– Я в порядке.
– Мне не нравится, как с тобой обошлись, Мечеслав. Я понимаю, что магией владеют только женщины, и этот факт – бла-бла-бла – не изменить. НО. Они должны понимать, что семья – это все мы. И женщины, и мужчины. Без нас они вряд ли чего-нибудь добились бы.
– Они понимают, – протянул Мечеслав, наполняя рюмки.
– Не очень-то заметно.
– Не следует делать глубоких выводов на основании заурядной ссоры.
– Тем более! – взвился Ратомир. – Если она с тобой так обошлась, то чего ждать остальным? Я не хочу, чтобы меня нарядили в клоунский колпак.
– Меня, значит, нарядили? – тихо спросил Мечеслав.
– А разве нет?
Пару секунд мужчины буравили друг друга взглядами.
– Мы не владеем магией, – продолжил Ратомир. – Но это не значит, что мы глупее. Мы просто другие. А они хотят доминировать во всем. Постоянно показывают, что мы – бла-бла-бла – никто!
– Не горячись, – примирительно протянул Мечеслав. – В конце концов, без них нам не обойтись.
– И они этим пользуются!
«Проклятье! Вряд ли Всеслава подумала над тем, как мое назначение взбаламутит Великий Дом!»
До сих пор Мечеслав рассматривал наказание лишь в контексте своих взаимоотношений с королевой. Но слова Ратомира показали, что Всеслава подбросила дровишек в костер извечного противостояния между колдуньями и их мужчинами. Бароны промолчали, однако это не означает, что они так просто проглотили обиду.
– Ратомир, я…
– Господин барон, вы позволите?
Мечеслав раздраженно обернулся на голос и увидел редкую картину: гигантского приставника, бочком втискивающегося в едва приоткрытую дверь. Однако сполна насладиться комизмом ситуации барону помешало дурное настроение.
– Что?!
– Прошение. – Колыван наконец-то втянул внутрь всего себя – в немаленьком кабинете стало тесно, – и, верноподданно улыбнувшись, сообщил: – Как только узнал, что вы здесь, сразу к вам. Спасибо.
Ратомир выпил.
– Что за прошение? – устало поинтересовался Мечеслав.
– Призываю вас наказать своих подчиненных и вернуть мне имущество.
– Кто украл?
– Красные Шапки на меня напали, – пояснил приставник. – Стащили несколько золотых монет и очень ценный кинжал.
– У тебя, смотрю, государственные дела нарисовались, – съязвил Ратомир.
Мечеслав молча выпил.
– У меня все честно, – продолжил Колыван. – Пока клад лежал, не трогал, но как только вскрыли – мои десять процентов вынь да положь. Взял по справедливости, ровно, как велят корпоративные правила. Пришел к купцу, а там эти ошиваются. Разговор наш подслушали и при удобном случае напали. Я, как мог, отбился, значит, но три золотые монеты и кинжал старинный, ценный, Копыто у меня украл. Прошу, стало быть, приструнить гопника, господин министр.
Барона передернуло.
– Именно это я и имел в виду, – заметил Ратомир. – Господин министр по делам гопников.
– Не злоупотребляй нашей дружбой!
– Так я ведь свое прошу вернуть!
– В тебе совсем не осталось гордости?!
– Стоп! – Мечеслав посмотрел на приставника: – Суть прошения понятна, с Копыто я разберусь, ущерб он возместит.
Колыван, понявший, что влез в серьезный разговор, заспешил к выходу.
– Благодарю, господин…
– Обычным титулом, пожалуйста! – рявкнул Мечеслав.
Приставник врезался спиной в стену, «Ящеррица» вздрогнула.
– Благодарю, господин барон!
Последние слова прозвучали уже из-за двери.
Мечеслав повернулся к Ратомиру… однако вовремя спохватился и проглотил то, что готов был бросить другу в лицо. Вместо этого сжал и разжал кулаки, помолчал и медленно произнес:
– Поговорим позже. Хорошо?
– Но мы вернемся к этому разговору? – уточнил Ратомир.
– Вернемся, – нехотя пообещал барон.
– Договорились!
Повелитель домена Марьино последовал за приставником, а оставшийся в одиночестве Мечеслав налил себе еще одну рюмку текилы.
«Эх, Всеслава, Всеслава, наломала ты дров!»
Размолвки в Зеленом Доме шли тысячи лет, с тех самых пор, как выяснилось, что сильные и смелые мужчины не способны к магии. Которая, в свою очередь, стала решающим фактором становления семьи Людь. Традиционный баланс – интересы мужчин направлены вовне, интересы женщин внутрь – был нарушен, бароны не обладали в Зеленом Доме полной властью, что вызывало у них понятное раздражение. Большой Королевский Совет, теоретически призванный обеспечить хотя бы видимость равноправия, периодически переставал справляться со своей задачей, что приводило к крупным внутренним конфликтам. Сейчас, похоже, назревал один из них. Большинство жриц молоды, лишь недавно получили титул – Всеслава медленно, но уверенно выводила на первые роли преданных себе колдуний, – а потому еще не осознали необходимость компромиссов. Решение основных вопросов вновь стало прерогативой Круга Жриц, а баронам оставалось лишь выполнять полученные указания. Недовольство нарастало, и назначение Мечеслава министром по делам Красных Шапок ускорило неизбежное.
«Может, появление Вестника было необходимым условием для дальнейшего развития расы?»
Но Вестник погиб, и барон приложил к этому руку. Мечеслав машинально погладил шрам на шее – метку, которую не смогли спрятать даже эрлийцы. Лучшие врачи Тайного Города не справились с рубцом, и у барона навсегда осталось напоминание о старой истории.
«Хорошо, что Ратомир и другие бароны не знают о Вестнике».
О том, что первый в истории Люди мужчина-маг не умер своей смертью, а был убит по приказу королевы. Легко представить, как поведет себя тот же Ратомир… точнее, куда он поведет своих дружинников.
Барон вздохнул и посмотрел на открывшуюся дверь:
– Да?
– Я вам не помешаю?
– Вы ведь все равно войдете.
– Решил поболтать о том о сем. – Сантьяга присел напротив Мечеслава. – Добрый вечер.
– Текилы?
– Спасибо, у меня все есть. – Нав чуть приподнял бокал с коктейлем: – Ваше здоровье, барон.
– Ваше здоровье, комиссар.
Мужчины выпили.
– Как дела?
– Хреново, – не стал скрывать барон. – Красные Шапки ограбили приставника, и Колыван притащился искать управу на моих «подопечных».
– Стащили что-нибудь ценное?
