«А если владельцу захочется сыграть еще?»
«Даже среди челов мало дураков, способных дважды пойти на ТАКОЙ риск».
Дважды — да, дважды ставить на кон все — это перебор. Но вот один раз… Тем более если предыдущий владелец выиграет… На один раз Анна была согласна. Ради чего? А разве мало желаний у вчерашней рабыни? Пальцы машинально прикоснулись к затылку, где еще совсем недавно чернели навские иероглифы «Власть» и «Покорность». Сейчас моя жизнь полностью зависит от расположения Темного Двора, это положение следует изменить. Каким образом? Способов много.
К счастью, старый Генбек с пониманием отнесся к желанию девушки не торопиться передавать Колоду Судьбы Темному Двору.
«Хотите сыграть для себя?»
«В первую очередь надо найти Колоду, пока я лишь напала на след».
«Вы производите хорошее впечатление, Анна, вы найдете».
«Скорее всего».
«И сыграете для себя?»
«Жизнь надо прожить так, чтобы не захотелось еще раз. Мне есть из-за чего рисковать».
Хамзи долго молчал, поглаживая ладонью мягкую кожу книги, затем кивнул:
«Я не стану доносить Сантьяге о том, что обнаружен след Колоды Судьбы. Но после того как вы сыграете, мы отнесем ее в Темный Двор, и я получу шестьдесят процентов награды».
«Почему не половину?»
«Потому что вы получите игру».
«А вы играть не будете?»
«Нет. Я доволен своей жизнью. Мне не из-за чего рисковать».
«А если и я не буду играть?»
«В этом случае поделим награду пополам».
На самом деле шас проявил неслыханную покладистость: учитывая ситуацию, он мог бы потребовать и семьдесят процентов награды.
Анна закурила очередную сигарету и вздохнула, разглядывая медленно поднимающуюся вверх струйку дыма: предстояло решить, как забрать Колоду Судьбы у Крылова. Девушка хорошо знала Никиту и понимала, что предлагать деньги бессмысленно — не возьмет. Придется рассказать полуправду, одну из сказок, разработанных Службой утилизации. Учитывая заклинание честного владельца, заполучить шкатулку иначе не получится — придется пойти на небольшое нарушение режима секретности.
«А если у него возникнут дополнительные желания?»
Анна прекрасно понимала взгляды, которые бросал на нее Крылов. Рискнет ли он сделать подруге своего лучшего друга фривольное предложение?
«Подруге его друга?» Девушка прищурилась, в памяти всплыла неловкость вчерашнего утра. Пальцы зло смяли в пепельнице недокуренную сигарету. «Подруга? С Эльдаром нас ничего не связывает, кроме постели. И ничего не будет связывать. Он слишком слаб, чтобы пойти против воли отца».
И голос Генбека: «Женился, на ком я велел, и счастлив до безумия».
«Так будет и здесь».
И на мгновение — острое чувство одиночества.
«Плевать на все! Мне нужна Колода Судьбы!»
Анна достала из сумочки мобильный телефон и набрала номер Никиты.
* * *
Жилой комплекс «Воробьевы горы».
Москва, улица Мосфильмовская,
4 ноября, четверг, 12.59
Игра привлекает, затягивает, не оставляет равнодушным. Возможно, ты сумеешь удержаться, сохранить хладнокровие и не поддаться искушению азарта. Возможно, ты больше никогда не сядешь за карточный стол и будешь с презрением смотреть на завсегдатаев казино. Но ты не сможешь пройти мимо, ты обязательно попробуешь. И однажды ты будешь пристально вглядываться в рубашки сдаваемых карт, пытаясь угадать, какая масть скрывается под ними; или станешь рассчитывать варианты, сосредоточенно наблюдая за стремительным бегом шарика; или вцепишься в автомат, тупо ожидая, что сейчас, вот сейчас, прямо сейчас, барабаны замрут в нужном положении и загремят фанфары «Джек-пота». Однажды ты забудешь обо всем, полностью попав под власть Игры. И это нормально, естественно, это один из элементов обязательной программы: заняться любовью, выпить стакан вина, сыграть на деньги. Ты должен попробовать хотя бы для того, чтобы понять, что это — не твое.
А вот Никита Крылов твердо знал, что это — его.
Он не был рабом азарта, скорее — любовником. Игра не съела его, но стала смыслом. Не поглотила, как невозможно поглотить часть себя. Никита был частью Игры, ее представителем среди людей, ее порождением. Или Игра была порождением таких, как он. Победа или поражение — неважно, Крылова привлекал сам процесс. Предвкушение, ожидание, расчет, риск, единственно возможное решение или ошибка, сводящая на нет все усилия. Азарт. Никита наслаждался красотой игры, проникал в ее суть, растворялся в ней. И пришли победы. А как еще Игра может отблагодарить своего адепта? Преданного адепта. Вот уже четыре года Крылов считался игроком экстракласса, и даже самые опытные шулеры не рисковали встречаться с ним за карточным столом: что могли противопоставить ему мелкие обманщики? Ведь если Никиту можно было смело назвать любовником Игры, то их — не более чем альфонсами.
Знаменитое на всю Москву хобби Никиты стало логичным продолжением его образа жизни, своего рода храмом, который он посвятил Игре. Старинные и современные раритеты, коллекционные карты и первые фишки из Монте-Карло, а кроме них — истории. Рассказы о таинственных колодах и загадочных счастливчиках, об обладателях «золотых рук», всегда выбрасывающих нужную комбинацию костей, и о повелителях рулетки, разоряющих целые казино. Мир Игры издревле наполнялся мифами и легендами. Точнее, эти истории казались мифами и легендами посторонним, а вот адепты азартной жизни относились к ним без скепсиса, ибо каждый, кто провел достаточно много времени на свиданиях с Игрой, с удовольствием расскажет несколько невероятных случаев из собственной биографии. Никита тратил на свою коллекцию немало сил и средств, гордился ею и потому немного разозлился, услышав предложение Мамоцких: Крылов подумал, что хитрый Ефим, по случаю раздобыв потрепанный карточный набор, специально придумал красивую историю, решив сыграть на общеизвестной страсти кредитора. Но, едва прикоснувшись к картам, Никита понял, что Мамоцких не врет: подушечками пальцев Крылов ощутил пульсирующее покалывание. Такое, словно через бумажные прямоугольники пропустили электрический ток. Уколы были слабыми, но явственными, не заметить их было невозможно. Как и не понять, что в принесенной Ефимом шкатулке кроется какая-то загадка.
Это понимание заставило Никиту простить Мамоцких двадцатитысячный долг. Это понимание заставило его думать о шкатулке весь вечер и утром, едва открыв глаза, направиться в кабинет, чтобы вновь увидеть таинственный раритет, прикоснуться к слегка потрепавшимся картам и ощутить слабые уколы. В безуспешных попытках отыскать хоть какое-то упоминание о шкатулке Крылов перерыл свои записи и прогулялся по известным энциклопедическим сайтам. Он пытался найти след, любую, пусть даже самую фантастическую историю, связанную с этими картами, но натыкался на глухую стену. Никто не слышал о шкатулке графов Чернышевых, никто не знал о гербе с изображением веретена и клубка ниток, никто не мог помочь.
