– Приготовиться к контакту, – хрипло предупредил он. – Нам не проскочить без столкновения, поэтому я сейчас выберу самый маленький из них. Постараюсь, чтобы удар пришелся в центр корабля, где повреждений и без того хватает.
Едва он это произнес, как корабль содрогнулся, а лампы потускнели. Брайан пытался не обращать на это внимания, он так сильно прикусил губу, что потекла кровь. Если сейчас откажет реактор, всему экипажу конец. Лампы вспыхнули снова – подключилась цепь резервного питания.
– С нами только что связался инженер, – сообщил старпом. – Начался разогрев атомного реактора. Но держать его под контролем можно лишь несколько минут.
– Пусть держит как можно дольше! – воскликнул Брайан, не отрывая взгляда от экрана. – Мы уже почти пробились. Передайте, чтобы с аварийным сбросом реактора тянул до последней секунды!
– Но потом мы останемся совсем без энергии…
– Она уже не понадобится. К тому времени мы пересечем пояс.
Старпом перестал возражать, а Брайан был настолько занят, что даже не заметил этого. Вот еще парочка камней… их становится меньше… короткий импульс нижними двигателями… пространство впереди почти чистое… только большая каменная глыба далеко справа…
Лампы вспыхнули и погасли. Кто-то вскрикнул.
– Все в порядке. – Брайан удивился, насколько хрипло прозвучал его голос. – Мы прошли. Теперь можем дрейфовать, пока не прибудет помощь. – Вновь загорелись тусклые голубые лампочки. – В аварийных батареях хватит энергии для работы маяка, спасатели прилетят на его сигнал.
Когда кадет расстегнул ремень и выбрался из кресла, старпом пожал ему дрожащую руку.
– Спасибо от меня лично и от всего экипажа. Ты справился. Может, теперь расскажешь, в чем фокус?
– Да как-то само собой получается, сэр, – ответил Брайан, отворачиваясь.
– Но ты же наверняка знаешь, как именно это у тебя получается. Открой секрет.
– Нет никакого секрета, сэр. Просто… в академии я занимался регби, был капитаном команды. Мне всегда нравилась эта игра, я не пропускал ни одного матча, и вот однажды меня осенило… Вы не станете смеяться, сэр?
– Никто на этом корабле не станет над тобой смеяться, – сурово пообещал старпом.
– Так вот, бегать по полю, уклоняться от противников, ловить мяч на лету – все это очень похоже на пилотирование корабля в поясе астероидов. Небесные тела движутся в трехмерном пространстве, а тебе надо уклониться от каждого, не дав себя остановить. Я подумал, что если удается проделывать такое с людьми, то может получиться и с астероидами. Попробовал на тренажере и обнаружил, что после небольшой тренировки все отлично получается. Регби помогает сосредоточиться на курсе и облегчает пилотирование. Надеюсь, вы не сердитесь, сэр?
– Сержусь? – переспросил старпом и рассмеялся. – Парень, вот доберемся до центральной базы, и я первым делом представлю тебя к награде. А вторым делом напишу в академию и посоветую всем кадетам заниматься регби. Вот увидишь, эта игра войдет в обязательную программу обучения!
Обрывок рукописи
Перевод Дарьи Кальницкой.
Эти два клочка пергамента, перевязанные обрывком кожаного ремешка, я обнаружил в Оксфорде, в Бодлианской библиотеке, по чистой случайности. Я уронил пятьдесят пенсов (надо сказать, эта большая тяжелая монета превосходит по размеру американский пятидесятицентовик, а стóит и того дороже), они закатились в щель между старинным книжным шкафом и стеной, и никак было не дотянуться. Пришлось чуть подвинуть шкаф. Наконец-то удалось засунуть в щель руку, и тут прямо в ладонь что-то проскользнуло, и я извлек на свет божий (вместе со своими пятьюдесятью пенсами) те самые два клочка пергамента.
Разумеется, никак невозможно доказать их подлинность и установить личность автора. Но результаты соответствующих химических анализов подтвердили почтенный возраст манускрипта. Если эти страницы действительно вышли из-под пера величайшего драматурга, то содержащаяся в них информация бесценна: она проливает свет на такие особенности его пьес, о которых мы ранее и не подозревали.
Можно с легкостью отследить хронологию событий. В начале шестнадцатого века Лудовико Ариосто написал своего «Неистового Роланда». Как всем доподлинно известно, Спенсер использовал сюжеты из этого произведения, когда работал над «Королевой фей». Довольно распространенная в те времена практика: сам Шекспир черпал идеи для многих своих пьес в работах других авторов. «Сон в летнюю ночь» написан в конце шестнадцатого века, так что великий драматург, вполне вероятно, читал творение Ариосто, повествующее в том числе и о путешествии на Луну (его можно назвать одним из первых научно-фантастических романов). Быть может, Шекспиру приглянулся сюжетный ход? Думаю, приведенный ниже отрывок поможет нам ответить на этот вопрос.
«Сон в летнюю ночь» – Действие III, сцена первая
[10]
Лес.
Входят Пигва, Миляга, Основа, Дудка, Рыло и Заморыш.
Основа. Вся ли наша компания в сборе?
Пигва. Все налицо. А вот и замечательно подходящее место для нашей репетиции. Вот эта зеленая лужайка будет нашей сценой, эти кусты боярышника – театральной уборной, и мы можем представлять все в точности как перед самим герцогом.
Основа. Питер Пигва!
Пигва. Что скажешь, удалец Основа?
Основа. А то, что в этой комедии о Лунном Человеке есть вещи, которые никому не понравятся. Во-первых, космическое судно приземляется с ревом и грохотом; а дамы этого совершенно не выносят. Что же вы на это можете ответить?
Рыло. Ах, сделай милость – это опасная штучка!
Заморыш. Я полагаю, что придется нам в конце концов ракету выбросить.
Основа. Ничего подобного! Я придумал такую хитрую штуку, что все великолепно обойдется. Не нужно нам ракеты. Вместо звездной барки представим корабль с нулевой гравитацией.
Рыло. А не испугаются дамы нулевой гравитации?
Основа. Нет, вот что: мы с легкостью управимся с кораблем. Прицепим кнут и будем с его помощью направлять, а тут привяжем крепкую бечеву, чтоб не болтался, и приземлим в нужном месте.
Пигва. В каком таком месте?
Основа. За стеной. А там незаметно бечеву и отвяжем, и никто не поймет, как это было сделано.
Рыло. Стену в комнату втащить никак невозможно. Что ты скажешь, Основа?
Пигва. Никак невозможно.
Основа. Опять-таки кто-нибудь нам сыграет стену! Мы его подмажем штукатуркой, глиной и цементом; это и будет значить, что он – стена. Но довольно пререкаться по пустякам. Дальше в пьесе появляется Лунный Человек. Он, конечно же, выйдет из-за стены и произнесет речь перед благородным собранием.
Пигва. Какую речь?
