– Кинжал какой-то… пустяк, одним словом. – Мечеслав вздохнул. – Теперь все знают, к кому идти жаловаться на очередную глупость дикарей.
– Сочувствую. – В черных, глубоко посаженных глазах Сантьяги вспыхнули озорные искорки. – Представляете, буквально пару дней назад мы с князем пришли к выводу, что в Тайном Городе на удивление скучно.
– Вас это расстроило?
– Отчасти.
– Понимаю.
– И тут такой пассаж.
– Веселитесь?
– Пребываю в недоумении.
– А-а… – После некоторого раздумья Мечеслав решил принять сочувствие комиссара за чистую монету. – Я никак не могу помириться с Всеславой.
– Закусила удила?
– Вроде того.
Нав улыбнулся:
– В таком случае вам следует срочно совершить какой-нибудь подвиг. Ее величество женщина романтичная и отходчивая. Попав под гипноз вашего героизма, она наверняка оттает, и мир будет восстановлен.
– Какой еще подвиг? – пробурчал барон.
– Спасите кого-нибудь, – предложил комиссар. – Или убейте. По настроению.
Три бутылки текилы все-таки подействовали на Мечеслава, и поэтому свой следующий вопрос он задал вполне серьезно:
– Настроение у меня дрянь, так что действовать придется по второму варианту. Но кого убить?
– Какую-нибудь жрицу из наиболее противных, – посоветовал нав.
В устах одного из лидеров соперничающего Великого Дома предложение прозвучало двусмысленно, однако к этому моменту Мечеслав уже уловил шутливый тон беседы.
– Сантьяга, я назначен министром по делам Красных Шапок и действовать могу исключительно в рамках полномочий. Но если я убью Кувалду, меня на смех поднимут.
– Трудно оспорить это заявление. – Сантьяга вновь хлебнул коктейль, поставил бокал на стол и, сведя пальцы рук, внимательно посмотрел на барона: – Полагаю, мне известно, что вызывает вашу неуверенность.
– И что же?
– Страх.
Мечеслав покачал головой:
– Я перестал реагировать на издевательства и дружеские подначки, однако оскорблений не потерплю.
– Вы сильный и смелый мужчина, прославленный воин, умный царедворец, – продолжил Сантьяга. – Но в глубине души вам кажется, что ваше положение шатко. Вы не чувствуете крепость, Мечеслав, и потому изводите себя бессмысленной депрессией.
– Не надо настраивать меня против Всеславы, – проворчал барон.
– Ни в коем случае. – Комиссар выставил перед собой ладони. – Всеслава устроила вам выволочку, но будем объективны – она женщина. И этот факт заставляет королеву искать сильное плечо. Ваше плечо, барон. И вы обязаны его ей подставить, потому что любите. Но при этом должны быть готовы к тому, что иногда в ваше плечо будут вонзаться острые коготки. – Сантьяга помолчал. – Вы должны как можно быстрее избавиться от страха, который ведет ваши отношения в никуда. Определитесь, барон, и обретете счастье.
Некоторое время Мечеслав гонял по столу пустую рюмку, затем отставил ее и посмотрел в черные глаза нава:
– Почему вы завели этот разговор?
– О ваших взаимоотношениях с королевой?
– О страхе.
– Потому что вижу, что в нем кроется ваша главная проблема.
«У нас много общих тайн, и нам хорошо вместе, но я никто, я всего лишь стою у трона, и завтра все может измениться».
Такие мысли приходят в голову любого фаворита, и Мечеслав не был исключением. Сантьяга, сукин сын Сантьяга снова прочел его, как раскрытую книгу. Но зла не было. Напротив, барон неожиданно понял, что благодарен наву.
Мечеслав вновь посмотрел комиссару в глаза и спросил:
– Вы когда-нибудь боялись?
– Да, – невозмутимо ответил Сантьяга. – И мне не стыдно в этом признаться.
Поскольку то, что способно вызвать страх у комиссара, любого другого сведет с ума.
Нав допил коктейль, но уходить не спешил. Улыбнулся, припомнив занятную историю, и продолжил разговор:
– Страх очень странное чувство, барон, он может вас убить, и он же может превратить в героя. Как раз сегодня я стал свидетелем второго случая.
– Кто совершил подвиг?
– Один из ваших подопечных – уйбуй Копыто. Сегодня днем страх дал ему силу пойти против меня. Представляете? Я был так удивлен, что сохранил ему жизнь. – Сантьяга вновь выдержал паузу: – Не всякий подвиг должен заканчиваться смертью героя.
Пару мгновений барон обдумывал глубокомысленные фразы комиссара, но затем вернулся к повседневным делам:
– Вы, случайно, не сдали Копыто чудам?
– Зачем? – удивился нав. – Орден меня ни о чем таком не просил. – И поднялся: – Барон, благодарю вас за интересную беседу. И еще раз извините, что нарушил ваше уединение.
– Мне нужен совет, – негромко произнес Мечеслав.
Он еще не понял, что в это мгновение его отношение к Сантьяге чуточку изменилось. До сих пор он уважал комиссара, как воин воина, но не задумываясь вступил бы с ним в схватку, защищая свой Великий Дом. Однако тот совет, что требовался Мечеславу, обычно спрашивают у друзей.
– Я думаю, вам нужно жениться, барон, – спокойно ответил нав. – Давно пора.
* * *
Москва, где-то под землей,
27 сентября, среда, 00:58
– Ты меня слышишь?
Запах горелого мяса. Так было тогда, под Смоленском. Празднуя удачное окончание экспедиции, Глыба купил в деревне поросенка и пообещал всех удивить. Получилось. Отвлекся на пару тостов, и над поляной повис такой же вот запах.
«Опять шашлык сожгли, черти!»
Мурза открыл глаза. Мутный взгляд долго фокусировался, никак не мог зацепиться за что-то, чтобы навести резкость. Наконец уперся в чайник на столе. Ручка, крышка, носик… Контур не расплывается. Хорошо.
«Нет, не шашлык».
Природы вокруг не наблюдалось, ни смоленской, ни подмосковной. Был здоровенный шкаф черного дерева, зеркало в тяжелой раме и три катаны на стене. Не гламурные сувениры, а настоящие мечи, берущие не отделкой, а простым изяществом смертоносных линий. Воздух затхлый, влажный, характерный для подвалов.
Подвал?
Потолки невысокие, окон не видно.
«Что я делаю в подвале?»
На столе, рядом с чайником, аккуратно разложены знакомые предметы: «макаров», бумажник, «ухо», «батарейка», паспорт и телефон. Одним словом, все содержимое карманов.
