«Поторопился!»
Еще пара секунд, и парочка свернула бы за угол, а так… И тут Артем понял, что не свернула бы. Его ждали. В руке девчонки зажглась «Шаровая молния».
– Черт!
А в следующее мгновение наемника затопил страх. Ужас. Накатила тошнота, руки и ноги стали ватными, во рту пересохло, а на лбу выступили капельки пота. И на все про все – мгновение, даже меньше. О том, что так не бывает, наемник подумал потом. А в эту секунду:
«Бежать! Спасаться!»
Паника съела все.
Он не мог поднять пистолет. Он превратился в мишень. В мишень для «Шаровой молнии», которая…
У него были доли секунды, чтобы принять правильное решение, чтобы спастись. Размышлять, обдумывать – некогда, должны были сработать инстинкты, и они не подвели. Артем перестал сопротивляться страху, ноги подкосились, и наемник рухнул на землю. Взрыв прогремел в ярде над ним, опалил лицо и вышиб из Артема сознание.
Глава 7
«Кровавое побоище на Автозаводской улице! События, произошедшие вчера вечером в этом тихом районе, заставили вспомнить полицейские сводки девяностых годов прошлого века: взрыв в подъезде, пожар в квартире, перестрелка во дворе, разбитые машины и трупы, плавающие в лужах крови… Мы что, возвращаемся в прошлое? Представители полиции глубокомысленно замечают, что „проводится расследование“, но эти пустые фразы не могут нас устроить. Мы хотим услышать прямой ответ: как вообще стало возможным подобное преступление? И что именно произошло на Автозаводской?…»
(«Газета. Ru»)
«Кровавое побоище, приведшее к смерти троих масанов, вызвало истерику в человских СМИ. События, произошедшие вчера вечером на тихой Автозаводской улице, заставили вспомнить самые ужасные эпизоды войн Великих Домов. Мы что, возвращаемся в прошлое? Служба утилизации едва успела подменить тела, тем самым предотвратив грандиозный скандал, виновником которого стала бы Навь. Глубокомысленное „проводится расследование“, которым отговаривается пресс-служба Темного Двора, не может нас устроить. Мы хотим услышать прямой ответ: как вообще стало возможным подобное преступление? И что именно произошло на Автозаводской?…»
(«Тиградком»)
* * *
Районное полицейское управление
Москва, улица Большая Полянка,
27 сентября, среда, 13:31
– Аферист!
– Громила!
«Заткнитесь, блин, достали!»
– Лифчик поправь, урод!
– Ты как с уйбуем разговариваешь, быдло?!
До чего же хорошо было в «Трех педалях»! Холодненькое пиво, солененькие орешки, а по телевизору, что установлен на приятном глазу расстоянии, показывают увлекательный футбольный матч. Красота! Сиди себе, наслаждайся… Но вот за соседним столиком образовались скандалящие дикари, и все пошло прахом.
– Ты зачем драку устроил, дерево?
– Я хотел нас спасти!
– Мы могли встать и уйти, мля, ты понял, скот? Все челы – тупые животные. Ты думаешь, они бы нас запомнили? Фиг тебе, мерзавец! Они парик запомнили, и то, как я грудь себе мял, ты понял, идиот? Мы могли встать и уйти навсегда, если бы ты, имбецил, не устроил драку!
«Кто пустил в приличный бар этих отморозков?»
Артем распахнул глаза навстречу прекрасному дивному миру, холодному пиву и телевизионному футболу. Распахнул, но уже через пару секунд понял, что погорячился: реальное окружение изрядно проигрывало нарисованной в голове идиллической картине. Серые стены и железные решетки – не лучшая замена барной стойке с пузатыми бутылками и шеренге высоких табуретов. Соответственно, Красные Шапки препираются не за соседним столиком, а в соседней клетке.
Наемник простонал недлинное ругательство, принял вертикальное положение и, сидя на лавке, осторожно ощупал голову.
– Смотри, напарник кортесовский нарисовался!
– Ну, а я чо сказал? Я же говорил, что это он.
– Это я говорил, что это он. А ты сказал, что это пьянь какая-то приблудная.
– Заткнись.
– Слышь, Артем, он тебя приблудой назвал, мля. Я бы, в натуре, не стерпел!
Закончив исследование головы, наемник переключился на карманы, быстро, но без лишней суеты проверив, не забыли ли из них что-нибудь изъять? Как и ожидалось – не забыли. Оружие, документы, ключи от машины, телефон и деньги перекочевали в полицейское хранилище. Судя по всему, между собой их связали ремнем и шнурками. Чтобы не потерялись. Разумеется, осталась пара скрытых артефактов,
[25]
о существовании которых обычные челы понятия не имели, но использовать их наемник пока не планировал.
Составив мысленный список изъятого – сказывалось влияние Биджара, – Артем зевнул и покосился на соседнюю клетку:
– Привет, Контейнер.
– Здорово.
– Паришься?
– Пинаю.
– Давно?
– Нас вместе оформляли, – сообщил боец, так и не уточнив, сколько же времени прошло с прилета в муниципальную «гостиницу». – Тока нас оформляли, а тебя описывали. Ты, типа, как бревно, валялся и мычал редко.
– Бревна не мычат, – заметил наемник.
– Значит ты, типа, как коровье бревно, валялся.
– Дурак ты, Контейнер!
Артем, разумеется, сразу приметил наряженного теткой Копыто, однако до сих пор игнорировал уйбуя. И лишь после того, как тот подал голос, лениво поинтересовался у Контейнера:
– Что это за курва с тобой?
– Я не курва, – с достоинством ответила тетка-уйбуй. – Я – Копыто. Солидный банковский электронный аферист.
Контейнер сплюнул и развел руками, мол, сам все видишь.
– Классный прикид, – одобрил наемник, разглядывая белесый парик Копыто. – Замуж собрался?
Контейнер сначала гыгыкнул, но тут же покраснел и пробормотал:
– Очень надо.
Копыто на всякий случай отодвинулся от бойца и с хмурой солидностью бросил:
– Маскировка, мля.
– А фоткали тебя для досье в этой маскировке?
Уйбуй понурился и кивнул:
– Я же говорю: чтобы не опознали. Я даже имя не свое сказал.
