— Не должен, но если его держит кто-то другой, не Сумеречный охотник, все может быть.
— Это из-за твоего отца?
Вместо ответа Магнус опустил колдовской огонь в ладонь Алека. Их руки соприкоснулись, и Магнус изменился в лице.
— Ты замерз…
— Да, немного.
— Ох, Александр…
Магнус притянул его к себе. Колдовской огонь ярко разгорелся, Алек никогда не видел ничего подобного. Он ткнулся носом в плечо Магнуса и услышал, как бьется его сердце.
— Поцелуй меня, — попросил Алек.
Магнус нежно провел большим пальцем по щеке Алека, а потом поцеловал. От него пахло сандаловым деревом. Алек вцепился в рукав Магнуса; колдовской огонь заискрился розовым, голубым и зеленым.
Магнус отстранился и тихо произнес:
— Aku cinta kamu.
— Что это значит?
— Это значит «Я люблю тебя». Не то чтобы это что-то меняло…
— Но если ты меня любишь…
— Конечно люблю. Больше, чем я думал. Но это ничего меняет. Что сделано, то сделано. Между нами все кончено.
— Но это ведь была всего лишь небольшая ошибка, — едва слышно прошептал Алек. — Единственная ошибка…
— Небольшая ошибка? — усмехнулся колдун. — Ты бы еще назвал гибель «Титаника» небольшим несчастным случаем. Алек, ты пытался укоротить мою жизнь.
— Просто… я подумал и решил, что не могу так с тобой поступить.
— Но ты думал об этом. И ничего не сказал мне. — Магнус покачал головой. — Выходит, ты мне не верил. Не верил в мою любовь к тебе.
— Я тебе верю… — прошептал Алек. — Постараюсь… Дай мне шанс…
— Нет, — сказал Магнус. — И если позволишь, дам тебе совет: держись подальше от Камиллы. Грядет война, Александр, и к ней надо готовиться.
С этими словами он повернулся и зашагал во тьму тоннеля, убрав руки в карманы. Алек наблюдал за ним до тех пор, пока он не скрылся из виду.
Зима вступила в свои права, но внутри Института было тепло. Неф освещали ряды канделябров, витражи тускло светились. Клэри направилась к лифту и вдруг услышала чей-то смех. Она обернулась и увидела Изабель. Сестра Алека сидела на скамейке, вытянув вперед длинные ноги. На ней были высокие сапоги, обтягивающие джинсы и красный свитер, обнажавший одно плечо, покрытое сложным узором. Клэри вспомнила Себастьяна — он говорил, что не любит, когда девушки уродуют свое тело татуировками, — и вздрогнула.
— Клэри, ты что, не слышала, как я тебя зову? Ты бываешь ужасно рассеянной!
— Я правда не слышала, прости.
Изабель встала, на каблуках она была гораздо выше подруги.
— Ладно, проехали.
— Ты хочешь сказать мне, чтобы я ушла? — Голос Клэри дрогнул. Она хотела увидеть Джейса, но если Лайтвуды или кто там еще придерживается другого мнения, она могла бы еще подождать. В конце концов, важным было только то, что он жив и снова стал собой. Все остальное не имело значения.
— Нет, — улыбнулась Изабель. — Ты спасла ему жизнь, и этим все сказано.
Клэри сглотнула.
— Ты, кажется, говорила, что есть вещи, которых я не понимаю…
— Да, есть. — Изабель нажала кнопку лифта. — Надеюсь, Джейс сможет тебе разъяснить. Я спустилась, потому что подумала, что тебе стоит знать кое-что еще.
Клэри слушала знакомый грохот старого механизма.
— Что именно?
— Наш папа вернулся. — Изабель старалась не смотреть в глаза Клэри.
— Погостить или насовсем?
— Насовсем. — Девушка говорила спокойно, но Клэри еще не забыла, как она расстроилась, узнав, что Роберт баллотируется на пост Инквизитора. — В общем, Алина и Хелен спасли нас от неприятностей после того, что случилось в Ирландии. Когда мы пришли вам на помощь, мы не поставили в известность Конклав. Мама была уверена, что, если они все узнают, Джейса убьют. Она не могла этого допустить. Он же член семьи.
Прежде чем Клэри успела что-то сказать, лифт с лязгом остановился, и они вошли в кабину. Ей хотелось обнять подругу, но она боялась, что Изабель это не понравится.
— Алина сказала Консулу — то есть своей маме, — что времени на то, чтобы уведомить Конклав, у нас не было, что телефон не работал и… В общем, наврала с три короба. Не думаю, что Джия ей поверила, но это не важно. Как я поняла, Джия не очень-то хотела наказывать маму. Ей просто нужно было какое-то оправдание, чтобы оставить нас в покое. Как ни крути, то, что мы сделали, нельзя назвать провалом. Мы вызволили Джейса, убили большую часть отступников и заставили Себастьяна сбежать. Он не погиб — просто меч отделил его от Джейса.
Лифт резко остановился.
— Так… Себастьян сбежал… — с разочарованием в голосе произнесла Клэри. — Я думала, если я уничтожила его дом, то теперь мы можем его отследить.
— Мы пытались, но пока ничего не получается. Безмолвные братья говорят, что это магия Лилит… Он силен, Клэри. Очень силен. Мы должны помнить о том, что Чаша ада в его руках. — Изабель открыла дверцу лифта и вышла. — Думаешь, он придет за Джейсом или… за тобой?
— Если и придет, то не сразу, — подумав, ответила Клэри. — Для него мы — последние кусочки пазла. Сначала он захочет все обустроить. Собрать войско. Подготовиться. Мы с Джейсом вроде приза, который он намерен получить за победу. И… который избавит его от одиночества.
— Да, ему, наверное, одиноко, — равнодушно кивнула Изабель.
Они дошли до ступеней, ведущих в лазарет. Иза бель остановилась:
— Клэри… Расскажи, как это?..
— Что?
— Ну, влюбляться… Как понять, что ты влюблена? И как понять, что кто-то влюблен в тебя?
Клэри смутилась.
— Ну, к примеру, Саймон, — продолжила Изабель. — Как ты поняла, что он тебя любит?
— Ну… однажды он так сказал.
— А до этого ты не подозревала?
— Нет, правда, нет. Иззи… если ты что-то испытываешь к Саймону или хочешь узнать, что испытывает он… может, тебе лучше просто спросить его об этом?
Изабель пощипала рукав, избавляясь от несуществующих катышков:
— О чем?
— О твоих чувствах.
Выражение лица Изабель было протестующим.
— Вот еще!
Клэри улыбнулась:
— Как же вы с Алеком похожи…
— Ничего подобного! Мы совсем не похожи! Я хожу на свидания, а он встречался только с Магнусом. Он ревнивый. Я — нет…
— Все ревнуют, — решительно заявила Клэри. — А вы оба такие стоики. Это же любовь, а не битва при Фермопилах. Нельзя относиться ко всему так, будто настал последний бой. И нельзя держать все в себе.
