Как показывали первичные опыты, фотоген мог быть использован для освещения, и был безопасен. Разумеется, при соблюдении определенных мер безопасности. Другое дело, что этим вопросом как таковым вплотную никто пока не занимался. Проводились опыты и изыскания, причем не на приоритетном уровне. Но Петр, старавшийся изыскать любую возможность для пополнения казны, живо заинтересовался этим вопросом. Он прямо‑таки услышал звон золота.
— Каков выход фотогена из нефти? — Оборвав пространные объяснения Фролова, поинтересовался император.
— В той, что с реки Сок, примерно седьмая часть. Из бакинской треть.
— Если фотоген можно использовать для освещения, то как с остальным? — Не унимался Петр, у которого уже блестели глаза.
— Ваше императорское величество, мы еще не уверены в том, что фотоген можно использовать для освещения, и не будут ли его пары вредны для человека, — растерянно начал пояснять Фролов. — И потом, даже если польза от него будет несомненна и безвредна, необходимо изготовить светильник, в котором горение фотогена будет безопасным. Он горит гораздо лучше масла, пламя его более горячее, но и тушится он труднее.
— Я все понял. Андрей Константинович, группе Фролова заниматься только нефтью и возможностями ее разделения в больших объемах. Думаю, основное усилие нужно сосредоточить на получении наибольшего количества фотогена. Уверен, сей продукт будет очень полезен империи. Далее, продумать способы как можно использовать остальные фракции нефти. Может в качестве горючего для того же движителя Силина и Новикова, может в чем ином. Остатки, эта иполима, горят жарко? — Вопрос к Фролову, которому казалось передалось возбуждение императора.
— Да, ваше императорское величество. Но иполима загорается очень трудно, хотя и горит довольно жарко. Думаю, его можно будет использовать для перегонки нефти в кубах. Но все одно останется изрядно. Иполимы выходит больше половины от всего объема. Но опять же, нужно думать, об устройстве топки, для лучшего получения пользы, так как для лучшего горения его нужно подогревать. К тому же, мы так думаем, иполиму можно использовать как смазку, вместо того же дегтя.
— Вот и озаботьтесь тем, как можно с наилучшей, и полной пользой воспользоваться продуктами из нефти. Андрей Константинович, думаю что здесь не помешает вмешательство и механиков.
— Государь, ты же видел, наши собрания, и то как мы делимся своими успехами. Не сомневайся, в той или иной степени в дело будут вовлечены все саглиновцы.
— Хорошо. Очень надеюсь, что в скором времени вы получите хорошие результаты. Да. И про возможность использовать в военных целях не забывайте. Использовали же когда‑то греческий огонь. Как и древности, корабли нынче все так же делаются из дерева. И для крепостей огонь несет многие беды.
— Мы приложим все старания, государь.
В прошлые посещения Саглино, даже когда здесь в всю шло строительство, Петр неизменно здесь отдыхал душой и телом. В небольшом и довольно скромном доме, поставленном для него, ему спалось сладко, а утром он поднимался отдохнувшим. Но в этот раз, все было по иному.
Саглиновцы успели достичь кое–каких успехов. И надо заметить весьма значимых. У Петра уже сложились наметки как это можно использовать. Пули Терехова, побудили его собрать всех штуцерных стрелков в одно подразделение. И начать их особое обучение. В чем именно оно будет заключаться? Каким именно способом их использовать на поле боя? Ответа на эти вопросы у него пока не было. Ясно только одно, основной упор нужно будет делать на их способности поражать противника на прямо‑таки запредельных дистанциях и скорострельности.
Будоражила и мысль о ткацких станах, сулящих большие прибыли казне. А вместе с этими мыслями думалось и о новом движителе, способным оживить десятки этих станов и не только их. У Петра не было никаких сомнений по поводу того, что за этими движителями будущее. Иное дело, насколько они смогут оказаться лучше махины Ньюкомена. Очень хотелось, чтобы она его превзошла. Но тут пока все было сыро и неопределенно. Ощущения ощущениями, но ведь он может и ошибаться.
И наконец то, что и лишило его сна. Фотоген. Здесь так же все было не столь однозначно. Мысли о возможным крупных барышах, граничили с тем, что возможно он и ошибается. Но если это так…
Судя по записям в берг–коллегии, нефти на Соке было мало, очень мало. Хотя, возможно и получится вырыть колодцы, которые позволят многократно увеличить добычу. А вот в Баку, выходы были куда как более богатыми. К тому же Фролов говорил о том, что бакинская нефть содержит большее количество фотогена. Есть еще и месторождения на реке Ухта. Оттуда образцы еще не доставили и их не обрабатывали. Но опять же, по спискам берг–коллегии выходы нефти там бедные.
Значит, пока получается Баку. Низовой корпус. Петр вновь заворочался в постели, переворачиваясь на другой бок, взбивая подушку и безжалостно сминая одеяло, стараясь изыскать наиболее удобную позу. Не идет сон. Хоть ты тресни, не идет и все.
Прикаспийские территории, отошедшие Росии в результате персидской компании 1722–1723 годов, Петром Великим, были очередной головной болью императора. Ситуация с этими землями изначально складывалась весьма сложная, и с каждым годом становилась только труднее. Ввиду сложности обстановки, Россия была вынуждена содержать там практически целую армию. В состав Низового корпуса, как именовались войска прикаспийских территорий, входили как регулярные войска, так и ланд–милицейские, а так же подразделения набранные из местных жителей.
На их содержание из казны ежегодно выделялось не менее миллиона рублей. Деньги шли как на сами войска, так и на выплаты местным удельным князькам, проявлявшим лояльность по отношении России. Платилось жалование еще целому ряду лиц из местных, обладавших тем или иным авторитетом у населения. Выплачивались вознаграждения за разовые услуги, к примеру, такие как поимка дезертиров или доставление важных сведений.
Согласно задумке Петра Великого, данный корпус должен был существовать за счет собираемых здесь средств. Однако действительность оказалась такова, что по месту удавалось собрать едва ли четверть от потребной суммы. Таким образом, около семисот пятидесяти тысяч уходило в Низовой корпус. Причем эти средства брались не из подушной подати, а из других доходов.
Кроме всего прочего, несмотря на заключенный с Персией мир, война там не прекращалась ни на день, продолжая тлеть как фитиль. Впрочем, справедливости ради нужно заметить, что процент погибших в бою был ничтожно мал. Виной поистине громадных потерь, были неблагоприятный климат и постоянно возникающие вспышки различных заболеваний. В настоящий момент количество умерших из числа военных и нестроевых, уже перевалила отметку в пятьдесят тысяч.
Все эти потери требовали систематического восполнения, для чего проводились рекрутские наборы. Иными словами тратились драгоценные людские ресурсы. Если же учитывать то простое обстоятельство, что рекруты не должны были платить подушную подать, и с каждым забритым в солдаты терялась ревизская душа, то казна несла неизбежные потери. Петру нелегко было думать о людях именно с такой позиции. Ведь он поклялся Господу, впредь заботиться о своем народе и никогда не забывать о своем долге помазанника божьего. Но цифры, с циничной назойливостью, сами собой складывались в голове.
