Книга Руны судьбы, страница 50. Автор книги Дмитрий Скирюк

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Руны судьбы»

Cтраница 50

Санчес подвинулся, зыркнул на парня исподлобья. Стасовал колоду, срезал, раскидал на четверых.

— Ты местный? — буркнул он. — Играешь в карты?

— Местный, — отозвался парень. — Не играю.

— Зараза... А в кости?

— Нет.

— Но хоть вино-то пьёшь?

— Вино? — на лице его впервые замаячило подобие кривой улыбки. — Вино пью.

Он был высокий, страшно бледный, чуть кривился набок и старался поменьше шевелить левой рукой. Намётанный солдатский глаз мгновенно распознал недавнее ранение — куда-то в бок, под рёбра, а быть может, между рёбер.

Обидели парня, ой, обидели... Интересно, кто?

Брат Себастьян с учеником уже закончили трапезу, сдвинулись на дальний край стола и там вели неспешную беседу. Никакой вульгарщины, одна латынь, уверенно-спокойная у старшего монаха, немного сбивчивая у того, что помоложе. Белобрысый парнишка их почти не заинтересовал: так, глянули разок и снова отвернулись.

Родригес крякнул, пододвинул парню кружку и щедрой рукой плеснул туда вина.

— Пей, — сказал он, — от ранений помогает. Кровь, вино — невелика разница, и то и это красное... Да будет тебе вздрагивать, — старого вояку не проведёшь. Давно порезали?

— Вчера, — угрюмо буркнул тот.

— Подельники, друзья?

— Девчонка, — отмахнулся тот и в два глотка опорожнил свою кружку.

Наёмники переглянулись, Санчес снова потянулся за бутылкой.

— Да, парень, дело худо, — признал он. — Вот не думал я, что местные девахи такие горячие. Хотя встречалась мне парочка, другая таких девок, что... Эх, да что там! Выпей-ка ещё.

— Она не местная, — ответил тот. — Пришла откуда-то, сказала, что идёт на богомолье, потом мы это... это самое... Мы решили развлечься, но она вдруг ударила меня. Ножом. Ты представляешь, а, испанец? Представляешь?

— Меня зовут Санчес, hombre. Алехандро. Я из Мадрида, там все девки со стилетами, как пчёлы с жалом. Скажи-ка лучше, девка-то красивая была?

— Ничего.

— Ну, ничего, раз ничего. А кровопускание тебе не повредит. Считай, к цирюльнику сходил.

— Да уж... сходил...

— Так ты будешь играть?

— У меня нет денег.

— А мы из интересу. — Санчес передвинул ему карты. — Денег не возьмём.

Михель равнодушно сгрёб расклад, развернул веером.

— Что козыри?

— В колоде по-испански, hombre, нету козырей.

— А много здесь бывает постояльцев, сын мой? — внезапно поинтересовался монах.

— Не так, чтоб очень, — повернулся парень к Себастьяну. — А что?

Вместо ответа тот извлёк на свет и развернул листок бумаги с нарисованным портретом.

— Вы давно живёте здесь?

— С рождения.

— Видели когда-нибудь этого человека?

— Нет. А кто это?

— В здешних краях он известен как Лис. Вглядитесь повнимательней. Между прочим, цвет волос у него рыжий. Вам доводилось его встречать?

— Лис? — нахмурился беловолосый. — Лис, Лис... Я, кажется, припоминаю что-то... А! Ну конечно. Та девчонка, которая меня порезала, она тоже спрашивала меня про какого-то Лиса, я всё никак не мог понять, какого... Вы его ищете?

— Да, сын мой, мы его разыскиваем. — Монах подался к собеседнику, в глазах его проглянул интерес. — Быть может, ты припомнишь что-нибудь ещё?

— Не, ничего, — тот покачал головой. — Мне нечего припоминать, я никогда не слышал ни о каком Лисе. Но вот если вы хотите выслушать меня, святой отец... Вы ведь инквизитор, святой отец? Вы ведь стоите на страже законов божьих, а что это такое, если женщина ударит парня ножом, что это такое, как не беззаконие? Ведь сказано же в Библии: «Жена да убоится мужа своего»... Вы ведь преследуете еретиков и ведьм. Она сказала, что идёт на богомолье, а сама всё спрашивала Лиса, а потом... п-потом... ножом... Кто, если не ведьма, способна на такое?

Парнишка мотал головой и помаленьку впадал в пьяную патетику, язык его всё больше заплетался, и вскоре монах потерял к нему интерес. Однако услышанное заставило его задуматься. Он задал ещё пару-тройку вопросов о девушке, поинтересовался, как та выглядела и о чём ещё расспрашивала. Кончилось всё тем, что беловолосый парень уснул прямо за столом. Расталкивать его не стали.

Заночевали в комнате хозяина корчмы, а следующим утром двинулись в дальнейший путь. Брат Себастьян был молчалив, и Томас, тоже размышлявший над словами пьяного парнишки всё утро и добрую часть ночи, наконец не выдержал.

— Что вы думаете о т-той истории, учитель?

— О какой истории? — рассеянно отозвался тот.

— О той, к-которую нам рассказал тот раненый в кабаке. Т-та девица, к-которая чуть не убила парня по пути на б-богомолье.

— Увы, сын мой, — задумчиво сказал брат Себастьян, прислушиваясь к топоту копыт. — Рассказанный сим юношей прискорбный случай не есть единственный, достойный порицания. Но гнусность заключается отнюдь не в покушении на убийство. Девушка эта наверняка красива телом и лицом, и вероятно сама склонила парня к близости. Опять же нельзя не принять во внимание complexio venereo [27] , вызвавшее навязчивые помышления.

Природа мужа хладнокровна и покойна, если только её не дразнить... Наверное, в последний момент раскаянье в ней возобладало над скотским влеченьем, и она ударила его заколкой или спицею — откуда же у девки нож? — воспользовалась замешательством и после убежала. Естественно, парня снедает досада. Не так уж он и ранен, просто оцарапался; пьяный человек склонен к преувеличению. Навряд ли здесь можно говорить о ведовстве. Природа человеческая, а тем паче женская, и без того настолько похотлива и порочна, что даже самые благие цели низводит до греха. На моей родине, в Испании есть песенка про девушку, которая идёт как будто на поклон к святым мощам, а на деле — совсем для другого. Ты её не знаешь?

— Н-н... Н-н... Нет.

— Хм. В детстве я слышал её, но... Хорошо, я попробую вспомнить хотя бы слова.

Он откашлялся и стал читать, переводя, где нужно на латынь, ибо испанского Томас не успел пока что выучить:


Как я, мама, шла на богомолье

Шла одна да через чисто поле,

Только дуб зелёный,

Дуб зелёный...


Без подруг, чтоб быть поближе к Богу,

Да не ту я выбрала дорогу,

Только дуб зелёный,

Дуб зелёный...


Я на тропке горной притомилась

Прикорнула я под сенью дуба,

А когда средь ночи пробудилась,

Крепко обнимал меня мой любый.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация