Будущая королева, Матушка Лове и остальные дамы свиты, а также граф Саутгемптон были приглашены наверх, в королевские апартаменты замка. Там к ним должны были присоединиться и герцог Саффолк с супругой.
Остальных, в том числе и меня, проводили в огромный зал, где уже были накрыты длинные столы. Вокруг стоял непрерывный гул бесконечных разговоров. Я нашла себе укромное местечко и немножко перекусила, одновременно стараясь придумать какое-нибудь разумное объяснение для герцогини Саффолк, которая, без сомнения, поинтересуется, каким образом я попала в свиту Анны Клевской.
— Простите, — раздался голос, — госпожа Стаффорд?
Я подняла голову и увидела перед собой улыбающуюся физиономию Томаса Сеймура.
— Меня попросили срочно разыскать вас, — сообщил он. — Если быть откровенным, даже умоляли. Тут есть одна юная леди, которая утверждает, что якобы вы ее знаете, и вот она хочет срочно с вами поговорить.
— Юная леди? — удивилась я. — Не из свиты принцессы?
— Понятия не имею. Если желаете, я провожу вас к ней… А потом, когда начнутся танцы, вы позволите мне быть вашим кавалером?
— Благодарю вас, я не танцую. А теперь, прошу вас, проводите меня к юной леди, которая желает поговорить со мной, — произнесла я подчеркнуто холодно.
В глазах Сеймура вспыхнули искорки: к несчастью, он, похоже, был из числа тех мужчин, кого отказы лишь раззадоривают.
Он так долго вел меня по коридору куда-то вглубь замка, что я заподозрила розыгрыш и уже хотела было заявить, что мне не нравятся подобные шутки. И тут вдруг мы оказались в какой-то нише, где стояла молодая женщина со свечой в руке.
Это была Нелли, которая прислуживала мне на Сент-Полс-роу. На девушке был длинный широкий плащ, однако я сразу заметила, что она беременна. Бедняжка смотрела на меня умоляющими глазами.
— Вы знаете эту даму? — уточнил Сеймур.
— Да. Благодарю вас, сэр Томас.
— Увидимся позже, — сказал он со значением и был таков.
— Нелли, что ты здесь делаешь? — спросила я и вдруг похолодела. — Надеюсь, тебя послал не сеньор Хантарас?
— Нет-нет, я давно его не видела, — успокоила меня девушка. — Мы с матушкой сейчас служим в одном доме в Дувре. И я приехала посмотреть на прибытие новой королевы, а потом увидела вас, госпожа Стаффорд. А еще я хотела поговорить с вами о… Жаккарде. Он, наверное, тоже должен скоро вернуться в Англию?
Я снова почувствовала укол совести: если бы я вовремя позаботилась о бедняжке и еще в Лондоне оградила бы ее от этого человека, ничего этого не произошло бы.
— Жаккард — отец твоего ребенка?
— Да, — прошептала Нелли. — Он уехал из Англии, надолго уехал и не сказал мне ни слова. Госпожа Стаффорд, я не хочу, чтобы нас подслушали. Прошу вас, давайте пойдем вон туда, там есть одно укромное местечко.
Она потащила меня по коридору, толкнула какую-то дверь, и мы оказались в маленькой комнатке, в которой царил жуткий беспорядок.
— Нелли, ты уж, пожалуйста, прости, что я говорю тебе это, мне очень жаль, но ты должна знать правду. Возьми себя в руки и наберись мужества… Видишь ли, Жаккард… возможно, он никогда больше не вернется в Англию.
Нелли ничего не сказала. Свеча освещала ее лицо, и я заметила в глазах своей бывшей служанки какой-то странный блеск.
— Да, — прошептала она наконец. — Я знаю. — И посмотрела куда-то мне за спину.
Тут по полу вдруг промелькнула тень. И внезапно я увидела сеньора Хантараса. В руке он сжимал какой-то предмет. Вот он вскинул руку над головой и с силой ударил им меня по макушке.
Я почувствовала страшную боль. А потом наступил полный мрак.
50
Я была без сознания очень долго. Но наконец потихоньку стала выкарабкиваться из небытия. Я ничего не видела, не могла двигаться. Потом поняла, что глаза мои закрыты плотной повязкой, а руки крепко связаны. Но мне было все равно. Ощущения, которые я испытывала, мне даже нравились. Безмятежно и тихо я плыла по бесконечности мрака.
Когда повязку с моих глаз все-таки сняли, я увидела склонившуюся надо мной незнакомую темноволосую женщину лет сорока.
— Выпейте, — коротко сказала она и дала мне глотнуть некрепкого эля.
— Благодарю вас.
Я огляделась. Связанная по рукам и ногам, я лежала в фургоне, который стоял на месте. Чтобы я не замерзла, на меня навалили кучу одеял. Все окна и двери фургона были закрыты, и не представлялось возможным увидеть, что там снаружи. Я была словно заперта в огромном сундуке. Только сквозь трещины в крыше фургона сочился дневной свет.
— Вы кто, матушка Нелли? — спросила я.
— А кто же еще, — ответил за нее мужчина, сидевший в углу напротив.
Это был сеньор Хантарас. Он быстро наклонился ко мне и потребовал:
— Чтобы ускорить дело и обойтись без лишних мучений, говорите сразу: зачем вы прибыли в Дилский замок в свите Анны Клевской?
Я понимала, что это угроза, но почему-то совсем не испугалась. На душе у меня, как ни странно, было хорошо и спокойно.
— Здравствуйте, сеньор Хантарас, — сказала я и, что уж совсем невероятно, радостно улыбнулась своему мучителю.
Он обернулся к женщине:
— Ты зачем дала ей так много?
Та опустила глаза. В одной руке у матушки Нелли была бутылка, очень похожая на аптекарскую. На дне ее перекатывались какие-то тусклые бусинки.
«А-а, камень бессмертия, или пресловутый красный цветок Индии», — подумала я. Я узнала эти шарики, точно такие же я видела в монастырском лазарете у Эдмунда. Он давал их нашей умирающей прачке, чтобы облегчить ей страдания. А позже признался, что и сам пил настойку из этих дьявольских зернышек. Вот и меня сейчас угостили тем же самым зельем, к которому пристрастился Эдмунд.
Тут я подумала, что, похоже, попала в серьезную переделку. Но сразу же прогнала эту мысль как безумную. Как все это может быть опасно, если мне сейчас так хорошо, если такой мир снизошел мне в душу?
Сеньор Хантарас потряс меня за плечо:
— Говорите немедленно, зачем вы прибыли сюда с Анной Клевской?
Он так крепко сжал пальцы, что мне стало больно. Но я была только рада этому: от боли в голове прояснилось.
— Дабы исполнить пророчество третьего провидца, — ответила я. — Зачем же еще?
И попыталась найти в фургоне хоть какую-то щелку, чтобы выглянуть наружу.
— Где мы? Советую вам немедленно вернуть меня в свиту принцессы. Когда она встретится с королем в Гринвиче, я должна быть с ней.
— Зачем вы напали на Жаккарда Ролина?
Значит, Хантарас знает, что произошло в Гравенстеене. Но он не спросил: «Зачем вы убили?» — он сказал «напали». Выходит, Жаккард жив.
