— Конечно. Я горжусь тобой, Мелли. Думаю, тебе там
понравится, если только удастся уехать.
Оба знали, что ее мать — сильный противник, в зародыше
душивший любые признаки независимости своей дочери. Нелегко придется Мелани.
Это будет ее первое важное самостоятельное решение, хотя и не затрагивающее
карьеры. Но тем больше оно испугает Дженет. Решение Мелани будет отвлекать ее
от главной цели или, что важнее, цели ее матери. Сама Мелани не смеет ни о чем
мечтать, главное — мечты ее матери. Но теперь положение изменится. И это не
может не испугать Дженет.
Когда они вернулись домой, Дженет не оказалось дома. Они
незаметно пробрались в комнату Мелани и заперлись. Сначала занимались любовью,
потом просто лежали, прижавшись друг к другу, и смотрели но телевизору разные
фильмы. Мать не возражала против того, чтобы Том иногда оставался у Мелани
ночевать, хотя и не желала, чтобы кто-то из мужчин, не важно кто, поселился в
их доме. Пока парень не переходил границы дозволенного и не слишком влиял на
Мелани, Дженет мирилась с его присутствием. А Тому хватало ума никогда не
вступать с ней в противоборство.
В два часа ночи Том собрался домой — завтра предстояло идти
на работу. Мелани так и не проснулась, но он заранее предупредил ее, что уйдет.
Она сонно улыбнулась и поцеловала его. На следующий день Мелани, встав
пораньше, тут же принялась за воплощение задуманного — сделала несколько
звонков. Она поклялась агенту и менеджеру не выдавать их матери, а те пообещали
подумать, что можно сделать, чтобы освободить ее от договоренностей, большую
часть которых или вообще все заключала ее мать. Оба предупредили Мелани, что
Дженет так или иначе скоро об этом узнает. И Мелани пообещала поговорить с ней,
но только когда все будет отменено, чтобы мать не смогла ничего сделать.
Менеджер сказала, что поездку в Мексику можно было бы удачно использовать как
рекламный ход, если Мелани согласится выжать из нее немного пользы.
— Нет! — отрезала Мелани. — В том-то и дело,
что я хочу уехать от всего этого дерьма. Мне нужно время понять, кто я и чего
хочу.
— Боже мой, но ты же не собираешься бросить
сцену? — забеспокоился агент. Если это случится, Дженет всех их убьет
собственными руками. Вообще-то она неплохая женщина, просто уж очень хочет
видеть дочь самой знаменитой певицей. Дженет любила Мелани, но не давала ей
жить. Агент Мелани одобрил ее решение наконец-то перерезать пуповину, соединявшую
ее с матерью. Это вполне естественно для Мелани и должно случиться рано или
поздно. Он видел, как приближается развязка. Но Дженет этого не видела и
ревностно следила за тем, чтобы связь их не нарушилась. Это незыблемо.
Избавиться от этой зависимости могла только сама Мелани. — Надолго ты
уезжаешь?
— Наверное, до Рождества. В канун Нового года мы
выступаем в «Мэдисон-Сквер-Гарден». Концерт обязательно состоится.
— Слава тебе, Господи! — с облегчением вздохнул
агент. — Иначе я бы застрелился. Раз так, то еще ничего. Я все
сделаю, — пообещал он.
Через два дня агент с менеджером по ее просьбе перекроили
весь график. Мелани оказалась свободна и к работе должна была приступить только
через две недели после дня благодарения. Что-то отодвинулось на другой срок, а
что-то и вовсе отменилось. Ничего важного в планах не было. Лучше момента не
придумаешь. Все, чего лишает ее поездка, — это внимание прессы,
присутствующей на вечеринках и благотворительных мероприятиях, где она должна
появиться. Дженет хотела, чтобы Мелани появлялась везде. И Мелани везде
появлялась. До настоящего времени.
Дженет с бумагами в руках зашла в комнату Мелани через два
дня после изменения графика. Никто ничего ей не сообщил. Мелани собиралась все
рассказать сегодня вечером. Ее отъезд намечался на следующий понедельник, все
было готово, а выходные перед отъездом она хотела провести с Томом. Он
полностью ее поддерживал и собирался навестить сразу же, как только сумеет
вырваться. Ее творчество восхищало его. Но и ее желание поработать волонтером
вызывало уважение. Он и сам чувствовал в себе потребность помогать
обездоленным.
Три месяца разлуки — небольшой срок, но Том сказал, что все
равно будет скучать. Связывающие их прочные чувства могли выдержать разлуку,
которой требовал от них долг. Их отношения бурно развивались и переросли
наконец в серьезное чувство. Они во многом были похожи, и каждый служил
источником вдохновения для другого. Оба добрые, умные, чуткие, они служили друг
другу опорой. Они до сих пор не верили своему счастью — тому, что им
посчастливилось найти друг друга. Их мир стал шире. Том и сам подумывал
как-нибудь взять неделю-другую отпуска и поработать добровольцем в одной из
миссий с Мелани, если, конечно, все сложится. Он любил возиться с детьми и в
средней школе даже опекал двух мальчиков — один был из Уоттса,
[18]
другой — из восточного Лос-Анджелеса. Он до сих пор поддерживал с ними
отношения. В детстве Том мечтал вступить в Корпус мира, но потом все же выбрал
карьеру. И вот теперь он завидовал Мелани, которая уезжала в Мексику, и мечтал
сам на три месяца туда отправиться.
— Странно, — пробормотала неприятно удивленная
Дженет, глядя на бумаги. — Я только что получила факс, в котором пишут,
что твое интервью в «Тин Вог» отменяется. Как это так? — Покачав головой,
она подняла глаза на дочь. — А еще сегодня утром я получила е-мейл по
поводу благотворительного мероприятия в пользу раковых больных. Там говорится,
что ты сможешь принять в нем участие в следующем году. Такое ощущение, что они
отказались от тебя ради кого-то другого. Сказали, Шерон Осборн заменит тебя.
Может, они тебя сочли слишком молодой. Как бы то ни было, а давай-ка ты,
девочка моя, сбрасывай свой ботиночек и хватит здесь высиживать. Что все это
значит? Это значит, что тебя начинают забывать, милая, а ведь ты отсутствовала
всего два с небольшим месяца. Пора всем показать личико, собрать прессу. —
Она улыбнулась Мелани, которая лежала на диване и смотрела телевизор.
Что брать с собой в Мексику? Минимум вещей. На кровати
лежало с полдюжины книг о Мексике, которые чудесным образом не попали в поле
зрения матери. Мелани подняла на нее глаза, раздумывая, не пора ли сказать все
как есть. Впрочем, сколько ни откладывай, а сказать все равно придется. Скандал
разразится такой, что мало не покажется.
— Знаешь, мама, — начала Мелани, когда мать уже
выходила из комнаты, — эти два договора я сама расторгла… и несколько
других. И что-то я подустала, решила уехать на несколько недель. — Она еще
сомневалась, стоит ли говорить матери, как долго продлится поездка. Не лучше ли
ей узнать об этом потом? Тут Мелани еще не определилась, но объяснить все же
необходимо. Дженет остановилась как вкопанная и через плечо посмотрела на лежащую
Мелани.
— Это что еще за новости, Мел? Что значит — уезжаю на
несколько недель? — Она смотрела так, будто Мелани только что сообщила,
что у нее выросли рога или крылья.
— Ты же знаешь, у меня ужасно болит нога… Вот я и
подумала, ну, это… Что хорошо бы уехать на время.
