Потом лицо Аматис снова приняло обычное выражение, и глаза снова стали голубыми. Она не отводила их от Себастьяна.
— Отпусти ее, — приказал Себастьян Картрайту. — Пусть подойдет ко мне.
Картрайт разомкнул цепь и шагнул назад со странным выражением интереса и страха на лице.
Некоторое время Аматис не двигалась, руки ее безвольно болтались. Наконец она поднялась, подошла к Себастьяну и опустилась перед ним на колени, подметая волосами грязь.
— Господин, — пролепетала она, — чем я могу служить вам?
— Встань, — приказал Себастьян, и Аматис послушно поднялась с колен.
По спине Клэри пробежал холодок. То, что она приняла за длинное белое платье, на самом деле оказалось ночной рубашкой. Вероятно, Аматис притащили сюда прямо из постели. Какой ужас — просыпаться в этом жутком месте, среди фигур в капюшонах.
Себастьян поманил Аматис пальцем:
— Хочешь сразиться с Картрайтом?
Рука Картрайта скользнула под распахнутый плащ к поясу с оружием.
— Но я…
Клэри показалось, что он хочет возразить.
— Ну же, Картрайт, эта женщина старше тебя! Ты что, боишься? — усмехнулся Себастьян.
— Джонатан…
Глаза Себастьяна сверкнули.
— Вперед, Аматис.
Губы женщины изогнулись в улыбке.
— Слушаюсь, господин, — сказала она и с поразительной ловкостью выбила кинжал из рук Картрайта.
Затем ее колено погрузилось в его живот. Охотник согнулся, и Аматис повалила его на землю.
— Это тебе за то, что вытащил меня из постели посреди ночи, — сказала она.
По толпе пробежал сдавленный смешок.
— Вот видите, — улыбнулся Себастьян. — Мощь. Настоящая мощь. Сумеречные охотники, заключившие союз с ангелом, слабы по сравнению с детьми Лилит. Ну, кто готов к посвящению?
На мгновение воцарилась тишина. Картрайт с трудом поднялся и, бросив злой взгляд на Аматис, произнес:
— Я готов.
Себастьян поднял чашу и сказал:
— Теперь это Чаша ада, испей из нее.
Вслед за Картрайтом потянулись другие. Аматис стояла в стороне, сложив руки на груди.
Клэри не могла поверить в происходящее. Аматис, сестра Люка… Она вспомнила ее маленький домик в Идрисе, ее бесконечную доброту. Пожалуйста, молила Клэри, пожалуйста, посмотри на меня, дай мне знать, что ты — это ты. Словно услышав ее, Аматис подняла голову и улыбнулась. Клэри вздрогнула. Это была другая Аматис. Она улыбалась холодно и зловеще, как улыбаются палачи.
Клэри хотела закричать, но поняла, что это бессмысленно. Здесь ей никто не поможет, и тот, рядом с кем она стоит сейчас, — это тоже не Джейс. Она почти забыла, кого именно спасала, наполнив пустую оболочку своей любовью, но ее Джейс, настоящий, сказал: «Меня тошнит от мысли, что он с тобой. Он. Другой я». Джейс знал, что без души — это уже не он. Клэри вздрогнула. Джейс пытался сдаться Конклаву, но она ему не позволила. Она сделала выбор за него — в панике, но все же сделала, — а настоящий Джейс предпочел бы умереть, чем жить так. Выходит, она не спасала его, а обрекала на ту жизнь, которая была ему ненавистна.
Увидев, что Клэри больше не сопротивляется, Джейс ослабил хватку. Перед Себастьяном стоял последний из готовых принять обращение, другие уже глотнули из чаши.
— Клэри… — начал Джейс, но она так и не узнала, что он хотел сказать.
Раздался крик, и нефилим, еще не успевший сделать глоток, упал; из его спины торчала стрела. Клэри, как во сне, обернулась и увидела Алека; он стоял на вершине холма и держал в руках лук. Потом появились остальные. Припадая к земле, бежала стая волков, их пятнистая шерсть блестела в свете луны. Майя и Джордан наверняка среди них, подумала Клэри и увидела Изабель и Маризу Лайтвуд, Хелен Блэкторн, Алину Пенхоллоу и… конечно, маму — рыжая шевелюра Джослин была заметна издалека. Из-за плеча Саймона — он тоже был здесь — виднелась рукоять меча, а Магнус, как всегда, освещал путь всполохами голубого огня.
Сердце в груди девушки дрогнуло.
— Я здесь, — закричала она, — я здесь!
— Ты ее видишь? — взволнованно спросила Джослин, обращаясь к Саймону. — Она там?
Саймон всмотрелся в толпу, снующую во мраке. Его пьянил запах крови, витавший над полем.
— Да, — ответил он. — Ее держит Джейс. Волочет ее перед шеренгой Охотников.
— Если они так же верны Джонатану, как Круг был верен Валентину, то нам придется побороться, чтобы добраться до нее. — В зеленых глазах Джослин бушевала ярость.
— Добраться нам нужно до Себастьяна, — решительно поправила ее Изабель. — Саймон, мы проложим тебе дорогу. Доберись до Себастьяна и пронзи его Блистательным. Как только он падет…
— …остальные наверняка разбегутся, — закончил за нее Магнус. — По крайней мере, мы можем на это надеяться. — Он гордо вскинул голову. — Кстати, ты видела, как Алек выстрелил из лука? Это мой парень!
Он просиял, и Саймон едва сдержал улыбку: только Магнус мог выбрать доспехи с блестками.
Изабель развернула кнут, обмотанный вокруг запястья, и хлестнула им:
— Ну, Саймон, ты готов?
Саймон напрягся. До Темной армии было еще далеко, но острое зрение вампира позволяло ему видеть лучше других. Враг был в замешательстве. Он не смог сдержать ухмылки.
— Саймон, ну чего ты улыбаешься? — ткнула его в бок Изабель.
— Кажется, клинки серафимов потеряли силу, и они пытаются выяснить, почему. Себастьян велел им использовать другое оружие.
Раздался крик — еще одна стрела, пущенная Алеком, попала в цель. Саймон рванулся вперед. Ему казалось, что он нырнул в океан, полный акул. Для него эта битва была не первой, но во времена Смертельной войны на его лбу темнела Метка Каина. Он только что получил ее, и она еще не начала действовать, но на него не рискнул напасть ни один демон. Жаль, что он лишился такой защиты, но, в конце концов, другие как-то обходятся. Изабель шла по одну руку от него, Магнус — по другую. Кнут Изабель со свистом рассекал воздух, Магнус испепелял врага зеленым и синим огнем. Стая Люка рычала, вгрызаясь в глотки.
Саймон почувствовал укол боли — чей-то кинжал раскроил ему бок, — но он продолжал идти дальше, зная, что рана скоро затянется.
И вдруг он увидел знакомое лицо. Аматис? Сестра Люка? Что она делает здесь? Пришла сражаться на их стороне? Но…
Воспользовавшись замешательством Саймона, Аматис бросилась к нему с кинжалом в руке. Она была проворна, и все могло бы закончиться плачевно, если бы не Магнус. Колдун прыгнул и оттолкнул Саймона. Аматис замахнулась кинжалом и рассекла покрытые блестками доспехи. Глаза Магнуса расширились от ужаса, и он рухнул на колени. Саймон услышал, как закричала Изабель, но толпа уносила его прочь. Последнее, что он увидел, — занесенный над Магнусом кинжал: сестра Люка целилась колдуну в сердце.
