Хорошие новости не заставили себя ждать. Ни в одном деле не обнаружилось, при сравнении с синопсисами романов, представленных профессором Балланже, достаточного сходства ни с одним из сюжетов. Как теперь было достоверно установлено, убийца отличался скрупулезностью вплоть до мельчайших деталей, а каждое дело обнаруживало серьезные расхождения с текстом, который мог бы послужить его основой. Луи первым сдал свое досье менее чем через три четверти часа («Невозможно…» — только и бросил он), вскоре за ним последовала Элизабет, потом Мальваль. Камиль добавил свою папку в общую кипу с легким облегчением:
— Всем по чашечке кофе от меня лично?
— Только не мне… — ответил Арман, появляясь в кабинете с глубоко удрученным взглядом.
Камиль сложил руки, медленно помассировал веки в почти молитвенной тишине.
Все взоры обратились к худосочной фигуре Армана.
— Я сопоставил все данные, которые у меня были… Думаю, тебе придется позвонить дивизионному. И судье Дешам…
— Что оказалось?
— Штука под названием «Преступление в Орвикале».
— В Орсивале, — мягко поправил Луи.
— Орвикаль или Орсиваль, называй как хочешь, — гнул свое Арман, — но для меня это дело в Корбее. Тютелька в тютельку.
Именно этот момент выбрал профессор Балланже, чтобы позвонить Камилю.
Свободной рукой Камиль снова принялся массировать веки. С того места, где он стоял, ему была видна пробковая доска с приколотыми фотографиями двойного убийства в Курбевуа (отрезанные пальцы девушки, уложенные венчиком), в Трамбле (сложенные вместе половинки разрезанного по талии тела Мануэлы), в Глазго (тело маленькой Грейс Хобсон в его трогательном одиночестве). Он почувствовал, что ему стало трудно дышать.
— Есть новости? — спросил он осторожно.
— Ни одно дело не соответствует полностью чему-то, что нам известно, — заговорил Балланже профессорским тоном. — Один из моих студентов думает, что узнал ваш сюжет — то дело в марте тысяча девятьсот девяносто восьмого года, история женщины со вспоротым животом в пакгаузе. Я этой книги не знаю. Называется она… — Балланже поискал в своих бумагах, — «Убийца из тени». Автор Филип Шуб или Хуб. Совершенно неизвестный. Я заглянул в Интернет и ничего о нем не нашел. Книга, должно быть, очень старая, и тираж распродан. И еще, майор, другое дело, этот коммивояжер из леса в Фонтенбло… Признаюсь, у меня остались кое-какие сомнения. Некоторые детали не на месте, но, вообще-то, сильно похоже на роман «Конец тьмы» Джона Д. Макдональда, его еще называют «Капкан на „Волчью стаю“», знаете ли…
4
Луи принес Верховену уведомление о получении нового объявления, переданного Кобом, которое появится в электронной версии журнала самое позднее завтра утром. Молодой человек уже собирался покинуть кабинет, но Камиль задержал его:
— Луи! Я хотел бы знать, что происходит у вас с Мальвалем.
Лицо заместителя тут же приобрело замкнутое выражение. Камиль мгновенно понял, что ничего не узнает.
— Какие-то мужские дела?.. — запустил он все-таки пробный шар, пытаясь заставить коллегу отреагировать.
— Это вообще не дела. Так… небольшое разногласие, ничего больше.
Камиль встал и подошел ближе. В таких случаях у Луи всегда срабатывал один и тот же рефлекс. Он как бы съеживался немного, словно хотел свести на нет их разницу в росте или проявить преданность, что одновременно и льстило Камилю, и раздражало.
— Я просто скажу тебе, Луи, и не хочу, чтобы пришлось повторять. Если ваши дела касаются нашей работы…
Он не успел даже закончить фразу, как Луи прервал его:
— Никоим образом!
Камиль секунду вглядывался в его лицо, выбирая, какой тактики придерживаться:
— Мне это не нравится, Луи.
— Это личное.
— Интимное?
— Личное.
— Ле-Гуэн ждет, мне пора, — закончил разговор Камиль, возвращаясь к столу.
Луи тут же исчез. Камиль отследил, какой рукой тот откинет прядь, но уже не помнил кода расшифровки. Он посидел в задумчивости еще несколько мгновений, позвонил Кобу по внутренней линии и наконец решил уйти.
5
В конце дня Ле-Гуэн дочитывал две памятки, которые Камиль второпях для него напечатал. Вольготно раскинувшись в новом кресле, он держал документ двумя руками, а кофе на животе. Пока он читал, в голове Камиля прокручивался фильм о двух возникших делах, по крайней мере в том виде, в каком он сумел их воссоздать.
Первая памятка касалась «достаточно отдаленного сходства», обнаруженного профессором Балланже между американским романом 1950 года под названием «Конец тьмы» и делом в Фонтенбло.
16 мая 1996 года поздним утром Жан Клод Бонифас и Надеж Вермонтель наткнулись в лесу Фонтенбло на труп мужчины с пулей в голове.
Мужчину быстро идентифицировали как Ролана Сушье, торгового представителя, занимающегося санитарным и отопительным оборудованием. Пуля из автоматического оружия 22-го калибра, редко встречающегося в здешних краях. В картотеке оно не значилось. Бумажник, деньги и кредитные карточки исчезли. Гипотеза об убийстве с целью ограбления была тем более убедительна, что его кредиткой воспользовались в тот же день на маленькой автозаправке в тридцати километрах к югу и что беглец использовал машину Сушье.
Две детали все же привлекли внимание следователей. Первой было малоизвестное оружие 22-го калибра. Баллистическая экспертиза показала, что это кольт «вудсмен», американское оружие, используемое на соревнованиях, производство которого было прекращено в 60-х годах. Только несколько экземпляров были зафиксированы во Франции.
Второй любопытный факт касался одежды жертвы. В тот день на нем была спортивная голубая рубашка и белые мокасины. Его жена обнаружила этот факт при опознании тела. Она была совершенно категорична: у ее мужа никогда не было такой одежды. В ее заявлении даже упоминалось, что никогда «она не позволила бы ему надеть нечто подобное».
— Не слишком убедительно… — протянул Ле-Гуэн.
— Самому слабо верится.
Они сравнили детали расследования с отрывками из книги, которую факсом переправил им Балланже. Джон Д. Макдональд, № 698 в «Черной серии».
Французский перевод вышел в 1962-м.
Стр. 163
В семи-восьми метрах от них лежала куча камней.
<…> Мужчина лет тридцати пяти стоял у открытой дверцы машины. Он потер затылок и скривился. <…> На нем была голубая спортивная рубашка, влажная под мышками, серые брюки и черно-белые башмаки. <…>
— Чуть дальше, — продолжил Камиль, — автор говорит об убийце.
Он прицелился снова. Маленькая круглая дыра появилась во лбу Бечера, наверху, чуть слева. Глаза его расширились. Он шагнул, попытался расставить ноги, чтобы устоять на земле. Потом медленно осел, будто стараясь смягчить падение.
