– Что случилось, Андрей Кириллович?
– Сегодня ночью в своей квартире был убит профессор Лужный.
– Я должен его знать? – Сантьяга слегка приподнял брови.
– Рудольф Васильевич был известным историком, – уточнил Корнилов. – Не академиком, но достаточно авторитетным в научных кругах.
– Кто его убил?
– Очень похоже на случайную гибель во время ограбления. Преступник вошел в квартиру, профессор попытался сопротивляться и получил пулю из собственного пистолета.
– Похоже на случайную гибель? – уточнил Сантьяга.
– Я полагаю, ограбление имитировано, – уверенно произнес полицейский. – Мне трудно поверить, что заурядные бандиты оказались настолько хорошо подготовлены, что сумели вырвать у профессора оружие и застрелить его. В конце концов, Лужный был офицером, когда-то служил в действующей армии и умел стрелять.
Комиссар прищурился:
– Грабители могли найти пистолет, когда обыскивали квартиру.
– Но зачем в этом случае убивать профессора? – Корнилов покачал головой. – Нет, Лужного хотели убить и убили. Именно это было целью.
– Допустим, не грабители, – пожал плечами Сантьяга. – Вы не думаете, что подсуетились нетерпеливые наследники, которым надоело ждать, когда дедушка покинет мир? Насколько я знаю, недвижимость сейчас в цене.
– Мы отрабатываем все версии, – улыбнулся майор, – но я хочу попросить вас, если найдете время, конечно, осмотреть место происшествия.
Их знакомство началось с дела Вестника – маньяка, наводившего ужас на москвичей несколько лет назад. С тех пор Корнилову и комиссару доводилось сотрудничать еще несколько раз, однако все те расследования были по-настоящему сложными, когда друг без друга было не обойтись. И еще ни разу полицейский не просил Сантьягу выступить рядовым экспертом в заурядном убийстве.
– Почему вы заинтересовались этим преступлением? – спросил нав, внимательно глядя на майора.
– Со времени нашего знакомства я отношу происшествия с учеными некоторых специальностей в разряд «пограничных», – честно признался Корнилов. – Археологи, историки… Я верю в пытливый человеческий ум, понимаю, что некоторые из наших умников, или одаренные, или удачливые, способны напасть на след Тайного Города.
– Такое случалось, – согласился Сантьяга.
– А зная ваше трепетное отношение к режиму секретности…
– Нет, – твердо произнес комиссар. – С учеными мы всегда договаривались. Практически никто из них не отказался от предложения поработать в наших библиотеках.
– Но попадались упрямцы?
– Попадались, – признал Сантьяга. – В этом случае мы стирали их в порошок с помощью подкупленных научных оппонентов и отлично сфальсифицированных доказательств. Этот способ очень надежен.
– Надежен?
– Смерть порождает подозрения, а осмеянная теория становится безопасной навсегда. – Комиссар развел руками: – Поверьте, Андрей Кириллович, Служба утилизации умеет работать, а уж на проблеме ваших ученых, всех этих исследователей и подвижников, она собаку съела. Нам нет нужды их убивать.
– Все когда-нибудь случается в первый раз.
– Вы до сих пор мне не доверяете, – грустно улыбнулся нав.
– Я полицейский, – спокойно ответил Корнилов. – Никому не верить – моя прямая обязанность. Я должен все проверять и перепроверять. – Майор понял, что ответ прозвучал чересчур жестко, и решил смягчить высказывание: – Но я догадываюсь, что лично вы и ваш Великий Дом не имеете отношения к смерти профессора.
– Спасибо и на этом, – с иронией отозвался Сантьяга.
– Не за что.
– И еще. – Комиссар поднял указательный палец. – Надеюсь, вы по-прежнему верите, что мы не убиваем челов просто так, ради развлечения. Если к убийству Лужного причастен житель Тайного Города, значит, речь идет о преступлении.
– Виновные в побоище в Битцевском парке до сих пор не найдены, – напомнил майор.
– Я не всемогущ, – кротко ответил нав.
Корнилов понимающе улыбнулся. Сантьяга вздохнул.
– Хорошо, Андрей Кириллович, обещаю лично проверить квартиру профессора Лужного и выяснить, не причастен ли к его убийству кто-то из жителей Тайного Города.
Глава 2
Берег Волги, где-то между Ульяновском и Саратовом,
за две недели до описываемых событий
Они разбили лагерь на дне небольшого, густо заросшего кустарником оврага, на маленьком пятачке, который пришлось расширить с помощью топориков, потому что иначе на нем бы не поместились две палатки. Странный выбор, учитывая, что родник с питьевой водой находился в полумиле к северу, а по ночам овраг затягивал промозглый туман. Странный, но вполне объяснимый, если предположить, что владельцы палаток не желали лишний раз привлекать к себе внимание.
А сделать такое предположение было нетрудно, ибо на обычных туристов владельцы палаток не очень-то походили.
– Мурза, сколько еще мы будем здесь копаться?
Мужчина, к которому был обращен вопрос, поднял голову от миски с кашей, облизал ложку и спокойно ответил:
– До тех пор, пока не выкопаем.
Он был единственным, кто вышел к ужину в чистой одежде, но произошло это отнюдь не потому, что Сергей не работал, – просто остальные предпочитали переодеваться непосредственно перед сном, а до тех пор щеголяли в перепачканных землей комбинезонах. К тому же он, опять же – единственный, был гладко выбрит и аккуратно причесан.
– Леший прав, – поддержал приятеля Глыба. – Мы уже пять дней здесь пасемся, а толку нет.
Две ржавые, не подлежащие восстановлению «трехлинейки» едва ли не Гражданской войны да несколько патронов к ним – вот и весь улов. Совсем не то, на что рассчитывали копатели. От энтузиазма, с которым мужчины ехали на Волгу, не осталось и следа. Но если Сахар и Мурза оставались спокойны, то Глыба с Лешим, ожидавшие, что экспедиция даст быстрый результат, уже второй день пребывали в угрюмом настроении.
– Что, если карта врет?
– Карта не врет, – коротко ответил Мурза и вернулся к каше, давая приятелям понять, что тема закрыта.
– Лужный мог ошибиться, – не отставал Леший.
– Карта подлинная, – вступил в разговор Сахар. – Три историка не могут ошибиться.
– Тогда где этот хренов клад?
– Найдем.
– Когда?
– Устал? – осведомился Мурза.
