Это история о том, как появилась Дверь на самом деле, потому
что той ночью, когда я не вернулась домой, Стэн и Аманда выехали из
Лонг-Айленда. Почему они просто не позвонили мне на мобильник? Если бы они
сделали это, сейчас все было бы по-другому. Они позвонили с улицы. Я впустила
их через черную дверь, и мы отправились в подвал с бутылкой водки Аманды и
таблетками экстази Стэна.
Бог мой, я знала, как отплатить им за доброту, не правда ли?
«Мы должны… мм… а-а-а… мы должны сделать что-то, потому что
сегодня особенный день!» — заявила Аманда, когда мы выпили слишком много, чтобы
сохранить здравый смысл. Тогда мы много пили. Они продолжают делать это, а я —
нет. Я не могу — у меня всегда слишком много дел. Не думайте, что мне это
чертовски нравится, отнюдь. Но что я могу поделать? Мне приходится жить с этим,
точно так же как приходится уживаться с остальным; в мои преклонные годы я
стала мудрой и спокойной.
Кстати, это большое вранье.
«Да, — лениво сказал Стэн, растягиваясь на каких-то
поломанных коробках на полу. — У тебя есть работа. Это невероятно».
«Без шуток, — тут же согласилась я. Кто бы мог
подумать, что я буду работать? Только не я; моя ЖИЗНЬ пошла под откос. —
Нам надо что-то купить на мои чаевые!»
«Сколько тебе дали?» — Аманда даже не попыталась изобразить
заинтересованность, но я все равно вытащила смятые купюры из кармана.
Мой роскошный белый брючный костюм от Прады был заляпан
пятнами до такой степени, что самая лучшая химчистка с ними не справилась бы,
но все равно я ощущала какую-то странную гордость. Я сделала свою работу, и да,
я не очень хорошо ее сделала, но я ничего не уронила, и на меня пожаловался
только один клиент, когда я принесла ему обычную колу вместо диетической.
«Пятнадцать баксов», — гордо заявила я и показала
деньги.
Аманда вытащила один доллар из кучки.
«Нам надо навести чары на деньги, так чтобы они умножались,
а тебе не приходилось много работать», — сказала она, кладя доллар на пол.
«Ты идиотка», — сказал Стэн, но сел прямо, явно
заинтересовавшись.
Я хотела сказать, что это чушь. Хотела сказать, что бедность
дала мне ощущение новой цели. Но это была бы ложь. Чертова-чертова-чертова
ложь. Ведь, что бы нам ни говорили книги, кино и телевидение, в бедности нет
ничего хорошего. Нет ничего хорошего в том, чтобы жить в чужом доме, даже если
это дом твоего лучшего друга детства. Ничего полезного нельзя извлечь из
ситуации, когда все, кого ты знаешь, в глаза тебя жалеют, а за глаза
злорадствуют.
Я могла прожить всю жизнь, не зная, кто мои настоящие
друзья, и была бы счастливее.
«Давайте сделаем это», — сказала я.
«Надо сочинить стих», — серьезно произнесла Аманда, и я
согласилась.
В конце концов, мы все смотрели «Колдовство» миллион раз, и
все их заклинания были рифмованные.
«Мм, — я посмотрела на купюру, — не надо ли
нарисовать круг?»
Я вытащила из кармана крошечный кусочек мела; я пользовалась
им, чтобы написать блюдо дня на доске за барной стойкой. Сегодня блюдом дня был
мясной рулет с картофельным пюре, зеленой стручковой фасолью, подливкой и
булочкой, за все — пять долларов. Неудивительно, что закусочная едва сводила
концы с концами, если Салли даже не назначала настоящую цену за еду.
«Так, дай мне это». — Аманда выхватила у меня мел и
нарисовала неровный круг на бетоне, положив долларовую купюру в центр.
«Вы, ребята, спятили. Магии не существует. — Стэн
ущипнул меня за бок. — Давайте лучше закинемся экстази».
«Нет, не сейчас, — ответила я и оттолкнула его руку,
продолжавшую щипать меня. — Прекрати».
«Заткнитесь! — потребовала Аманда. — Ладно, я
думаю, я сочинила отличный стишок».
«Приступай», — сказала я ей.
Мы втащили Стэна в круг и сели вокруг него, скрестив ноги,
соприкасаясь коленями и держась за руки.
«Я думаю, для начала нам нужна кровь, — сказал
Стэн. — Если уж мы собираемся делать это, надо сделать правильно, не так
ли?»
«Где мы возьмем кровь?» — Я осмотрелась, но и подвале не
было никаких забытых Салли ножей, ничего подобного.
«Я знаю! — Аманда прижала сумочку к груди. —
Маникюрные ножницы».
«Очень умно», — одобрительно сказала я.
«Я лучшая», — согласилась она и царапнула ножницами мой
палец.
Несколько капель упало в колпачок из-под ее подводки для
глаз. Потом кровь Стэна, потом ее собственная. В неверном свете подвала наша
кровь казалась почти черной, и я немного занервничала. Кто знает, что может
случиться с этой кровью? Аманда поставила колпачок в центр круга, на купюру.
«Готовы?» — Она взглянула на Стэна, потом на меня.
Я кивнула как можно решительнее, но я думаю, выглядело это
вовсе не решительно, поскольку я была пьяна в стельку, и, если бы я кивнула
чуть резче, я бы, скорее всего, упала.
«Готовы! Вперед!» — прокричал Стэн и начал смеяться.
«Солнце, звезды, вилка, нож», — нараспев произнесла
Аманда.
Я хихикнула, и она сильно сдавила мне руку.
«Ой!»
«Заткнись, я колдую!»
«Вы, ребята…» — начал Стэн.
«Заткнись! — потребовала Аманда и снова начала: —
Солнце, звезды, вилка, нож, пусть к нам денежка приде-е-е-е-ет!»
«Это не рифмуется, — заметила я и начала хихикать, не в
состоянии остановиться. Слишком много водки! Я была так глупа, понятия не
имела, что натворит этот нерифмованный стишок. — Мел светится? Какой ужас,
я и не знала, что он фосфоресцирует».
«Такое бывает только в океане, бестолочь», — сказал
Стэн.
Он откинулся назад как можно дальше, пытаясь нарушить наше
равновесие.
«Все может светиться», — возразила я, наклоняясь в его
сторону.
«Погодите, я придумала продолжение: Дай нам больше, дай нам
все. Желанья наши исполняя, дай нам все, чего желаем», — ликующе закончила
Аманда, и мел засветился еще ярче.
И тут появилась Дверь. Дверь прямо за спиной Стэна, где
всегда была стена.
«О-ой! Ребята… — Я ткнула пальцем за Стэна. — Там
большая Дверь или что-то вроде этого. Я думаю… что за черт?»
Да, у меня грязный рот.
«Ха-ха, конечно», — сказал Стэн, не поворачиваясь, и в
Двери что-то появилось.
Аманда покачала головой:
«Нет! Стэн, правда! Посмотри!»
Стэн повернулся, и мы все застыли на месте, когда нечто —
нечто с ногами — начало выходить из Двери, и Аманда обрадовалась:
«Сработало! Мы наложили чары!»
Я мало что помню из того, что было дальше, — все
воспоминания расплываются, как бывает из-за алкоголя. Раздался громкий удар —
чудо, что старушка не проснулась от шума. Засиял яркий свет. (следующее, что я
четко помню, — это желтая липкая противная масса, навалившаяся на Стэна,
Аманду и меня. Ничто теперь не спасет мою Праду. У парня, стоявшего над нами с
мечом в одной руке и обрезом — в другой, были мрачные голубые глаза и
сексуальная небритость.
