И будете свидетелем веселья,
Подобного разливу вод в апреле.
Когда вас окружит их хоровод
И вы очутитесь среди красот,
Решите вы, какая с большей силой
Воображенье ваше поразила.
Без права на такую похвалу
Дочь будет тоже ночью на балу.
Пойдемте, граф.
(Слуге, отдавая ему записку.)
А ты, мошенник низкий,
Всех приглашенных обойди по списку.
Скажи гостям, чье имя здесь стоит,
Что вход для них широко к нам открыт.
Капулетти и Парис уходят.
Слуга
«Обойди по списку, обойди по списку». А кто поймет твой список? А может, тут написано, что дело сапожника – аршин, а дело портного – колодка. «Обойди по списку!» А может, тут написано, что рыбу ловят кистью, а крыши красят неводами. «Скажи гостям, чье имя здесь стоит!» А ты мне скажи, чье здесь стоит имя. Для того есть которые умеющие. Да вот они! Легки на помине.
Входят Бенволио и Ромео.
Бенволио
Молчи-ка, брат. Огонь огнем встречают,
Беду бедой, и хворью лечат хворь.
Круженьем вспять круженье прекращают,
И ты с бедою точно так же спорь.
Схватить старайся новую заразу,
И прежняя не вспомнится ни разу.
Ромео
Хорош при этом также подорожник.
Бенволио
При чем, дружок?
Ромео
При переломе ног.
Бенволио
Да ты не спятил?
Ромео
Нет, совсем не спятил,
Но на цепи, как спятивший с ума,
Замучен и в смирительной рубашке.
Слуга
Здорово, сэр. Вы мастер ли читать?
Ромео
О, да! Свой жребий по складам несчастий.
Слуга
Спасибо за откровенность. А нам надо, которые по писанному.
Ромео
Куда ты? Я пошутил. Дай, я прочту. (Читает.) «Позвать синьора Мартино с супругой и дочерьми; графа Ансельмо с его прекрасными сестрами; вдовствующую госпожу Витрувио; синьора Плаченцо и его милых племянниц; Меркуцио с его братом Валентином; дядю Капулетти с женой и дочерьми; прелестную племянницу Розалину; Ливию; синьора Валенцио с его братом Тибальтом; Лючио и его веселушку Елену». Прекрасный выбор. А куда их ждут?
Слуга
Вон в тот конец.
Ромео
Куда?
Слуга
К нам в дом на ужин.
Ромео
В чей дом?
Слуга
Хозяйский дом.
Ромео
Об этом всем
Я должен был спросить тебя сначала.
Слуга
Это я вам сам скажу. Мой хозяин – богач Капулетти, может, слыхали? Если вы не родня Монтекки, пожалуйте к нам на чарочку.
Уходит.
Бенволио
У Капулетти, кроме Розалины,
Твоей зазнобы, будут на балу
Виднейшие красавицы Вероны.
Пойдем туда. Когда ты их сравнишь
С своею павой непредубежденно,
Она тебе покажется вороной.
Ромео
О, если вы такие святотатцы,
Богоотступных глаз моих зрачки,
Пусть ваши слезы в пламя обратятся,
И вы сгорите, как еретики!
Неужто зреньем Бог меня обидел,
Чтоб я на небе солнца не увидел?
Бенволио
Но ты ведь солнца этого красы
Еще не клал ни разу на весы.
Взгляни кругом на тех, что попригожей,
И вряд ли будешь петь одно и то же.
Быть может, твой единственный алмаз
Простым стеклом окажется на глаз.
Ромео
Пойдем на бал, но не на смотр собранья,
А ради той, кто выше описаний.
Уходят.
Сцена третья
Комната в доме Капулетти.
Входят леди Капулетти и кормилица.
Леди Капулетти
Кормилица, скорее: где Джульетта?
Кормилица
Клянусь былой невинностью, звала.
Джульетта, где ты? Что за непоседа!
Куда девалась ярочка моя?
Входит Джульетта.
Джульетта
Ну, что еще?
Кормилица
Тебя зовет мамаша.
Джульетта
Я здесь. Что, матушка, угодно вам?
Леди Капулетти
Сейчас. Кормилица, выйди на минуту, мы поговорим. Впрочем, постой, не уходи, тебе лучше послушать. Моя дочь порядком подросла.
Кормилица
Помилуйте, я ее лета сочту до часочка.
Леди Капулетти
Ей нет четырнадцати лет.
Кормилица
Я прозакладую своих четырнадцать зубов, даром что их только четыре, что нету. Сколько до Петрова дня?
Леди Капулетти
Две недели с лишним.
Кормилица
С лишним или без лишнего, не об этом спор, а четырнадцать ей минет на Петров день, я вам верно говорю. Она и Сусанна, упокой ее Господи, были ровесницы. Но я ее не стоила, и ее Господь прибрал. А четырнадцать ей минет на Петров день, это вы не сомневайтесь, я хорошо помню. Этому трясенью земли, вы теперь сосчитайте, полных одиннадцать годов. А в самое трясенье, как сейчас помню, я ее отлучила. Натерла я себе соски полынью и села у голубятни на солнечный припек. Вы с их милостью были в Мантуе, ну скажите, какова память! Хватила она, родимая, с соска полыни и закатилась – не приведи Бог. В это самое время голубятня передо мною кувырк, и я, само собой, оттуда давай бог ноги. А этому делу теперь полных одиннадцать годов. Она уже тогда на ножки становилась, да что я, на ножки, бегала уже и ходила, ей-богу, правда, истинный Господь! Теперь я вам скажу, расшибла она себе в то время лобик. И вот мой муж… царствие ему небесное, ужасный был шутник!.. взял он ребенка на руки и говорит: «Лицом, – говорит, – Джулинька, падать не годится. Вырастешь, будешь, – говорит, – норовить упасть на спину? Будешь?» – говорит. И что же вы думаете? Утерла моя крошка слезы и отвечает ему: «Да». Вы подумайте, что за смехота! Тысячу лет проживу и никогда не забуду. «Будешь, – говорит, – на спину, Джулинька?» И она, как ни в чем не бывало, отвечает ему: «Да».
