтобы остановить тебя, — секунду она молчит, потом добавляет: — Жаль, что
твой друг погиб, Стэн, верно? — Она не ждет моего ответа. — Аманда
тоже может умереть. Думаю, Дверь знает ее настоящее имя.
Глаза Нарнии закрываются, а я храню молчание.
Дверь действительно знает настоящее имя Аманды. У Аманды
никогда не было прозвища, она его никогда не хотела. Это я всегда терпеть не
могла свое имя и с детства заставляла всех звать меня Элли. И Стэн всегда был
Стэном, потому что его отца звали Чарльз, и так было проще, и мы не путали
Чарльза Стэндиша Третьего с Чарльзом Стэндишем Четвертым. Чарльз Стэндиш Второй
был дедушкой Чарли. А Чарльза Стэндиша Первого я никогда не знала.
Из нас троих, тех; кто открыл Дверь, — троих
непосвященных, проживших дольше недели, — Стэн погиб от укуса оборотня,
Аманда — пленница Двери в Ад, знающей ее подлинное имя, а я… я даже не знаю,
кто я.
Пока мы едем, я смотрю, как горизонт и здания скрываются за
деревьями. Солнце садится, и небо розово-оранжевое.
До того как мы приезжаем в закусочную, Нарния достаточно
проснулась, чтобы немного объяснить, что она будет делать, когда мы поедем к
Аманде. Это будет что-то магическое, а охотники придержат демонов, чтобы мы
смогли войти внутрь, а мы каким-то образом должны заставить Дверь вернуться в
закусочную, извергнуть назад желания или просто уменьшиться, или мы должны
лишить ее власти…
Большую часть времени, пока она держит речь, я пытаюсь
вздремнуть, небрежно нацепив очки на нос. Я знаю, что мне следовало бы слушать,
потому что то, что она будет делать, важно для того, что надо сделать мне, но…
На самом деле я не думаю, что есть какой-то способ подготовиться.
Микроавтобус еще не успел припарковаться, а я уже
выскакиваю. Никогда в жизни я так не радовалась при виде своей крохотной
закусочной на первом этаже. На улице стоят вампиры и уже Темно, но я рычу на
них, и они не трогают меня. Я их тоже не трогаю, позже у меня будет достаточно
времени, чтобы поохотиться на них и убить их с помощью железа.
Войдя внутрь, я останавливаюсь. Закусочная полна охотников.
От запаха ламиевой одежды меня подташнивает. Я проталкиваюсь сквозь них,
предоставляя Райану, Рокси и Нарнии объясняться.
Дон в задней части дома. Я рада видеть и ее тоже. Сегодня в
ее волосах оранжевые пряди, а подводка для глаз смешана с блеском и размазана
по векам. Она слегка напоминает безумного енота, и у меня сердце сжимается. Я
очень ее люблю, она чудесная, и я рада, что она жива.
— Черт, Элли, ты видела этих?..
Она умолкает при виде моей одежды, грязных волос и криво
надетых солнечных очков.
— Я не могу сейчас разговаривать, Дон, правда не
могу, — говорю я ей.
Голос у меня хриплый. И я не потрудилась снять очки.
— Л-ладно, — отвечает она, продолжая смотреть на
меня выжидательно.
— Я даже не обещаю объяснить тебе все позже, потому
что, скорее всего, не смогу, — продолжаю я. — Мне надо идти.
Я взлетаю по лестнице в квартиру, не ожидая, пока она мне
ответит. Здесь душно и пахнет застоявшимся воздухом. Я просто делаю глубокий
вдох и беру то, что мне надо, — Печать Соломона и новый гвоздь.
Это Аманда подарила мне Бетси. После того как мы
познакомились с Райаном, она купила мне через Интернет гвозди для гроба на
каком-то викканском
[20]
сайте. Она без конца смеялась, когда их
доставили, но Райан сказал, что значение имеет только то, что они из настоящего
железа. С тех пор я с помощью Бетси нанесла раны многим демонам.
Но теперь Бетси нет, она осталась со Стэном где-то в
потустороннем мире, и мне нужен новый гвоздь.
— Я назову тебя Дэн, — говорю я гвоздю. —
Стальной Дэн.
