— Нет, я думаю, что у нас есть чертовски хорошие шансы выиграть. Действительно думаю. Это дело полностью основано на косвенных доказательствах и показаниях единственной свидетельницы, которые мы сможем легко опровергнуть. Но я обязан быть готовым и к противоположному результату. Джефф, вы уверены, что не хотите сказать мне, где находитесь? Я могу сохранить это в тайне. Просто я должен знать, куда в случае необходимости посылать деньги.
— Мне сейчас надо идти.
— А как насчет денег, Джефф?
— Я вам перезвоню.
— Джефф?
Но он уже отключился.
— Рохас, я почти дожал его.
— Простите, босс?
Я положил телефон на подлокотник и выглянул в окно, чтобы определить, где мы находимся. Шоссе в районе Кауэнга-Пасс. У меня оставалось еще минут двадцать.
В последний раз, когда я упомянул деньги, Джефф Треммел не сказал «нет».
Следующий звонок я сделал своей клиентке. Когда связь включилась, я услышал звук работающего телевизора.
— Лайза, это Микки. Нужно поговорить.
— Хорошо.
— Вы можете выключить телевизор?
— Да, конечно. Простите.
Я ждал, вскоре на другом конце наступила тишина.
— Ну вот.
— Прежде всего — мне только что звонил ваш муж. Это вы дали ему мой номер?
— Да, вы сами велели мне это сделать, помните?
— Да, хорошо. Я просто проверяю. Разговор не удался. Похоже, он не хочет ввязываться.
— Мне он сказал то же самое.
— А сказал он вам, где находится? Если бы я это знал, я бы послал Циско уговорить его нам помочь.
— Он мне этого никогда не скажет.
— Думаю, он еще может быть в Мексике. Он мне сказал, что у него нет денег.
— Мне тоже. Он хочет, чтобы я послала ему часть денег от кино.
— Вы ему рассказали про кино?
— Но ведь кино будет, Микки. Он должен это знать.
— И куда вы собираетесь посылать ему деньги?
— Он сказал, что я могу просто поместить их на депозит в «Вестерн юнион», а он сможет получить их в любом их отделении.
Я знал, что начиная от Тихуаны и южнее отделений «Вестерн юнион» — пруд пруди. Мне доводилось и прежде посылать деньги своим клиентам. Мы могли сделать перевод, а затем сузить зону поиска, проследив, в каком отделении Джефф Треммел их получит. Но если он не дурак, он не пойдет в ближайшее к месту жительства отделение, и мы останемся ни с чем.
— Ладно, — сказал я. — О Джеффе поговорим позднее. Я хотел также вам сообщить, что условия сделки, которую Дэл заключил с «Арчуэй», изменены.
— Это как?
— Теперь она заключена со мной. Я только что из «Арчуэй». Если они действительно будут когда-нибудь снимать кино, Дэл сможет выступить в качестве продюсера. И его не посадят в тюрьму, так что дорога у него теперь свободна. А у вас дорога свободна потому, что теперь есть деньги, чтобы оплатить работу вашей адвокатской команды. Вы получите остальное — что, кстати, будет гораздо больше, чем вы когда-либо получили бы от Герба.
— Микки, вы не можете так поступить. Это он заключил сделку!
— Я только что расторг ее, Лайза. Клегг Макрейнолдс не заинтересован в том, чтобы оказаться соответчиком по иску, который я готов был обрушить на голову Герба. Можете сообщить ему об этом или, если хотите, скажите, чтобы он позвонил мне.
Она молчала.
— Есть еще одна вещь, и это важно. Вы меня слушаете?
— Да, слушаю.
— Я сейчас еду в офис, где у меня назначена встреча с прокурором. Об этой встрече попросила она. Думаю, что-то у них случилось. Что-то пошло не так. Наверняка она хочет поговорить о сделке, иначе никогда не согласилась бы приехать ко мне в офис. Просто я хотел, чтобы вы это знали. После встречи с ней я вам позвоню.
— Никаких сделок, Микки, если только она не скажет, что готова выйти на ступени Дома правосудия и заявить перед камерами Си-эн-эн, «Фокс» и всеми прочими, что я невиновна.
Я почувствовал, что машина свернула с дороги, и выглянул в окно. Рохас съехал с автострады из-за пробки.
— Не думаю, что она приедет, чтобы предложить именно это, но я обязан уведомлять вас обо всем, чтобы вы имели возможность сделать свой выбор. Я не хочу, чтобы вы стали своего рода мученицей этого… этого вашего дела. Прислушивайтесь ко всем предложениям, Лайза.
— Я не признаю себя виновной. Точка. Вы еще о чем-нибудь хотели поговорить?
— Нет, пока это все. Позвоню позднее.
Закрыв, я положил телефон на подлокотник. Довольно разговоров. Я закрыл глаза, чтобы дать себе несколько минут отдыха, и попробовал пошевелить загипсованными пальцами. Попытка была болезненной, но удалась. Рентгенолог, изучавший снимки, сказал, что, судя по характеру переломов, кто-то наступил мне на руку, когда я уже лежал на земле и был без сознания. «Мне повезло, — подумал я. — Доктор заверил, что пальцы полностью восстановятся».
На фоне черноты, царившей под опущенными веками, я увидел приближавшихся ко мне мужчин в черных перчатках. Этот эпизод повторялся вновь и вновь, словно был записан на закольцованной пленке. Я видел их бесстрастные взгляды. Для них это был просто бизнес. Ничего личного. Для меня же — сорок лет уверенности в себе и высокой самооценки, растоптанные, как мелкие косточки на асфальте.
Через некоторое время я услышал голос Рохаса с переднего сиденья:
— Эй, босс, приехали.
15
Когда я вошел в приемную, Лорна сделала предупреждающий жест из-за своего стола, после чего указала на дверь моего кабинета. Этим она хотела сказать, что Андреа Фриман уже ждет. Я быстро отклонился в сторону другого кабинета, коротко стукнул в дверь и открыл ее. Циско и Баллокс сидели за своими столами. Я подошел к столу Циско, положил на него телефон и сказал:
— Лайзин муж звонил. Даже несколько раз. Абонент не определяется. Покумекаешь, что можно сделать?
Он почесал губу, раздумывая.
— У нашего оператора есть служба отслеживания звонков с угрозами. Я сообщу им точное время звонков, а они посмотрят, что можно сделать. Это займет несколько дней. Только все, что они могут, — это идентифицировать номер, но не местонахождение звонившего. Чтобы определить приблизительный район пребывания этого парня, нужно судебное предписание.
— Мне хватит номера. В следующий раз я не буду ждать его звонка, а позвоню сам.
— Будет сделано.
Уходя, я взглянул на Аронсон.
— Баллокс, хотите пойти со мной и послушать, что нам скажет окружной прокурор?
— С удовольствием.
Миновав приемную, мы вошли в мой кабинет. Фриман сидела в кресле напротив моего стола и читала сообщения в своем телефоне. Одета она была неофициально. Синие джинсы и пуловер. Должно быть, это тоже было не случайно. Я закрыл дверь, и она подняла голову.
