— Ты счастлива? — спросил он.
— Да, — прошептала она. — Очень.
Она на балу? Это был бал? Или съемки фильма? Флоренс пыталась вспомнить, но не могла. Но как это может быть фильмом? Ведь все так реально, никаких камер, юпитеров, открытой четвертой стены, съемочной группы, звукооператора за пультом. Нет, это настоящий бальный зал. Флоренс снова постаралась рассмотреть лицо своего партнера, но не могла сфокусировать взгляд.
— Дэниэл? — прошептала она.
— Что, моя дорогая?
— Это ты.
И тут Флоренс увидела его, его красивое печальное, очень нежное лицо. Его рука плотно охватывала ее талию.
— Я люблю тебя, — сказал он.
— И я люблю тебя.
— И никогда меня не оставишь? Всегда будешь со мной?
— Да, мой любимый, всегда. Всегда.
Она закрыла глаза. Музыка заиграла быстрее, и Флоренс ощутила, как ее несет по паркету. Слышался шорох сотен юбок, зал наполнился танцующими влюбленными. И она тоже любила, любила Дэниэла. Он крепко держал ее, и они танцевали. Флоренс почти не чувствовала своих ног, она как будто плыла.
Лицо ощутило душистое дуновение, и она снова улыбнулась. Он в танце провел ее на широкую веранду. Небо над головой было усыпано звездами, словно бриллиантовые капельки разбрызгались по черному бархату, и Флоренс не было необходимости смотреть наверх, чтобы знать об их присутствии на небе, как и о полной бледно-серебряной луне, льющей свой мягкий свет на раскинувшийся внизу сад. Ей не было необходимости смотреть на все это, она и так все знала. Напилась вина? Чувствовалось опьянение. Нет, это было опьянение души. Это была радость любви. В отдалении играла прелестная музыка, и Флоренс танцевала со своим возлюбленным Дэниэлом, кружась, кружась, медленно направляясь к...
— Нет! — закричала она.
У нее захватило дыхание, ужас наполнил душу. Рядом во мгле стоял Дэниэл с бледным лицом, испуганный; он жестами останавливал ее. От ледяной воды под ногами немели ступни и лодыжки, холодный ветер резко дул в лицо, ноздри наполнял запах гниения. Вскрикнув, она отшатнулась и упала. Что-то за спиной шевельнулось и метнулось прочь. Флоренс оглянулась и заметила, как кто-то очень высокий в черном исчез во мгле.
Ее охватила дрожь, холод пробирал до костей. Она лежала рядом с прудом.
Секунду назад она вошла в него.
Со слабым испуганным вскриком Флоренс встала и побежала в дом. Ее туфли и чулки промокли. Вся дрожа, она бросилась по засыпанной гравием дорожке к фасаду дома, маячившему в тумане вдали. Поднявшись по ступеням к зиявшему дверному проему, Флоренс вбежала внутрь, захлопнула дверь и навалилась на нее.
Ее колотило от холода и страха, она не могла унять дрожь. Она чуть не вошла в пруд. Эта мысль ужасала.
Флоренс дернулась, когда из кухни в вестибюль поспешила какая-то фигура. Но это был Фишер со стаканом в руке. Увидев Флоренс, он замер, а потом двинулся дальше.
— Что случилось? — спросил он.
— Это виски?
Фишер кивнул.
— Дайте мне глотнуть.
Он протянул ей стакан. Флоренс выпила, закашлявшись, когда алкоголь обжег горло, и протянула стакан обратно.
— Что случилось? — спросил Фишер.
— Он пытался убить меня.
— Кто?
— Беласко,— ответила Флоренс и сжала его руку. — Я видела его, Бен. Я действительно заметила его, когда он оставил меня у пруда.
Она рассказала Фишеру, что произошло, как Беласко внушил ей, что она танцует с Дэниэлом в бальном зале, а сам вел к пруду, чтобы утопить. И как Дэниэл предостерег ее, когда она уже собралась войти.
— Но как Беласко мог получить власть над вами? — спросил Фишер.
— Должно быть, я задремала. Я устала после сеанса, после всего сегодняшнего.
Фишеру как будто стало плохо.
— Если он может завладеть вами во сне...
— Нет, — покачала она головой. — Больше ему это не удастся. Теперь я предупреждена. Я сохраню свою силу. — Флоренс поежилась. — Может быть, пойдем к огню?
Усевшись перед камином, она сняла туфли и чулки и положила ноги на табурет. В огне потрескивало новое полено, и Флоренс сказала:
— Кажется, я узнала тайну Адского дома, Бен.
Почти полминуты Фишер молчал, потом проговорил:
— Вот как?
— Это Беласко.
— Что Беласко?
— Он оберегает населяющие дом темные силы, подкрепляя их. Выступает в качестве скрытой поддержки остальным темным силам.
Фишер ничего не ответил, и она поняла по блеску в его глазах, что ей удалось пробудить в нем интерес. Он медленно сел и посмотрел ей в глаза.
— Подумайте только, Бен, — сказала Флоренс. — Управляемое множественное наваждение. Нечто совершенно уникальное в населенных призраками домах: неумершая воля, столь мощная, что может доминировать над всеми прочими неупокоенными душами.
— Вы думаете, другие знают об этом? — спросил он.
— Насчет других не уверена. Знаю лишь, что его сыну это известно. Иначе он бы не смог спасти мне жизнь.
Все сходится, Бен. Это с самого начала был Беласко. Это он не пускал меня в церковь. Он пытался не дать мне найти тело Дэниэла прошлой ночью. Он сделал так, будто Дэниэл искусал меня и вселился в кошку. Он устроил полтергейст, чтобы навредить доктору Барретту, он пытается натравить нас друг на друга. Это он держит душу Дэниэла заключенной здесь.
Подумайте только, Бен, какой фантастической мощью он обладает! Он способен удержать другую душу от упокоения, несмотря на похороны по христианскому обряду. Может быть, это связано с тем, что Дэниэл — его сын, но все равно это невероятно.
Откинувшись на спинку кресла, она уставилась в огонь.
— Он словно генерал во главе армии. Никогда сам не вступает в бой, но управляет войском.
— Тогда как же до него добраться? Генералов на войне не убивают.
— Мы доберемся до него, уменьшая его войско, пока он не останется один, тогда ему придется воевать самому. — В ее глазах блеснул вызов. — Генерал без армии — ничто.
— Но у нас слишком мало времени — лишь до воскресенья.
Флоренс покачала головой.
— Я останусь здесь, пока работа не будет завершена.
* * *
Она закрыла дверь и сразу подошла к постели. Опустившись на колени рядом с кроватью, Флоренс произнесла благодарственную молитву за ниспосланное ей просветление и высказала мольбу укрепить ее и дать сил справиться с тем, что она открыла.
Закончив молитвы, она встала и пошла в ванную, чтобы вымыть ноги — от них все еще пахло тиной. Вымыв и вытерев их, Флоренс подумала о предстоящем ей грандиозном деле: высвободить привязанных к земле духов из этого дома против воли Эмерика Беласко. Это казалось почти неосуществимым.
