Крик ортландца всполошил птиц, которые тучей поднялись с сосен и закружили над дорогой. Отряд встал, и все смогли увидеть то, что первым увидел Хейдин. Зрелище было неприятное и жуткое. Впереди, саженях в пятидесяти, по обочинам дороги на деревьях были развешаны своеобразные украшения – железные клетки, вроде тех, в которых в домах держат певчих птиц. Вот только вместо пичужек в каждой клетке было по человеческому скелету. Безглазые черепа были обращены на дорогу, и их мертвые взгляды леденили кровь.
– Пресвятые угодники, спасите, сохраните и защитите нас! – дрожащим голосом зачастила Липка, побледневшая, как полотно. – Да воскреснет Бог, и да расточатся враги Его, и да бежат от лица Его ненавидящие Его. Яко исчезает дым, да исчезнут…
– Это то, о чем предупреждал дракон, – сказал Хейдин, обращаясь больше к самому себе, чем к остальным. – Ну-ка, Ратислав, пусти стрелу в одну из этих птичьих клеток!
– Вы с ума сошли! – воскликнула испуганно Руменика. – Беду хотите на нас навлечь?
Но Ратислав уже натянул лук и послал стрелу. Стрела сбила снег с ветвей сосны и исчезла в чаще. Хейдин усмехнулся.
– Все мы видели, что парень попал в клетку, – сказал он. – А кто-нибудь слышал звук удара наконечника стрелы о металл?
– Морок! – воскликнула Липка. – Морок это, волшба пустая!
– Не пустая, – заметил Хейдин. – Такая вот декорация на иного человека произведет очень сильное впечатление, Я в первую секунду испугался. А вы?
Выражение лиц девушек было красноречивее любых слов. Ратислав только утвердительно кивнул.
– Вот видите. Волхвы неплохо умеют отгонять незваных гостей. А если мороки не подействуют, попробуют что-нибудь другое. Жаль стрелу, теперь ее не отыскать.
– Дядя Хейдин!
– Что тебе. Ратислав?
– А как ты догадался, что это морок?
– Стоит мороз, все деревья в инее, а кости в клетках чистые, будто только что из супа… Едем!
С этого участка дороги путь пошел в гору. Снег становился все менее и менее глубоким, и кони пошли веселее. Если раньше деревья надвигались на тропу справа и слева, то теперь они понемногу начали расступаться. Это внушало надежду, что конец тропы уже близко. Никаких пугал ни на деревьях, ни на тропе на этом отрезке пути не было. А потом Хейдин заметил, что за деревьями впереди что-то мерцает.
– Костер! – воскликнул он.
Само святилище они увидели через несколько минут, когда лесная чаща вокруг них расступилась, образовав посреди леса широкое поле, на котором возвышался конический холм. Склоны холма были покрыты сверкающим льдом, оттого казалось, что весь холм ледяной. На плоской вершине, хорошо заметные на фоне красного закатного неба, виднелись установленные в круг деревянные фигуры языческих богов – на каждом из идолов горел огонек. Костер, который заметил Хейдин, а потом и все остальные, горел у подножия холма, перед черным овалом входа в это необычное святилище. Площадка перед входом была обозначена полукругом из священных камней, на каждом из которых были начертаны непонятные пришельцам значки. Волхвы стояли перед костром, у внешней границы полукруга, обращенной к тропе. Их было трое. Слева – молодой чернобородый мужчина в оленьей шубе, обвешанной амулетами и с двурогим посохом в руке. Справа – древний белобородый старик в одеянии из белоснежного меха полярных волков и с волнообразно изогнутым костяным посохом. Между ними стояла высокая пожилая женщина с необычайными синими глазами в одежде из расшитой пестрыми узорами светлой замши. Все трое молча смотрели на приближающихся всадников, и их невозмутимости могли бы позавидовать идолы на вершине холма.
Хейдин, когда до границы полукруга осталось не более десяти саженей, сошел с коня, сделал шаг навстречу волхвам и опустился на одно колено, склонив голову в почтительном поклоне. Девушки и Ратислав последовали примеру ортландца.
Волхвы продолжали хранить молчание и лишь рассматривали своих гостей. Тогда Хейдин решился и заговорил с ними первый.
– Мое имя Хейдин ди Варс-де-Монкрайт, я родом из Ортланда, страны, расположенной далеко за Кругом. – начал он. – Я оказался в вашем мире, чтобы выполнить порученную мне миссию. Теперь, когда моя миссия выполнена, я и мои друзья хотим вернуться на родину, в тот мир, откуда мы пришли. Наш друг Зарята прислал нас к вам, чтобы вы открыли нам судьбу прибывшего с нами юноши Ратислава и помогли найти вход в Круг. Можете ли вы помочь нам?
– Зачем вам вход в Круг? – спросил старик.
Хейдин поднялся с колен, посмотрел на волхвов.
– Мы должны вернуться в свой мир, – ответил он.
– Разве дракон не мог сам найти этот вход? – поинтересовалась женщина.
– Это воля дракона привела нас сюда, в это место, – пояснил Хейдин. – Мы сделали что-то не так?
– Нет, вы правильно сделали, что послушались дракона, – с улыбкой ответила женщина. Хейдин испытал невыразимое облегчение, услышав эти слова.
– Наш друг сказал нам, что вы поможете нам, – произнес он. – И еще он сказал нам, что мы должны преподнести вам дары.
– Есть только один дар, который мы желали бы всей душой, – сказала женщина, и ее синие глаза засверкали льдинками. – Древняя магия этой земли постепенно умирает, боги Севера теряют свою силу. Скоро они навсегда уйдут за снежную пелену, и вся магия, которая еще таится в этой земле, будет безвозвратно утрачена. Наступит время других богов и других героев. Есть только одно средство вернуть силу умирающим богам Гипербореи – ваш дракон. Но мы знаем, что не можем оставить его здесь. Это невозможно. Если дракон останется в нашем мире, это в итоге погубит ваш мир, а следом и наш. Так что дар, который нам был бы любезнее всего, останется лишь мечтой, недоступной и недостижимой.
– Мы не можем получить дракона, но мы можем попросить крупицу его светоносной силы, – сказал чернобородый. – Отдайте нам ваши каролиты.
Хейдин, помня о наставлениях Заряты, колебался лишь мгновение. Он стянул с пальца перстень Меджа Маджари, который на это прикосновение отреагировал зеленой вспышкой и с поклоном положил его за границу, обозначенную священными камнями. Руменика последовала его примеру – ей было жаль расставаться с перстнем, но подвести остальных она не могла. Как только перстни оказались в полукруге, вмиг откуда-то появились две маленькие серые белочки. Зверьки подбежали к перстням, схватили их лапками и тут же передали дар Хейдина и Руменики волхвам. Женщина взяла один перстень, старик – другой.
– Не печальтесь о ваших перстнях, – сказала женщина. – Волшебные камни вам больше ни к чему. У вас есть дракон, и его магия распространяется на каждого из вас.
– А ты разве не хочешь преподнести мне подарок? – спросил чернобородый волхв Ратислава.
– У меня нет такого перстня, – ответил юноша.
– Я вижу, ты сын этой земли, – сказал чернобородый. – Ты воин, не маг. Перстня у тебя нет, но ты можешь подарить мне свою саблю.
