— Вы правы, — промямлил я, сгорая от стыда. — Я все отлично понимаю. Видимо, я просто не подумал как следует.
— Но это не значит, что вам нельзя прокатиться на вашем «Саб Баге», — сказал Иэн. — Никаких проблем. Можно сделать кучу потрясающих фотоснимков. Вон у вас какой классный фотоаппарат.
Теперь самое время сказать пару слов еще об одной, довольно грустной части моего повествования, о которой я до сих пор предпочитал не распространяться. Добрые души из британского представительства фирмы «Никон» на время моей поездки одолжили мне совершенно новый фотоаппарат для подводной съемки «Nikonos AF SR» с системой самонаведения, стоимостью ни много ни мало 15 тысяч фунтов стерлингов. Фотоаппарат этот и впрямь замечательный, истинная жемчужина высоких технологий. На самом деле. Если вы хотите снимать под водой, то лучшей камеры вы ни за что не найдете. Короче говоря, штуковина просто восхитительная. Но почему я так подробно на этом остановился? Видите ли, дело в том, что я провожу очень много времени, работая на компьютере, и поскольку привык пользоваться «Макинтошем», то редко читаю инструкции по пользованию техникой и поэтому даже не поставил себе в труд узнать, как следует обращаться с чудо-камерой.
Я понял это, когда получил проявленные пленки.
Честное слово, я не хочу сказать ничего, кроме как «большое спасибо», фирме «Никон». Это действительно великолепный фотоаппарат, и я очень надеюсь, что когда-нибудь вы позволите мне воспользоваться им еще раз. Далее здесь я больше ни слова не скажу об этом фотоаппарате.
Мы спустили на воду небольшую надувную лодку и направились к крохотному необитаемому островку, до которого плыли минут десять. Там мы с Иэном провели добрый час, забавляясь с «Саб Багом». Пришлось столкнуться с парой проблем — то песчинка забьется в клапан, то произойдет что-то еще в этом роде. Вскоре выяснилось, что «Баг» не слишком подходит для мелководья, когда ему приходилось двигаться против прилива. Что ж, завтра опробуем его на больших глубинах.
Джейн загорала на пляже и читала книгу.
Спустя какое-то время мы вернулись на нашу надувную шлюпку и поплыли обратно на Хеймен Айленд. Рассказывать туг вроде особенно не о чем, однако я все-таки рассказываю, потому что отчетливо все это помню. Как мне кажется, один из недостатков таких мест, как Ислингтон, — нехватка близлежащих островков, где можно с удовольствием провозиться целый день с такой штукой, как «Саб Баг». Впрочем, это я к слову, просто саркастическая мыслишка. У нас даже нет приличного моста, которому при желании можно было бы причинить ущерб. Обидно.
На следующее утро на катере для ныряния нас собралось человек десять. Наш отель оказался таким обширным и беспорядочно застроенным, что не всегда возникала возможность часто видеть остальных постояльцев. Я с интересом для себя обнаружил, как много среди них японцев. И не просто японцев, а японцев, которые держались за руки и подолгу заглядывали друг другу в глаза. Мы обнаружили, что Хеймен Айленд — излюбленное место проведения медового месяца японскими новобрачными.
«Саб Баг» гордо возвышался в задней части катера. Пока мы в течение часа плыли к рифу, я сидел и в задумчивости смотрел на него. На самом рифе вам не сыскать ни одного из островов Барьерного Рифа, за исключением разве что острова Цапель. Добраться до него можно лишь на катере. Я уже предвкушал удовольствие. Если не считать того, что, мучимый жарой, я пару раз нырял в бассейнах, это было первое настоящее ныряние с аквалангом за последние годы.
Нырять я люблю больше всего на свете. Я принадлежу к числу людей, что годами терзаются, мечтая о своем любимом занятии. Для того, чей рост составляет не менее шести футов пяти дюймов и кто отнюдь не похож на изящную женщину вроде принцессы Уэльской, ощущение невесомости при погружении под воду сравнимо с самым настоящим экстазом. Кроме того, при выныривании меня обычно рвет, так что это неплохой способ нагулять аппетит.
Мы добрались до островка, встали на якорь, облачились в водолазные костюмы и приготовились к нырянию. Во время отлива риф появляется над поверхностью воды. По нему можно даже ходить, хотя теперь от этого следует воздерживаться из опасений повредить сие чудо природы. И даже во время прилива ныряние здесь вряд ли можно отнести к разряду глубоководного спорта. Большая часть того, что достойно исследовательского интереса, лежит в первом подводном слое, глубина которого не превышает тридцати футов, и поэтому крайне редко возникает необходимость погружаться глубже, чем на шестьдесят футов. Самая большая глубина, на которую опустится профессиональный ныряльщик, — девяносто футов, но в этом вряд ли есть смысл. На такой глубине увидишь разве что обычные подводные скалы, а не кораллы. Согласно закону Бойля, запас воздуха на такой глубине истощается гораздо быстрее. Кроме того, если вы не собираетесь подхватить кессонную болезнь, в перерывах между погружениями надо проводить больше времени на поверхности. «Саб Баг» же удерживает вас на максимально безопасной глубине в тридцать футов.
Для начала мне захотелось совершить обычное погружение, чтобы немного определиться на подводной местности. Разбившись по двое, мы натянули на лица маски, отодвинули «Саб Баг» подальше к корме катера и, подняв фонтан брызг, кувыркнулись в воду. Болтающийся на якоре катер привлекает к себе внимание рыб, которые вполне справедливо надеются, что люди их покормят. В таких ситуациях^ если вам, конечно, посчастливится, можно увидеть губанов-маори. Это чрезвычайно забавные создания бледной оливково-зеленой расцветки размером с самсонайтовский
[3]
чемоданчик. У них огромные мясистые рты и массивные выпуклые лбы, а маори они потому — как объяснит вам с виноватой улыбкой любой австралиец, — что на лбу у них есть похожие на татуировку цветные полосы. Совсем как у маори. Австралийцы теперь не расисты.
Вокруг катера кружило всего несколько таких симпатичных рыбех, и я допустил ошибку, нырнув между парой из них и кусочками хлеба, которые кто-то из моих спутников бросил в воду. Маори решительно бросились мимо меня за добычей.
Я погрузился в пронизанную солнцем лазурную глубину как раз под нашим катером и без особых усилий поплавал под ним кругами, чтобы понемногу обвыкнуться под водой. Затем вернулся на борт, сбросил акваланг и занялся сборкой «Саб Бага». Вместе с Иэном мы стащили его в воду. Я занял место позади торпеды и привел ее в действие. Удивительная вещь! Подводный костюм и акваланг кажутся на суше громоздкими и практически неподъемными — а это больше всего отпугивает новичков, решивших заняться подводным плаванием, — однако стоит спуститься под воду, как все удивительным волшебным образом становится почти невесомым. Главное — помнить вот о чем: как можно меньше напрягаться, чтобы не тратить понапрасну драгоценный кислород. Иными словами, аэробика под водой совершенно неуместна. Никакой пользы она вам не принесет.
Поначалу я испытал сильное разочарование оттого, что «Саб Баг» оказался не в состоянии двигаться быстрее, чем я плаваю. Мы неторопливо погружались в глубину. Но когда я стал вновь привыкать к той медлительности, с какой все происходит под водой, то начал получать удовольствие от плавных, размеренных движений, похожих на балетные «па», позволяющих нормально передвигаться, вытянувшись в полный рост. Вам не надо раскидывать руки или загребать ими перед собой, как при обычном плавании.
