Передав ключи хозяину и пожелав ему всех благ, она
попрощалась с соседями, вышедшими проводить ее. Трансвестит, к которому она
питала нежные чувства, а также две знакомые проститутки помахали вслед рукой.
Мэгги села в такси. Мэгги никому не говорила о своих намерениях, однако все как
будто знали, что она уже не вернется. Покидая этих людей, Мэгги молила Бога не
оставлять их.
Самолет вылетел по расписанию. Эверетт встречал ее в
аэропорту. На какое-то мгновение ему неожиданно стало страшно: вдруг она
передумала? Но вот он увидел ее, тоненькую, маленькую женщину в синих джинсах с
ярко-рыжими волосами, в розовых кедах и белой фуфайке с надписью «Я люблю
Христа». Она с улыбкой шла к нему — женщина, которую он ждал всю жизнь и
которую ему посчастливилось найти. Вплывая в его объятия, она была счастлива не
меньше. Эверетт взял у Мэгги чемодан, и они направились к выходу. Венчание было
назначено на завтра.
Сета отправили в тюрьму общего режима на севере Калифорнии.
Условия там, по слухам, были вполне приличные. К тюрьме примыкало лесничество,
где работали заключенные. Они следили за порядком и тушили лесные пожары. Сет
тоже надеялся в скором времени туда попасть.
Но пока он сидел в одиночной камере, куда его поместили
после того, как адвокаты задействовали свои связи. В камере было вполне
комфортно и безопасно. В тюрьме, где многие заключенные отбывали срок за
корпоративные преступления и даже по той же статье, что и Сет, за
мошенничество, только, быть может, в менее крупных масштабах, он считался
героем. Заключенные могли получать посылки, прессу, женатым разрешались
свидания с женами. Тамошние арестанты читали, как правило, «Уолл-стрит
джорнал». Эта тюрьма слыла загородным клубом федеральных исправительных
учреждений. Но тюрьма есть тюрьма. Сет очень тосковал по свободе, по жене и
детям. В содеянном он так и не раскаялся, досадовал только, что попался.
Сара приезжала к Сету с детьми на свидание, еще когда он
содержался в камере предварительного заключения в Дублине, что к юго-востоку от
Окленда. Условия в этом страшном месте были ужасающими. Теперь же свидания
напоминали пребывание в каком-нибудь лесном отеле средней руки или посещение
больного в санатории. Тюрьма находилась недалеко от маленького городка, где
могла останавливаться Сара с детьми. Развод еще не оформили, и Сара приезжала
сюда пока как жена, хотя для нее брак больше не существовал. Сет сожалел об
этом, сожалел о горе, которое принес Саре. Оно жило в ее глазах, когда она два
месяца назад приезжала с детьми. Это было первое свидание за лето. Добраться до
этого места было непросто, кроме того, Сара с детьми с июня гостила у родителей
на Бермудах.
Сет волновался, ожидая их тем августовским утром. Выгладил
свои камуфляжные штаны и рубашку, начистил до блеска кожаные тюремные ботинки.
Сету мучительно не хватало его сшитых на заказ английских туфель.
Когда пришло время свидания, он вышел на лужайку перед
лагерем. Там уже играли дети других заключенных, пока мужья с женами сидели,
держась за руки. Вглядевшись в даль, Сет наконец заметил своих. Сара
припарковала машину и вытащила из багажника корзину для пикников. Посетителям
разрешалось привозить с собой еду. Рядом с Сарой шел, с опаской оглядываясь по
сторонам и держась за ее юбку, Оливер, а Молли бежала вприпрыжку с любимой
куклой в руках. Глаза Сета обожгли слезы. Увидев его, Сара помахала рукой. Она
прошла через пропускной пункт, где обыскали ее корзину, и вот все трое ступили
на территорию лагеря. Сара с улыбкой шла ему навстречу. Сет заметил, что она
немного посвежела и уже не выглядела такой изможденной, как весной после суда.
Сет раскинул руки, и Молли бросилась к отцу, Оливер на минуту замер, после чего
осторожно приблизился к нему. Сет встретился взглядом с Сарой, Чмокнув его в
щеку, она поставила корзину на траву, а дети принялись резвиться на лужайке.
— Хорошо выглядишь, — сказал Сет.
— Ты тоже.
Поначалу Сара чувствовала себя скованно, они давно не
виделись, а с тех пор многое изменилось. Время от времени Сет присылал ей
письма по электронной почте, на которые она аккуратно отвечала, рассказывая о
детях. Он хотел бы сказать ей что-то еще, но не решался. Она установила
границы, которые приходилось соблюдать. Он не стал говорить, что скучает по
ней. А она не сказала, что ей до сих пор тяжело без него. В установившихся
между ними отношениях этому теперь не было места. Сара продолжала жить, и ее
гнев прошел, осталась лишь печаль, но вместе с тем и какое-то успокоение. Ей больше
не в чем было его упрекать, не о чем сожалеть. Что случилось, то случилось, и
назад ничего не вернешь. Они с Сетом будут связаны до конца жизни: у них общие
воспоминания, дети, проблемы которых придется решать вместе.
Сара расставила тарелки на столике для пикника, Сет принес
стулья. Он по очереди держал детей у себя на коленях. Сара привезла
восхитительные сандвичи из местной закусочной, фрукты и чизкейк, который любил
Сет. Привезла даже его любимый шоколад и сигару.
— Спасибо, Сара. Обед превосходный. — Сет
откинулся на спинку стула, попыхивая сигарой, пока дети играли. Сара видела,
что ему удалось приспособиться к новой жизни здесь. Он смирился с заключением,
особенно когда Генри Джейкобс объявил, что оснований для апелляции нет.
Судебный процесс прошел с соблюдением всех правил. Сет, как видно, не горевал,
Сара тоже. — Спасибо, что привезла детей.
— Молли через две недели пойдет в школу. А мне нужно на
работу.
Сет молчал, но ему очень хотелось сказать, что он сожалеет о
случившемся — о потерянном доме, о проданных драгоценностях, о том, что
безвозвратно ушла в прошлое их безмятежная жизнь, но не находил слов. Они
просто молча сидели, глядя на детей. Сара старалась заполнять тягостные паузы
какими-то семейными новостями, а Сет рассказывал о жизни в тюрьме, не столько
безликой, сколько совершенно не такой, как на воле. Нельзя сказать, что из их
отношений исчезла душевность, просто они стали совершенно другими. Существовали
проблемы, о которых они не могли друг другу говорить и никогда уже не смогут. Сет
знал, что Сара его любит. Это было заметно по тому, как она готовилась к
встрече — тщательно, все продумав до мелочей, привезла еду в корзине для
пикников, взяла с собой детей. И Сара видела, что Сет ее любит. Но когда-нибудь
уйдет и это, а пока эта любовь напоминала остатки клея, некогда соединявшего
их, который со временем осыплется, хотя и держится до поры до времени. Пока
что-то или кто-то не уничтожит его окончательно, пока воспоминания не утратят
яркость за давностью лет. Он отец ее детей, мужчина, за которого она когда-то
вышла замуж по любви. А этого уже не изменить.
Сара с детьми оставались, пока не раздался свисток,
предупреждающий об окончании свидания. Они собрали вещи, выбросили мусор и
сложили в корзину остатки обеда вместе с красными клетчатыми салфетками. Все
это она везла из дома, желая придать праздничность их встрече.
Позвав детей, Сара объявила, что пора ехать, и велела
Оливеру попрощаться с папой. Тот состроил недовольную мину, а Молли обняла отца
за талию.
— Папа, я не хочу уезжать, — с несчастным видом
сказала она. — Хочу быть с тобой!
