Еще в Чудовом Бору перед отправлением в путь Хейдин захватил несколько длинных монгольских волосяных арканов. Он взял их с мыслью использовать прочные волосяные веревки при переправах через речки со слабым льдом. Теперь же за неполные три часа они с Ратиславом вдвоем сплели из этих арканов нечто вроде крупноячеистой рыболовной сети размером три на три сажени. Идея пришла в голову Липке, которая наотрез отказалась лететь на другую сторону реки на спине дракона.
– Неплохо задумано, – одобрил Зарята, осмотрев сеть, в которой ему предстояло перетащить через ледяное поле путников и их коней. – Кто первый?
– Я, – вызвался Ратислав.
– Означает ли это, что ты больше на меня не сердишься?
– Я не сержусь на тебя. На правду не сердятся.
– Благодарю, – дракон склонил голову в церемонном поклоне. – С родственниками мне определенно повезло.
Ратислав перехватил выразительный взгляд Руменики – в карих глазах девушки были одобрение и восхищение. Юноша без колебаний уселся в середину сети, Зарята зажал в пасти концы плетенки и взмыл в воздух.
У Ратислава захватило дыхание. В первую секунду у него появилось чувство падения, как в кошмаре, и он даже закрыл глаза от ужаса. К горлу подкатил ком, тело стало ватным. Однако несколько мгновений спустя, когда полет дракона выровнялся, Ратислав обнаружил, что достаточно удобно сидит внутри сетки, а дракон несет его над ледяным покровом Мологи, на высоте в несколько сот саженей. Теперь, после нескольких неприятных мгновений, он испытывал волшебное, ни с чем не сравнимое ощущение полета, сродни тому, что испытываешь в детских волшебных снах. Однако Ратислав недолго наслаждался полетом. И минуты не прошло, как дракон перелетел ледяное поле и начал снижаться, а затем и опустился на противоположный берег реки, аккуратно опустив Ратислава прямо в большой сугроб слежавшегося снега.
– Как ты? – спросил дракон.
– Штаны у меня сухие, а это главное, – ответил Ратислав.
Дракон хмыкнул и взмыл в небо. За десять минут он переправил к Ратиславу Руменику и Липку – обе девушки от страха потеряли дар речи и даже не могли описать свои ощущения. Потом настал черед лошадей. Зарята переносил их, держа в зубах концы сети, пропущенной под брюхом лошади. Всех лошадей дракон перетащил с легкостью, которая говорила о его невероятной силе. После лошадей Зарята перетащил юрту и припасы, уже без помощи сети. Последний на этот берег реки ступил Хейдин. Ортландец описал свои впечатления от полета на драконе через Мологу таким крепким ругательством, что Руменика засмеялась и восхищенно захлопала в ладоши.
– Но ведь, согласись, это было волнительно! – сказал дракон.
– Еще как волнительно! – произнес ортландец. – Я чуть не выблевал весь завтрак.
– Никто не пострадал, все обстоит просто отлично, – подытожил дракон собственные усилия. – И нам осталось пройти совсем немного. Уже сегодня вечером мы будем на месте.
– Надеюсь, ты не ошибаешься, – сказал Хейдин.
– Видите лес прямо перед вами? В той стороне, – и дракон показал своим длинным когтем направление, в котором следовало идти, – через лес проложена широкая тропа. Вам нужно будет проехать по этой тропе до самого ее конца. На дороге вам могут встретиться кое-какие необычные предметы, но вы не должны опасаться того, что увидите. Цель нашего пути ожидает вас в самом конце тропы. Вы и сами все поймете, когда достигнете места.
– А ты?
– Мое присутствие там необязательно. Однако волхвы Гипербореи знают о моем существовании. Боюсь показаться нескромным, но мое рождение существенно повлияло на распределение Силы в этом мире. Волхвы обязаны были это заметить. Вы не должны бояться – вам ничто не угрожает. Волхвы настроены дружелюбно, потому что знают, кто вы и зачем идете в их святилище.
– Гиперборея, – произнесла Липка. – Что это значит?
– Север, – пояснил дракон. – Волхвы – последние хранители тайных культов Севера. Когда-то бога Севера обладали огромной силой, сегодня эта сила угасает. Волхвы помогут вам. Только не забудьте поднести им дары.
– Что именно, Зарята?
– Они сами выберут то, что хотели бы от вас получить. Но запомните – что бы ни попросили у вас волхвы, отдайте это без колебаний и с радостью в сердце. Это важно, очень важно. Иначе волхвы не смогут помочь нам, и наши усилия окажутся напрасны.
– Клянусь Харумисом, веселое дело! – воскликнул Хейдин. – Но выбора у нас нет. Только учти, если ты втянешь нас в неприятности, придется тебя наказать. Я выпорю тебя, сынок!
Зарята с громким шипением взмыл в небо и вскоре исчез в облаках. Проводив его взглядом, путники начали распределять поклажу и усаживаться в седла.
Лес, о котором сказал Зарята, находился близко, в двух-трех поприщах от берега. Однако ехать приходилось очень осторожно – под тонким покровом снега была болотистая почва. Хейдин опять ехал впереди. За ним ехали обе девушки, а в хвосте отряда – Ратислав, ведя в повод запасную лошадь, нагруженную разобранной юртой. До леса добрались за час, и потом долго ехали вдоль его границы, разыскивая тропу. Тропа оказалась очень необычной – путники ожидали увидеть узенькую просеку, а перед ними открылась прорубленная сквозь вековой хвойный лес дорога, по которой могли проехать в ряд пять всадников.
– К волхвам ведет торный путь! – пошутил Хейдин. – Надеюсь, что приехавшего по такой дороге в царство мудрых ждет хороший прием.
В лесу было тихо и морозно; несмотря на то что уже был месяц цветень, стволы огромных деревьев были покрыты серебристым инеем, будто в разгар зимы, а сугробы под деревьями нисколько не подтаяли. Из чащи доносились редкие крики – то ли птиц, то ли зверей, в кронах сосен слышалась какая-то возня. Руменика и Липка ехали рядышком, поближе друг к другу и боязливо вздрагивали, когда раздавался какой-нибудь особенно громкий и непонятный звук. Удивительный бор напомнил Руменике Солтьерский лес, в котором они с Акуном перешли границу Круга; вроде бы деревья другие, и снег, а магическая аура чувствовалась так же сильно. Громадные сосны достигали такой высоты, что они просто нависали над головой у путников, закрывая своими кронами небо, и вскоре дорога превратилась в темный туннель, в который почти не пробивались лучи света. Звуки из чащи стали громче, будто обитатели таинственного леса почуяли пришельцев и все ближе подбирались к тропе. Хейдин был спокоен, но рука его лежала на рукояти Ро-Руэды. Ратислав держал свой лук поперек седла, со стрелой, наложенной на тетиву, чутко прислушиваясь к непонятным звукам, доносившимся из чащи. Однако лошади пока вели себя спокойно – таинственные звуки их не пугали.
– Никогда не думала, что деревья могут быть такими высокими! – шепнула Липка Руменике. – расскажешь кому – не поверят.
– Наверное, это зачарованный лес, – ответила Руменика. – Тут явно какие-то чары…
– Стоять! – внезапно скомандовал Хейдин, рванув меч из ножен.
