– Кто хочет жить?!
– Мы! – дружно завопили Шибзичи.
Гниличи и Дуричи спорить не стали.
– Вы против кого бунтовать вздумали, урофы? Вы на любимого фюрера наехали? Так я вам сейчас устрою похороны, козлы! Все поляжете!
Горящие глаза и недвусмысленная поза сделали свое дело: дикари поняли, что Кувалда исполнит свое обещание.
– Кто тут на мое место метил, а? Шаг впереф!
Желающих не нашлось.
Булыжник и Шкура успели раствориться в толпе, а сородичи были слишком напуганы, чтобы выталкивать их из рядов.
Впрочем, одноглазый не жаждал мести. Сейчас не жаждал. Для начала ему нужно было вернуться, и Кувалда, несмотря на жгучее желание кого-нибудь повесить, четко разыгрывал свою партию:
– Я спрашиваю: кто в семье главный?!
Один из верноподданных Шибзичей пробился к машине и теперь активно помогал фюреру в диалоге с народом:
– Кто?! – завопил боец, вырывая из толпы Булыжника и хватая его за грудки: – Кто?!!
– Кувалда, – пролепетал тот.
– Громче!
– Кувалда!
– Великий фюрер вернулся! – радостно заголосили Шибзичи.
– Целуй руку великому фюреру!
Окончательно деморализованный Булыжник сделал шаг вперед.
– Все на колени! – рявкнул Кувалда. – На колени, а то порешу!
Красные Шапки послушно опустились на землю.
Одноглазый надулся от важности, расхохотался, открыл было рот, дабы выдать приличествующую случаю фразу, но в этот самый момент на главную кучу мусора Южного Форта с грохотом обрушился великофюрерский сейф.
* * *
Муниципальный жилой дом
Москва, улица Нагорная,
27 сентября, среда, 15:27
Начало оказалось неудачным. Большинство мельчайших частичек кожи и засохшего пота, которые Марина тщательно собрала с поверхности «батарейки», принадлежали Мурзину, и поиск по генетическому коду дважды подряд указывал ведьме местонахождение стоящего за ее спиной Сергея. Но девушка не сдалась, упрямо продолжила работу, и с третьей попытки добилась желаемого: заклинание сообщило, где прячется Крохин. Или находится продавец, что продал Виктору «батарейку» – аркан поиска по генетическому коду не заглядывал объектам в паспорта. Однако образцы закончились, а потому ведьме и Мурзину пришлось ехать на Нагорную. Других вариантов попросту не было.
– Наша цель – Виктор Крохин, – произнес Гуго де Лаэрт, внимательно оглядывая рыцарей. – Чел, мелкий служащий «Тиградком», скрытый маг. Все изучили его фотографии?
Гвардейцы дружно кивнули.
Совещание, на котором, помимо мастера войны, присутствовали Бамбарда и еще три рыцаря, проходило в личном кабинете Гуго. В углу большого помещения уже зарождался бордового цвета портал на Нагорную, а потому де Лаэрт говорил быстро, стараясь как можно скорее донести до подчиненных последние инструкции.
– В настоящее время Крохин находится в двухкомнатной квартире на пятом этаже здания, это установлено точно. Все изучили план квартиры?
Вновь молчаливое подтверждение.
– Теперь главное, на что я хочу обратить ваше внимание перед операцией: вас не должен вводить в заблуждение субтильный внешний вид Крохина. Мы уверены, что парень обладает феноменальной физической силой и крайне опасен. Он избил наших ребят и, судя по косвенным признакам, убил трех масанов. Природа его силы не установлена, поэтому я требую от вас проявления максимальной осторожности. Мы заинтересованы взять чела живым, но это не значит, что мне требуется ваше самопожертвование. Вина Крохина доказана, а его тайна не настолько меня волнует, чтобы я согласился потерять кого-то из вас. Поняли меня?
– Да, – подтвердил Рик.
Август Шварц и Кронберг кивнули.
– Сначала стреляем, потом разговариваем, – усмехнулся лейтенант фон Кок.
– Нет, – вздохнул де Лаэрт. – Сначала все-таки пытаемся его взять. Но без лишнего геройства.
«Каким же я был идиотом!»
Еще вчера казалось, он обречен валяться у ног Карины. Что ему дозволено только служить, исполнять прихоти жестокой девушки и мучиться, глядя, как щедро дарит она свое внимание другим.
Теперь же выяснилось, что все это было проверкой! Карина хотела знать, насколько сильны его чувства!
«А я едва не навлек на нее беду!»
Проблемы, которые загнали его в квартиру брата, отошли на задний план. Крохин выбросил их из головы, пропустил, словно пометив значком «решено», и стал обдумывать их с Кариной будущее.
«Она не уедет из Москвы, пока не закончит учебу. Получается, у меня есть несколько лет, чтобы начать новую жизнь и подготовиться к ее переезду. Профессия есть, так что справлюсь. Устроюсь на работу, сниму комнату, потом, глядишь, заработаю на домик. В провинции цены на жилье низкие, не то что в Москве».
Свалившееся счастье привело Виктора в прекрасное расположение духа. Он вспомнил, что давно не ел, рассмеялся и, весело насвистывая, отправился на кухню.
Сигнальный артефакт предупредил об опасности в тот самый миг, когда Крохин инспектировал холодильник.
Одно дело подложить ставшему ненужным приятелю бомбу под дверь, и совсем другое – убить его лично. Встретиться, заглянуть в глаза и убить.
Марина решила прислушаться к внутреннему голосу, твердившему, что хван ненадежен, и заняться Виктором самостоятельно. Но чем ближе становилась Нагорная, тем сильнее охватывало девушку странное, нежданно-негаданно возникшее чувство. Этакая удивительная смесь уверенности, решимости, холода и… неприязни. Неприязни к жертве.
И неприязни к себе.
Именно это, последнее, очень удивляло ведьму. Оказывается, где-то в глубине души, в самом потаенном ее уголке, прятался червячок понимания того, что она не права. Что поступает плохо. Не все еще, оказывается, зачерствело. Марина вскрывала могилы, приказывала Крохину убить бродяг и наблюдала процесс, нанимала профессионального киллера, даже бомбу подкладывала… но когда дело дошло до прямого, ничем не прикрытого убийства, которое нужно совершить лично, вылез из небытия крохотный червячок. И заставил чувствовать себя неправой.
А главное, совершенно непонятно, откуда взялось это понимание неправильности? Ведь судьба уверенно вела Марину к этому моменту, сделала все, чтобы первое в своей жизни настоящее убийство она совершила спокойно и без лишних соплей. Ее били и унижали. Она обманывала и воровала. Она находилась едва ли не на самой низкой ступени социальной лестницы. А потом вдруг оказалось, что обладает необычными способностями, поднимающими ее над остальными челами. Достаточно, чтобы забыть о морали? Вполне достаточно.
