Разведчики вернулись только на закате. Они подтвердили – лес полыхает от Чурова болота на юг до самого горизонта. Но ветер опять переменился, и теперь огонь вновь повернул на юго-восток. Услышав это, Радогост мысленно поблагодарил богов. Проявлять радость открыто ему не хотелось – слишком уж угрюмые лица были у киевлян.
– Ну, хоть это добрая весть, – сказал староста. – Теперь пожар в озерный край упрется, там ему не разгуляться особо. А тут, глядишь, бога дождь пошлют. Странно только, как это в такую сырую погоду лес загорелся.
– Будто кто-то нас на Себеж пускать не хочет, – ввернул Влад Вороня.
– На Себеж так и так пройдете, – сказал Радогост. – Зря не послушались меня, день потеряли. Поехали бы в Полчев, уже к его воротам подъехали бы. Ну да ладно, невелика беда. Отдохнете ночь, подкрепитесь, а утром поедете. Я вам проводников дам, как обещал.
– Надо было тебя послушать. – Давид хрустнул костяшками пальцев, сжатых в кулаки. – Я виноват, решил на юге ехать знакомой дорогой.
– Нет тут твоей вины, – ответил Радогост. – Кто знал, что лес гореть будет? И я того предвидеть не мог. В эту пору лесные пожары бывают, но чтобы в такое безведрие…
– Нечего пустые разговоры вести, – решительно сказал Давид. – Отчего пожар, зачем пожар – не нашего ума дело. Если есть другая дорога, надо ею идти. Верно говоришь. На рассвете отправимся.
Лицо старейшины просветлело.
– Оно и ладно! – вздохнул он. – Пора и закусить нам. Надобно челяди сказать, чтобы столы накрыли. Жду вас к трапезе нынче вечером.
Давид вышел из дома вместе с Радогостом. У крыльца собралась большая толпа, и хотя первый страх у жителей Курпатова прошел, у многих на лицах еще читалась тревога. Пока Радогост беседовал с людьми, Таренаци прошел в конец майдана, туда, где киевские воины привязали своих коней. Чага и Сулица были рядом с лошадьми, прочие дружинники стояли поодаль, окружив Ворша. Давид подошел, заглянул волхву в глаза.
– Что скажешь, ведун? – спросил он Ворша.
– Ничего, – отвечал тот. – Дождемся утра.
– Пойдем, разговор есть, – предложил Давид.
Ворш подчинился. Они прошли с полсотни шагов, вышли на заросший полынью пустырь за домом старейшины. Давид сел на брошенную в траву колоду, знаком предложил ведуну сесть рядом, Ворш остался стоять, оперевшись на посох.
– Если знаешь что, скажи сразу, – сказал Давид. – Ничего не скрывай. Мне нужно знать правду.
– А я и не скрываю. Я говорил тебе о том, кто такая Ольга. Я сказал тебе о подарке недобром, что ромеи Ингвару преподнесли. Может статься, что пожар этот, который путь нам на юг перекрыл, колдовством вызван. Не хочет Тьма, чтобы мы до Киева добрались. Только вот непонятно мне, почему.
– Я не это хочу слышать, – Давид посмотрел на волхва тяжелым взглядом. – Что делать, скажи.
– Правду хочешь знать? Пока не знаю.
– Надо узнать.
– Думаю, завтра мы все узнаем, когда в Полчев придем. Если не в волшбе черной дело, через Полчев благополучно до Себежа дойдем, а там дождемся кумвара на Полоцк и Киев. Если же черные силы против нас злоумышляют, то и этот путь легким не станет.
– И что тогда?
– Не знаю. Говорю же, завтра все понятнее будет.
– Любишь ты тайны, колдун. О чем с дружинниками моими говорил?
– О том же, что и с тобой сейчас. Боятся твои люди. И правильно делают. Одно дело с людьми драться, совсем другое с нежитью. Тут особые навыки нужны.
– А ты умеешь, так?
– Так, – кивнул Ворш. – Я боевой жрец Перунов, меня тому смладу учили. Придет час, я и тебя научу, и дружинников твоих. Но не раньше.
– Хорошо, хоть так. – Давид встал, отряхнул шаровары от налипшей с колоды трухи. – Теперь выслушай, что я тебе скажу. Я поклялся князю Хельгеру, что привезу невесту княжескую в Киев живой-невредимой. Если меня убьют, ты это сделаешь. Поклянись, что выполнишь мою волю.
– Нет в том нужды. Доставить Ольгу в Киев и я обещал, только не князю киевскому, а Свару, верховному волхву Перуна. Затем и послан был в Псков. Одна у нас с тобой цель, Давыд-богатырь. А коли так, будем ее вместе добиваться. Вот тебе слово мое и рука. – Ворш протянул армянину руку. – В одном поклянусь: сражаться буду рядом с тобой против любого врага до последнего дыхания. Мы теперь с тобой побратимы по оружию. А своего побратима я буду защищать, живот за него положу. Таков закон Перунов, которому меня мудрые люди наставляли. Такую клятву примешь?
– Такую? – Давид посмотрел на молодого жреца, пожал протянутую руку. – Приму. Может, вместе нас будет убить труднее, чем по одному.
– Это точно, – с улыбкой ответил Ворш.
Часть V
ПОЛЧЕВ
I
Время шло к полудню, а туман упорно не хотел рассеиваться. Хотя удивляться было нечему, после недавних дождей лес был сырой, травянистая почва громко чавкала под копытами лошадей. Где-то наверху, в кронах деревьев, кричали птицы. Пока ничего странного путники в лесу не заметили.
Корж, щуплый низенький мужичок, которого Радогост приставил к киевскому отряду проводником, уверенно вел дружинников к Полчеву. Впрочем, едва отряд отъехал от Курпатова, стало ясно, что и без проводника они бы нашли дорогу – через лес вела широкая просека, хорошо различимая даже в таком густом тумане. Въехав в пущу, отряд версты через четыре оказался на тропе, ведущей вдоль скалистой гряды, заросшей молодым смешанным лесом. Место было красивое и таинственное – причудливые скалы и заросшие изумрудным мхом валуны выплывали перед путниками из тумана, точно поставленные здесь богами путевые столбы. Несколько раз в тумане мелькали силуэты каких-то зверей, испуганных приближением отряда. А еще здесь было множество грибов: из травы торчали яркие шляпки сыроежек, подосиновиков, грузди с мужской кулак величиной, пестрые мухоморы, желтые лисички. В чаще щелкали тетерева и бекасы, а однажды Вороня и Сулица, ехавшие впереди вместе с курпатовским проводником, одновременно увидели на гребне скалы косулю – животное возникло из тумана, будто призрак. Глянуло на людей и умчалось прочь, точно опасаясь, что от нежданных гостей ничего, кроме смертоносной стрелы, не дождешься. Однако дружинники даже не обратили на косулю внимания. Еды у них было в достатке, гостеприимные кривичи снабдили отряд на неделю, хотя, по словам Коржа, до ночи отряд уже должен быть в Полчеве.
– Недалече тут, – повторял кривич. – Еще верст двадцать пять ехать надобно, и мы на месте будем. Коли прибавим шаг, до вечерней зорьки доберемся.
– Так давай прибавим! – потребовал Давид.
– Н-е-е-е! – протянул Корж, мотнув лысеющей головой. – Туман шибко густой. Лошадей потеряем, ноги поломают. Коли прояснится, тады прибавим. Да и куда спешить-то? До ночи уже в Полчеве мед пить будешь, боярин.
