— Мы дали ему новое имя, старое звучало слишком непривычно и подозрительно. А про имя рода забыли.
— Бестолочи, — так ласково сказал гном, что парня передернуло, и посмотрел на меня. — Ну что ж, Раалэс без рода, я Гроуд Наар из клана Свитка. — И гном, привстав, поклонился.
Поступок гнома словно прорвал плотину — все тут же зашумели и стали представляться мне. Я же изо всех сил старался не запутаться в просто зубодробительных именах сильфов (одно имя Арриллирранас чего стоит!) и певучих и скользких именованиях эльфов (благо мне было позволено называть их сокращенными именами). Хорошо, у двух незнакомых мне людей оказались самые простые имена: Нуб и Вей. Услышав их, я с трудом удержался от хихиканья.
Оба человека были чрезвычайно похожи друг на друга: высоченные, метра под два ростом, метр в плечах, невыразительные лица и цепкие, пристально меня оглядывающие темные глаза.
— Так, хватит! — Лиир хлопнул ладонью по столу, и тут же наступила тишина. — Время отдыха закончилось. Всем на тренировку!
Гладиаторы заворчали, но покорно стали вставать из-за стола. Я поежился. У меня до сих пор все болело, и я с ужасом представлял себе грядущие мучения. По всей видимости, мастер заметил мои страдания, так как сказал:
— Раалэс, иди за Эллисааном, скажи ему, что я хочу, чтобы он проверил твои навыки в стрельбе.
Где-то с полминуты я соображал, куда же меня послали, но потом до меня дошло, и я, пискнув что-то благодарное, поковылял из столовой — искать Элли.
Я лежал на своей койке в казарме, глядя в потолок и слушая сонное дыхание рабов.
Всю вторую половину дня Элли, узнав о просьбе-приказе Лиира, испытывал меня в искусстве стрельбы из лука. И оказалось, что тренер из него даже более беспощадный, чем из мастера.
Сначала он заставил меня рассказать все, что я знаю о стрельбе из лука. Потом, скептически похмыкав, вручил мне специальную перчатку, отвел меня на другой конец поля-долины, повернул в сторону мишеней (я их даже не видел с такого расстояния) и, вручив мне огромный, ростом с самого меня, лук, а на спину, совсем уж для счастья, повесив полный колчан, приказал:
— Стреляй!
— Издеваешься? — возмущенно зашипел я. — Да я даже не вижу, куда стрелять!
Действительно, мишени казались мне мутными точками вдали. Я не то что не видел их центра — я даже мишени целиком не мог разглядеть! И как мне прикажете по ним стрелять?
— Я должен кое-что выяснить. Стреляй!
— Я за последствия не отвечаю, — на всякий случай предупредил я и, судорожно перекрестившись (Элли с удивлением посмотрел на этот жест), потянул из колчана первую стрелу.
Через пять минут я, пыхтя, как рассерженный ежик, все еще пытался хотя бы натянуть тетиву, а стоящий рядом эльф беспардонно ржал, наблюдая за моими попытками. Ну да, ему смешно. А вот мне почему-то нет!
— Хватит ржать! — взвыл я, в очередной раз получив тетивой по пальцам. — Не видишь, что ли, у меня сил не хватает? Помоги!
Рыжий изверг, все еще посмеиваясь, встал позади меня и принялся помогать натягивать тетиву (почему-то под его пальцами она натянулась с легкостью), одновременно комментируя:
— Эльфийские луки не терпят грубого обращения. У чужих луков нужно мысленно попросить разрешения, прежде чем пользоваться ими.
— Так что ж ты сразу не сказал? — дернувшись, зарычал я.
— Так ты не спрашивал, — хмыкнул Элли. — Стой! Не…
Вжикнула стрела, и со стороны мишеней раздался чей-то вопль, сменившийся громогласными ругательствами. Так. Моя неожиданная «мишень» жива… По крайней мере, я на это надеюсь.
— …не отпускай тетиву, — поскучневшим голосом закончил фразу эльф. — И в кого ты попал? — поинтересовался он, пытаясь рассмотреть маленькую фигурку, скорчившуюся где-то в районе далеких мишеней. По крайней мере, я ее не видел — только было какое-то шевеление и доносились отзвуки яростной ругани.
— Не знаю, — буркнул я. — Иди, посмотри. У меня сил нет куда-либо идти. По крайней мере, идти быстро.
Желтоглазый фыркнул и стремительно зашагал в сторону криков. Я медленно заковылял следом.
Цель была поражена точно в правую пятку. На земле лежал один из близнецов и выдавал такие перлы, что я заслушался. Самое интересное было то, что парень находился гораздо дальше, чем мишени.
— Ну надо же, — хмыкнул подошедший посмотреть, что происходит, черноволосый эльф (его имя почему-то выскользнуло у меня из памяти, как кусок мыла из мокрых рук), с любопытством глядя на меня. — Ведь захочешь — не попадешь же! А тут такое точное поражение цели…
Я покраснел, стискивая лук. Да что же мне так не везет-то?..
Вокруг парня суетились, помогая ему встать и вытаскивая стрелу из… хм… места поражения. Но тут раненый заметил меня и выругался так, что если это было бы возможно, то мои уши свернулись бы в трубочки.
Элли быстро увел мстительно ухмыляющегося меня (я не злопамятный, я злой и с хорошей памятью) подальше от рассерженного подранка и все оставшееся до ужина время рассказывал мне об эльфийских луках и особенностях их строения, на всякий случай отобрав у меня оружие. Я только фыркнул на это. Кстати, колчан у меня так и не забрали.
За ужином, опять наевшись картошки (овсянка меня не привлекала — точнее, я ее терпеть не мог, — а мясо было таким же гадким, что и днем), я поинтересовался, кем раньше было это мясо. Ответ заставил меня судорожно сглотнуть и позеленеть, отодвигая тарелку.
Оказывается, в этом мире жили скорры — невероятно мирные и спокойные травоядные животные, повсеместно разводимые в пищу. Как я понял, они были кем-то вроде земных коров. Но вот кем именно они были…
Представьте себе огромную, размером с быка, ярко-фиолетовую лягушку с двумя десятками глаз и усаженной огромными зубами пастью. Живут эти твари возле воды, высоко прыгают (я вообразил это зрелище. Ой, мама…) и легко приручаются. Их мясо входит в основной рацион практически всех рас этого мира. Разве что сильфы не особо их разводят.
Я вздрогнул. Нет, спасибо, уж лучше я побуду вегетарианцем, чем уподоблюсь французам и буду есть лягушачьи лапки. А также грудки, спинку и прочее…
После еды меня неудержимо потянуло в сон. Какое счастье, что хоть после ужина тренировки не предусмотрены!
Придя в казарму, я посетил одну из ванных (чистенькая комнатка с унитазом и небольшим углублением сбоку в полу, куда падал крошечный теплый водопадик, включавшийся прикосновением к плитке на стене) и устроился спать.
Покрутившись еще немного, я не заметил, как заснул.
В темноте казармы, где тишина нарушалась только дыханием нескольких десятков спящих рабов, внезапно раздался тихий, хриплый, какой-то надорванный голос:
— Лиир, хватит уже терзать себя, задавай свои вопросы.
