— Всегда считал, что меня уже ничем в этой жизни грешной не удивишь. Ошибся, что ль? Расслабился? Или за меня так серьезно взялись? И сейчас вязать будут?
— Ошиблись. Никто за вас не брался, — Виталий аккуратно разложил перед ним их настоящие паспорта и три пачки стодолларовых купюр в банковской упаковке по сто штук — основную часть денег они с собой на встречу, разумеется, не взяли.
Помолчав, мужик равнодушно и несколько даже брезгливо отодвинул в сторону документы и деньги, даже не взглянув на них, аккуратно затушил окурок в полупустой хрустальной пепельнице и сообщил:
— А знаете, что, ребятушки? Я все сделаю. Дня за три, быстрее просто физически не получится, у нас тоже есть свои заморочки. Документики будут — ни на одной таможне не подкопаются, не первый год ксивы мастырю, пока никто не жаловался. И в Альпы вас отправлю, через Францию, правда, но на месте верного человечка подскажу, и с границей поможет, и по стране проведет, и что там еще нужно будет. Даже цену, пожалуй, ломить не стану. А там, глядишь, и еще в чем подмогну. Но при одном условии, — внезапно он резко наклонился вперед, сверкнув злым блеском холодных глаз немало повидавшего на своем веку человека. Очень так немало повидавшего. — А условие вот какое. Вы мне прямо здесь и сейчас все и расскажете, господа-товарищи частные клиенты из интересного учреждения. И что там, в Швейцарии, на самом деле произошло, и что от нас всех скрывают, и зачем вам нужно туда попасть таким вот интересным макаром. А нет — так не обессудьте. Мы не договоримся.
Рядом шумно вздохнул Никонов, решивший было, что их переговоры окончательно и бесповоротно провалились. Виталий же, как ни странно, придерживался абсолютно иного мнения. А если уж честно, откровенно расслабился — он уже просчитал собеседника. В конце концов, в прославленном флотском диверсионном спецназе учили отнюдь не только челюсти крушить да вражеские космопорты захватывать:
— А оно вам надо? Не зря ведь в одной мудрой книге сказано, что «во многой мудрости много печали»? Да и не поверите вы, а коль не поверите, так не захотите с сумасшедшими связываться.
— «И кто умножает познания, умножает скорбь», — неожиданно серьезным голосом процитировал тот вторую часть библейской цитаты. — А вот насчет того, поверю ли, это уж дядя сам решит, хорошо? Дядя много историй в своей далеко не безгрешной жизни слышал, авось и эта его не шибко расстроит. Курите, если хотите. — Он пододвинул сигареты и, продолжая движение, неожиданно протянул руку: — Виктор Семенович, а то как-то неудобно. Не могу сказать, что это мое совсем уж настоящее имя, да вот привык я к нему как-то…
«Молодец, быстро схватывает, — с уважением подумал операнг. — Ведь понял уже, что я согласен. Рисковый мужик».
— Очень приятно, — Виталий со всей серьезностью пожал руку и взглянул на Вадима: — Да расслабься, капитан, кому будет хуже оттого, что и он тоже узнает? Ему же в любом случае хуже и будет. Но дядя, — он метнул в сидящего ответный взгляд, который тот встретил едва заметной понимающей ухмылкой, — сам так решил. По крайней мере, он-то уж точно человек в отличие… ну, ты сам знаешь, от кого. А вы, гм, Виктор Семенович, не боитесь? Ведь, если вдруг поверите, обратной-то дороги не будет.
— Не боюсь, — авторитет (откуда в его памяти взялось это понятие — и, главное, понимание, что оное означает, — Виталий не знал, наверняка снова от реципиента) откинулся обратно на спинку кресла. — Я как-то уже давно ничего не боюсь. Перебоялся когда-то, всякое бывало. Ладно, хватит впустую языками молоть, не у следака на допросе. Кстати, если мы договоримся, можете здесь и остаться. Хата чистая, не бойтесь. Денег за постой не возьму и даже водочкой угощу, — он усмехнулся. — Считайте, подарок.
— Тогда слушайте, — операнг вытянул из предложенной пачки сигаретку, прикурил. — Но потом — без обид. Мне будет очень неприятно вас убивать, но если это придется сделать для дела, я это сделаю. Итак, когда-то давным-давно, в далеком будущем…
Документы им привезли «с доставкой на дом», прямо на эту самую квартиру, где товарищи провели три последних дня, приняв неожиданное предложение «Виктора Семеновича». Сам он после того памятного разговора больше не появлялся, но по всему было видно, рассказу операнга поверил. Полностью ли, частично, но поверил. И даже задал несколько вопросов о будущем, на которые Рогов ответил со всей серьезностью и прочей ответственностью, поскольку не видел ни малейшего повода что-либо скрывать. Понравились ли ему ответы, Виталий не понял, но убыл тот в весьма большой задумчивости. А товарищи до глубокой ночи глушили найденную в холодильнике водку под найденную там же немудреную закуску и терялись в догадках, чем все это закончится. Закончилось все положительно — утренним телефонным звонком, заверившим их, что все нормально и «процесс пошел».
Этим же утром Рогов, в голову которому пришла неожиданная идея, послал товарища в ближайший магазин за ноутбуком и парой флеш-накопителей максимальной емкости. Уже давно отвыкший чему-либо удивляться, Никонов лишь молча кивнул головой и, не задавая лишних вопросов, потопал за покупками. Идея операнга, навеянная воспоминаниями о посещении кафе на Старой Земле, где он пытался найти в Сети сведения о своем несостоявшемся реципиенте, казалась вполне выполнимой, по крайней мере, на первый взгляд. Если там ему удалось простейшей вирусной программой вывести из строя роум-кристалл местного инфоцентра, то почему нельзя сделать нечто подобное и с компьютерами, управляющими коллайдером и всей его инфраструктурой? Хоть теми же детекторами частиц ATLAS, ALICE или CMS? Конечно, и принципы программирования, и сами компьютеры будущего не имели с нынешними ничего общего, но что мешает спецам из «Хроноса» написать небольшую разрушительную программу, основанную именно на реалиях начала двадцать первого века? Ведь роум-технологии начали разрабатываться именно в середине этого века, да и переход к новым компьютерам происходил не вдруг и сразу, а поэтапно, и все необходимые данные в базе проекта наверняка имеются. Если напрягутся, глядишь, что и получится, иначе зачем тогда вообще почти половина научного отдела занималась именно работой с вычислительной техникой? Да и сами суперкомпьютеры «Хроноса», если так подумать, дорогого стоят — почти искусственный интеллект. Ну, а коль получится, так и не придется лезть к самому ускорителю, все сделает сошедший с ума главный электронный мозг — или как там он у них называется? — ЦЕРНа. Вилами, конечно, по воде писано, ну а вдруг да выйдет? В конце концов, любой использовавшийся до перехода на roum-tech вирус — это, по сути, просто набор символов, программный код, набрать который на клавиатуре и сбросить на локальный USB-носитель он наверняка сумеет, а дальше дело техники. Главное, чтобы многоумные научники из проекта… и его второе я не подвели, времени-то немного, всего три дня, поскольку тыкать в клавиши по дороге в Швейцарию может оказаться несколько проблематично.
Наконец, порядком запыхавшийся Вадим принес коробку с ноутом, по счастью, с уже установленной операционной системой — о последнем привыкший к совершенно иным технологиям Рогов попросту не подумал, за что капитан и получил от него уважительное «вот, блин… молодец, Вадюха!». Наскоро перекусив, Виталий занялся — под контролем Никонова, разумеется, — изучением компьютера, поскольку никаких «сообщений» из двадцать третьего столетия пока не поступало, хотя задание неутомимый Пабст получил от него еще вчера. И не только получил, но и весьма загорелся подобной перспективой, о которой до сего момента никто в «Хроносе» даже и не думал, пообещав немедленно подключить к делу всех свободных сотрудников, коих, как сильно подозревал «опер», сейчас шатается по научному отделу превеликое множество. Однако ни в этот день, ни на следующий Рогов-там ничем порадовать Рогова-здесь, увы, не смог…
